Битва за Индию

— Звучит заманчиво.

— Только одного, по-моему, там не хватает.

— И что же это? — Ты.

— Перестань, Форчун, иначе мне захочется поцеловать тебя, а я не дотянусь.

— Считай, что мы уже поцеловались заочно.

— Что бы они со мной ни сделали, — тихо сказала Луиза, — не отдавай им транспортер.

Ровно через пять минут вернулись Малик и Попльв. Лингвист нес ультразвуковое ружье.

— Ты принял решение? — спросил тиран.

— Тут нечего решать, — ответил Форчун.

— Очень хорошо. Попльв!

— Да, мой господин.

— Дай Форчуну сначала попробовать это на вкус. В левую ногу.

Глаза Форчуна сузились, когда бандит прицелился.

— Мы начнем с минимальной интенсивности, — объявил Малик. — Это должно быть не больнее, чем раскаленное железо. Давай, Попльв.

Левое бедро Форчуна обожгло, как пламенем. Он подавил крик боли, но не смог не попытаться отдернуть ногу.

— Замечательно! — сказал тиран. — Ты не передумал?

— Нет.

— Прекрасно. Попльв, давай теперь девчонке. В то же место.

Попльв прицелился и выстрелил. Луиза задергалась и закричала. Но Форчун сказал: — Нет.

— Еще раз, Попльв.

На этот раз первый удар достался девушке. Но Форчун был непреклонен.

— Выше, — сказал Малик. Луиза завизжала.

— Ну как, Форчун?

— Никогда.

Она завизжала еще раз и чуть не потеряла сознание. Тогда Форчун сказал: Достаточно, Малик.

— Ты поумнел? — с одобрением сказал тиран.

— Форчун! — завопила Луиза. — Не делай этого! Не соглашайся!

— Хорошо. Малик, ты слышал девушку? Продолжай, Попльв, — сказал Ганнибал.

Следующие полчаса нельзя было назвать приятными. Математика этой ситуации была предельно проста: жизни и свобода одной сотни биллионов граждан Галактической Федерации против жизней и свободы двух агентов ТЕРРЫ. Но математика мало согревает перед лицом безжалостного мучителя. К концу получаса Луиза все чаще теряла сознание, ее крики раздавались все реже.

— Форчун, твое упрямство становится раздражающим, — сказал Малик. — Сколько, ты думаешь, твоя компаньонка выдержит такое обращение?

— Понятия не имею. Более того, меня это не особенно заботит. Меня все равно скоро не станет.

— Прибавь мощности, Попльв. Крики раздались снова.

Что-то теплое спустилось по тыльной стороне руки Форчуна. Он решил, что это кровь с запястий, куда врезались оковы. Но оно взобралось по тыльной стороне его шеи и далее — в левое ухо.

— Я получил твое сообщение, — сказал Уэбли, — но мы еще не нашли колчан.

— А Ронел уцелела?

— Ронел здесь, снаружи, — ответил симбионт. — Ты можешь сделать так, чтобы они сказали, куда положили колчан и меч?

— Сколько времени тебе понадобится?

— Максимум пять минут. Ронел принесет их.

— Хорошо, сколько сейчас времени?

— Три двадцать.

— Ты в хорошей форме?

— Уже да. Сейчас я замаскировался под кирпичи. Думаю, неплохо. Я могу исчезнуть за менее чем две минуты.

— Хорошо. А вслух он сказал:

— Ладно, Малик. Я готов поговорить.

Попльв опустил ружье. Луиза охрипшим от криков голосом протестующе застонала — Нет! Нет!

— Уэбли! — мысленно позвал Форчун. — Расска жи Луизе, что я собираюсь делать!

— Точно готов? — недоверчиво спросил Малик.

— Точно, — ответил Форчун. — Транспортер ваш при одном условии. Ты не в том положении, чтобы ставить свои условия. Одно условие. Девушка поедет со мной.

— Ну, это можно устроить.

Протесты Луизы внезапно прекратились; по-видимому, до нее добрался Уэбли.

— Ты даешь слово? — спросил Форчун.

— Девушка поедет с тобой, — заверил его Малик. — Где ты спрятал машину?

— Транспортер находится всего в нескольких футах от того места, где вы меня взяли. Но он вы веден во временную нишу будущего. Пульт, с помощью которого можно вызвать машину, был со мной. Я не знаю, что вы с ним сделали.

— Пульт? — сказал Попльв. — Я не видел никакого пульта.

