Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 18 из 27

В ПОИСКАХ СВЯТОСТИ «Круглый стол» экспертов по роману Александра Проханова «Виртуоз»

Андрей ФУРСОВ, историк.

Недавно в стенах своего Экспериментального Творческого Центра Сергей Кургинян устроил обсуждение романа Александра Проханова "Виртуоз", взглянув на него через призму современной социально-политической реальности. Тогда у нас появилась ответная идея: рассмотреть русскую реальность сквозь призму романа "Виртуоз". Взглянуть на роман глазами политтехнолога, криминолога, политолога, социолога и историка. И попытаться понять, что же такое постсоветское общество в контексте русской истории, русской метаистории.

Александр ПРОХАНОВ, писатель.

Актуальная история, которая на наших глазах протекает в этом нашем двумерном пространстве, она дана нам в неполном виде. Конечно, существует масса исторических тайн, тот самый конспирологический фон, который так никогда и не будет вскрыт. Но дело в другом: история протекает далеко за пределами земного существования, в какой-то трансцендентной реальности, где вращается ее полный, не двумерный, объем. Художник, в отличие от историка, окруженного и ограниченного методологической культурой, благодаря своей фантазии может подняться в эти метафизические сферы, в сферы объемов, в эти консилиумы смыслов, и там попробовать обнаружить большую историческую полноту, а потом вернуться сюда с этими добытыми знаниями. Отсюда романная, метафизическая история, которая не совпадает с нашей двумерной историей. В романе, мне кажется, я нащупал метаисторическую формулу, где соединяются фигуры Сталина и Николая Второго. Все наши газетные "завтрашние" попытки соединения красного сталинского и белого романовского периодов заканчивались неудачей, поскольку мы брали не те точки отсчета. Мы брали две кромки смыслов, которые между собой не соединяются, отторгают друг друга. Грубо говоря, объединение Фрунзе с Врангелем могло закончиться только неудачей. Эти враждебные кромки по-прежнему пылали, не желая соединяться. А вот Николай Второй, чье окружение пестрело республиканцами, демократами, августейшими любителями носить красные банты, был, по сути, последним монархистом, он уходил, будучи последним адептом монархической идеи. Он ушел на свою Голгофу, и, в конце концов, был причислен к лику святых, обретя метафизическую полноту. А Сталин, по сути, был первым монархистом и первым новым монархом. И после 1945-го года он стал в каком-то смысле и помазанником, соединив воедино народ, освятив себя и страну Победой. И мне кажется, что метафизическое соединение - последнего и первого монархиста, последнего и первого монарха, освящение этого соединения святостью привело бы к интегральным результатам.

Александр НАГОРНЫЙ, политолог.

Для меня, как для политолога, важна политологическая и политическая составляющая этого романа. Мне представляется, что роман скользит хоть и близко к поверхности нашей действительности, но все равно в нем доминирует гротескная составляющая, что мешает нам разглядеть картину текущего момента и увидеть некие перспективы. Впрочем, на страницах романа мы можем встретить целый веер идеологических типажей, обнаружить набор тенденций, определяющих, на сегодняшний день, развитие российского общества. Лично мне в романе не хватало того, что мы обычно называем народностью. Фигура главного героя при всей своей посконности не отображает, на мой взгляд, типаж русского, постсоветского человека, весьма далекого от проблем монархии и православия. Ведь существует некая непознанная необходимость увидеть, почувствовать коллективное бессознательное народа. О народе можно было бы сказать более жестко и более комплексно. Ведь народ наш охотно воспринимает все отвратительное, что происходит в обществе, и, как говорил товарищ Пушкин: безмолвствует. Исследуемая в романе монархическая модель, и если ее прикладывать к будущему России, вполне может стать бомбой для нашего государственного организма. Для тех, кто работает на дальнейшее расчленение России, на распад государства ультранационалистическая идея в монархической оправе - это то, что нужно! Внедрение такой модели еще больше отвратило бы широкие слои населения от государства, и привело, в конечном счете, к гражданской войне.

С политологической точки зрения в романе очень выверено и точно изображается борьба в верхах, а вот трагедии народа, психологии народа, мне в романе этого недоставало.

