Наёмники

Брим кивнул собственным мыслям. К этому времени Молдинг уже должен был выйти на исходные позиции — если он не хочет, конечно, пропустить весь спектакль. Сняв предохранитель с кнопки, которая передавала сигнал к атаке трем другим судам его группы, он повернулся к Труссо.

— Начинаем через три цикла, — скомандовал он и задраил шлем своего боевого скафандра.

Маленькая старпом серьезно кивнула и включила громкоговорители внутренней связи.

— Всем расчетам задраить скафандры и приготовиться к атаке через три цикла, — объявила она, опуская забрало собственного шлема.

По мостику прокатилась почти осязаемая волна облегчения: раз уж подана команда задраить скафандры, значит, начинаются настоящие дела. Брим услышал, как Барбюс успокаивает двоих новичков из торпедного расчета:

— Спокойно, парни, — голос его из-под шлема чуть отдавал металлом, — спокойно. У нас еще впереди важные дела, так справиться с ними будет легче, коль скафандр подогнан по росту…

Чуть ближе поправляли прицелы разлагателей Миша и его боевые расчеты; Страна Заффтрак колдовала над своим пультом, освещавшим весь мостик мигающим светом индикаторов. А впереди уже надвигался на гиперэкраны зловещий форт облачников, уродливый прыщ на мерцающем поле астероидного скопления, ощетинившийся КА'ППА-антеннами и мощными разлагателями. Вокруг него соткалась шевелящаяся паутина лазерных прицельных лучей. И над всем этим гротескным сооружением висела махина «Королевы Элидеан». КМГСовский экипаж развернул старый линкор бортом к нападавшим — теперь атаковать форт можно было, только разделавшись сначала с ним. И на расстоянии кленета от «Королевы» висели в космосе шесть имперских эсминцев боевого охранения. Если приспешники Амхерста действительно собирались защищать форт облачников, имперские корабли могли стать серьезной помехой, подвергавшей атакующих угрозе при каждом заходе на цель.

На глазах Брима сеть прицельных лучей становилась все гуще. «Подключаются батареи меньшего калибра», — подумал он, представив себе, как ряды облачников в черном за постами управления огнем торопливо готовят свои орудия к ближнему бою.

— Огонь по моей команде, — предупредил Миша башенные расчеты.

Брим заметил, как тихо стало на мостике перед атакой.

— Тытьгребаным облачникам сегодня достанется по первое число, — громко заметил один из канониров. Брим знал его — тот был тяжело ранен при попадании в «Звездный огонь», так что имел собственные счеты с врагом.

— Разговорчики в башне «Ц»!.. — свирепо прошипел Миша. Брим почувствовал, как кровь ускорила бег по его жилам, — с ним всегда так случалось перед боем. Он был готов. Впрочем, облачники и их клевреты из КМГС — тоже.

— Всем расчетам приготовиться к предельному ускорению через десять тиков, — объявила Труссо. — Девять…

Брим навел нос «Звездного огня» на то место форта, где по данным содескийской разведки, располагался его энергетический центр, и положил руки на клавиши управления.

— Пять… четыре… три…

Полностью открыв жалюзи сброса, Брим подал на генераторы всю доступную энергию. Лучи индикаторов сменили цвет на красный и запульсировали, предупреждая об опасной перегрузке. Облачники не могли не заметить этого, но теперь это было уже не важно.

— Два… один… ПОШЕЛ!

Одновременно с командой Труссо Брим закрыл жалюзи, и «Звездный огонь» рванулся вперед, словно хищник на жертву. Левые гиперэкраны осветились выхлопами двух идущих рядом судов; правые — третьего. Выдерживая боевой строй, все четыре крейсера с чудовищной скоростью устремились в атаку. Вот они уже пронеслись мимо первого имперского эсминца боевого охранения… мимо второго… Брим не заметил со стороны их явно застигнутых врасплох экипажей никакой ответной реакции. Однако когда их маленькая эскадрилья миновала третий эсминец, тот уже успел перевести свои разлагатели в боевое положение и начал разворачиваться, готовясь к стрельбе. Открыть огонь он не успел, но это не значило, что так будет и при следующем заходе.