— Конечно, не видел. Он выглядит необычно.

— Куда вы дели мои вещи?

— В другой комнате в этом здании, — ответил Попльв. — Меч, колчан, пояс, набедренная повязка. Пульт встроен в рукоятку меча. Принесите его мне, и я вам покажу, как он работает.

— Поди принеси его, Попльв, — приказал Малик.

— Только меч, — сказал Форчун. — Это все, что нам понадобится.

— Трехглазый лингвист вышел.

— Если ты попытаешься надуть меня, Форчун… — начал Малик.

— Нет, — устало сказал Форчун, — мне не до этого. — Он бросил взгляд на девушку. — Луиза, все будет хорошо. Мне надо было сделать это раньше.

— Я надеюсь, что смогу тебе все объяснить.

Она с трудом улыбнулась, но ничего не сказала. Он видел, что ей даже дышать было больно. Попльв вернулся с мечом.

— Ну? — сказал Малик.

Форчун усмехнулся: Я не вполне могу показать тебе, как это работает, когда у меня руки прикованы к стене, не так ли?

— Не можешь, — согласился тиран. — Но ты можешь объяснить нам. Я уверен, Попльв управится с устройством, если ты ему расскажешь, что с ним делать.

— Грегор, ты не доверяешь мне.

— Совершенно верно.

Ганнибал Форчун давал инструкции медленно и внятно. Попльв следовал им, а Малик смотрел. Держа острие меча напротив груди, чешуйчатый лингвист поместил обе руки на богато украшенную рукоятку.

— Теперь нажми кнопку, — сказал Форчун.

Попльв нажал кнопку.

Лазерный луч проделал в чешуйчатом теле маленькую бескровную дырочку. Когда Попльв умирал, его кулак инстинктивно сжался; падающий меч продолжал свою лазерную хирургию еще почти минуту.

Тиран с Бориуса спокойно смотрел на это, а потом улыбнулся.

— Ты сыграл прекрасную шахматную партию, — сказал он. — Работай мы вместе, получился бы отличный тандем. Хотя мы никогда не смогли бы доверять друг другу, не так ли? Ты заставил меня изменить мои планы, Форчун, но транспортер все равно будет моим.

— У тебя меньше часа, чтобы найти его.

— Через пять минут ты расскажешь мне все, что я захочу знать. Я сомневаюсь, что ты сможешь противостоять гипнонаркотику.

— Непробан? — поинтересовался Форчун, вкладывая в интонацию все возможное беспокойство.

— Это слишком мягко, — ласково отозвался Малик. — Для тебя — самый лучший, солупсин.

Тиран вышел.

Форчун решил, что жизнь профессора истории могла бы быть намного более спокойной. Но возможно, тогда он не был бы счастлив. Без сомнения, жажда приключений привела бы к его конфликту с администрацией университета, как это было на последнем курсе. Жизнь сложилась хорошо, даже если ему придется умереть так рано. Солупсин. Приятная смерть, слышал он, по сравнению с другими способами. Что-то вроде замерзания. Последние мгновения жертвы были наполнены приятным ощущением эйфории. Жалко, что наркотик заставит его выдать Малику все секреты. Тиран получит транспортер. Форчун лишь надеялся, что Малик допустит какую-нибудь фатальную ошибку, пытаясь управлять им.

— Почему он не начал с этого? — горько спросила Луиза.

Воспоминание о пытке было еще острым, хотя физическая боль уже немного стихла. Форчун был раздражен тем, что ей, а не ему досталось больше страданий.

— Я единственный здесь, кто действительно знает, как пилотировать эту штуку, — объяснил он. — Даже непробан слишком замедляет рефлексы. Под действием наркотика ничего не получится. Я, конечно, попытаюсь сопротивляться, сколько смогу. К счастью, к этому транспортеру не прилагается инструкция по эксплуатации. У Малика большие шансы убиться, пытаясь управлять аппаратом.

— Но мы не можем быть уверены в этом. Вот так работает на практике теория вероятности. Ты занимаешь наилучшую позицию и приступаешь к делу. Чем лучше позиция, тем больше шансов на успех. К сожалению, вероятность неприменима к частным случаям. Хорошая позиция просто означает, что ты прав в большинстве случаев.

Луиза засмеялась.

— Форчун, ты невозможен! Ты прикован к стене — никакой надежды выбраться. Твоя наилучшая позиция в том, что ты умрешь в течение часа. И ты при этом даешь уроки логики. В галактике не найти другого такого…