Хотел бы добавить, что само название романа "Виртуоз" фонетически перекликается со словом "виртуал" и указывает на то, что наша власть занимается виртуальными играми. Присутствующий здесь Михаил Геннадьевич Делягин не раз был участником написания различных президентских посланий, и подтвердит, что для их создания берутся различные идиомы из разных газет, в том числе и из "Завтра", транслируются в народ, а потом благополучно забываются. В этом как раз и заключается виртуальность идеологии власти. Возникает своего рода дымовая завеса. Но, простите, кто "ответит за базар"? Возможно, все хорошие слова, сказанные властью, воздействует как-то позитивно на душу нашего народа и может быть, когда-нибудь они и дадут благие всходы. Но течение исторического процесса стремительно, скорость изменений на планете чудовищна. А Россия как будто замерла… Может быть, в этой отрешенности признак ее святости, но фактически это ведет к её уничтожению.

Елена ПОНОМАРЕВА, политолог.

Поскольку исследование было начато с политологической точки зрения, я позволю себе продолжить в том же ключе. Для начала хочу сказать, что прочитав "Виртуоз", я окончательно поняла, что романы Проханова читать мне тяжело, ибо неделю или две я оцениваю реальность, исходя из тех поступков, которые совершают его литературные герои. Действительно, смотреть на мир глазами художника, это чрезвычайно полезно, так как видишь явления, которые в обыденной жизни не замечаешь. Теперь, что касается политологической составляющей романа. Вспомним классика американской политологии Дэвида Истона, который в 50-е годы ввел в научный оборот из системотехники понятие "черный ящик", что должно было закрепить представление политологов о том, что политическая система, властные отношения - это черный ящик, и что происходит там - никому не ведомо. Однако этот ящик помещен в окружающую среду. Мы бы сказали, в общество. Ведь никакая система власти не может быть привнесенной извне. Все равно общество порождает эту систему, этот черный ящик. Но, по прочтении романа Александра Андреевича, мне даже показалось, что можно переиначить истоновскую концепцию черного ящика. Российская власть превратилась в своего рода чёрную дыру, и все общество она утягивает в бездну за собой. И благодаря Проханову мы начинаем понимать, что власть и политика это не просто грязное дело - это зло. И в это вот зло втягивается всё больше и больше людей. В метаниях прохановского Алеши по Москве, по этому страшному Вавилону прекрасно видно, что есть такое русский ад. Потом, когда у Алеши все выстраивается в жизни, он начинает воспринимать этот Вавилон совсем по-другому - в красочных брызгах движущейся Москвы. Это нормальная реакция человека, это следствие того, что ты уже находишься в этой черной дыре, в измененном пространстве. В романе прекрасно показана связка между первой, второй, третьей и четвертой властью. Показано то, как средства массовой коммуникации оперативно реагируют на приказы главы государства, вторят его желаниями и рекомендациям. И, наконец, в романе очень ярко отображено, как Виртуоз манипулирует сознанием людей через телевидение. Политико-системный подход позволяет увидеть в романе несколько пластов общественной жизни современной России. Мы, например, через роман можем увидеть, как формируется, как существует, или существует в кавычках, наша партийная система. Весьма красочно отображено заседание парламента в Государственной думе, где депутаты показаны как марионетки, которые не имеют представления не только об истории страны, но и о ее сегодняшнем дне. По отношению к ним даже не хочется употреблять понятие "политическая элита". К ним лучше подходит понятие "политический класс". Они сама алчность, они преследуют свои собственные интересы, что означает - партийной системы в России на самом деле не существует. Методы управления в регионах тоже прекрасно показаны через фигуру главного руководителя города на Неве. И дальше мы упираемся в вопрос преемственности политической элиты - а откуда взялась эта так называемая элита? И опять всплывает общество. Мы сами породили свою "элиту", хотя и являемся заложниками этого "черного ящика". Мне кажется, здесь есть много поводов к размышлению, к научным исследованиям. Единственное, с чем я не могу согласиться, так это с той наивной верой автора в святость представителей дома Романовых и возможность её передачи, так сказать, трансляции в сегодняшний мир.