Когда они сблизились с четвертым эсминцем до расстояния в четыреста кленетов, КМГСовцы уже взяли их на прицел. Но тут стало ясно, что предатели в Имперских мундирах скованы собственными правилами — огня они так и не открыли. А может, подумал Брим, им вообще запрещено стрелять до тех пор, пока потенциальный противник первым не откроет огонь по форту? Как бы отвечая на этот вопрос, пятый и шестой эсминцы тоже скрылись за кормой, так и не открыв огня. Брим едва не кричал от радости. Ему дали возможность сделать по меньшей мере один заход на цель. Правда, подозревал он, после ситуация может серьезно измениться!

А потом между ним и целью осталась только старая «Королева». В сравнении с эсминцами она казалась настоящей горой, ощетинившейся такими же 406-миллиираловыми разлагателями, какие стояли на «Огнях». И уж эти-то КМГСовцы были готовы. Восемь огромных башен — по четыре орудия в каждом — синхронно поворачивались вслед за Бримом и его ведомыми, словно цепи управления орудий и их целей были замкнуты уже не менее метацикла. До сих пор Бриму только однажды доводилось смотреть прямо в дула Имперских разлагателей — тогда он был пленником на борту корабля облачников. И в тот раз разлагатели старого «Свирепого» целились в него в попытке спасти его жизнь. Он сильно сомневался, что КМГСовцами движут такие же благие побуждения.

Они с чудовищной скоростью пронеслись мимо бушприта старого линкора; Бриму даже показалось, что он успел увидеть застывшие фигуры за гиперэкранами. И наконец между ними и фортом не осталось больше ничего, кроме космической пустоты.

— Огонь! — скомандовал Миша, перекрикивая грохот генераторов.

Все двенадцать огромных 406-миллиираловых разлагателей «Звездного огня» разом выплюнули раскаленную плазму. Корабль содрогнулся от отдачи, словно от удара исполинского молота. Передние гиперэкраны померкли, а вспышка, казалось, поглотила всю Вселенную. Когда экраны прояснились снова, сделалось ясно, что остальные три крейсера дали залп одновременно с ними, целясь примерно в ту же точку. Четыре огромные пробоины зияли на поверхности форта в, районе его энергетического центра, и огни радиационных пожаров рвались из них наружу, напоминая Бриму вулканические извержения, которые ему довелось видеть как-то на Толланде-32.

— Отличная стрельба, — похвалил Брим канониров, задирая нос «Звездного огня» с тем, чтобы пройти в нескольких иралах от бронированной обшивки форта. Но огромные разлагатели облачников уже вели их крейсер, так что ему пришлось продолжать заваливать корабль на спину, выпрямив его только тогда, когда их траектория сделалась почти перпендикулярной плоскости форта. Форт открыл огонь почти немедленно; мощные разрывы швыряли тяжелый крейсер как щепку. Однако Брим продолжал подъем, постепенно заваливая корабль на правый борт; Мак-Альда со своим «Звездным гневом» повторял все его маневры. Одновременно с этим Маккензи и Дауд завалили свои машины в левый вираж, перекрестив с ними траектории. Облачники стреляли наугад: их канониры хороши только тогда, когда мишени ведут себя предсказуемо.

Брим с Мак-Альдой совершили полную мертвую петлю, соединившись на выходе из нее с парой Маккензи и Дауд а, и четыре крейсера в идеальном строю снова устремились на цель с другой стороны — по чистой случайности прямо наперерез шестерке Имперских эсминцев. Должно быть, вид четырех стремительных «Звездных», идущих на них в тесном строю, потряс КМГСовских канониров настолько, что они открыли беспорядочный огонь, даже не целясь.

— Вот это другое дело, — буркнул Брим сквозь зубы. — Огонь по жукидам, ребята. Они стреляли первыми! — Каждый из четырех «Звездных» немедленно выбрал себе по мишени и с убийственной точностью — сказались долгие метациклы учебных и боевых стрельб — влепил по залпу точно в неприятельский борт. Имперские эсминцы — достаточно мощные боевые суда, но крейсеру они не противники, особенно если этот крейсер вооружен разлагателями подобающего линкору калибра. Даже близких недолетов хватало, чтобы вспороть их тонкую обшивку от носа до кормы. Первые четыре эсминца просто исчезли, оставив после себя на удивление мало обломков. Остальные два без оглядки, не сделав ни выстрела, рванули в открытый космос.