Страница 10 из 10
И едва обе стрелки слились воедино, со стороны дороги послышался шум, и на полянку свернул старенький «ЗИЛ-130» с выключенными фарами. В кабине грузовика маячили, совсем как на плакате, виденном накануне по телевизору, товарищи Абель, Маузер и Скрипка. Однако «ЗИЛ» не остановился, а наоборот на всей скорости продолжал мчаться на дубовский «Москвич».
— Ах вот вы как! — пробормотал сыщик. Быстро оценив обстановку, он в несколько прыжков отскочил как можно дальше и залег в траве, зажмурив глаза и прикрыв голову руками.
Василий не видел, как «ЗИЛ» смял его «Москвич», будто консервную банку, не видел страшного снопа пламени, осветившего пол неба. Он слышал только грохот взрыва, который совсем его оглушил. А когда все стихло, детектив встал с травы и, убедившись, что он жив и почти невредим, подошел к краю обрыва. Несколько кругов по воде — вот все, что осталось и от «Москвича», и от грузовика вместе с его пассажирами. Василий пошарил в кармане и кинул в реку ставший теперь уже ненужным брелок.
К перрону, приветственно гудя, подкатил московский поезд. Минут через десять, когда пассажиры вместе с толпой встречающих исчезли за воротами вокзала, а машинист уже собирался подавать состав в депо, из плацкартного вагона вышел еще один пассажир — маленький плешивый человечек в пальто, неопрятно накинутом прямо на нижнее белье. Следом за ним соскочили два человека в форменных куртках. Каждый из них держал в руке по увесистому чемодану. Оценив обстановку, плешивый человечек попытался было кинуться наутек, но один из сопровождающих вовремя схватил его за шиворот:
— Куда?
— Пустите меня! — завизжал плешивый. — Вы не смеете!.. — С этими словами он довольно сильно толкнул одного из конвоиров, и тот от неожиданности уронил чемодан. Крышка распахнулась, и прямо на перрон вывалилось содержимое чемодана — какие-то ампулы, таблетки и пакетики с порошком.
— Хватит паясничать! — прикрикнул на человечка другой провожатый, пока его товарищ, чертыхаясь, возвращал в чемодан содержимое. — Я вас предупреждал, Манфред Петрович — сопротивление бесполезно.
— Я никуда не пойду! — вдруг заявил Манфред Петрович. — Вы не имеете права вести меня насильно.
Вместо ответа конвоиры подхватили Петровича под руки и поволокли по перрону. Тот упирался:
— Подонки! Ублюдки! Вам это даром не пройдет!.. Да вы знаете, кто я такой? Я — узник совести, мне вчера сам Лужков руку пожимал!..
— А наркотики что — тоже от Лужкова? — со смехом спросил первый конвоир, продолжая волочить неугомонного арестанта.
— Вы мне их подбросили! — вопил Петрович. — Товарищи, это провокация! Свободная республика боится свободного Нахтигаля! Меня преследуют за политические убеждения!..
Крики Петровича заглушил гудок тепловоза. Поезд медленно отчалил от перрона. Люди в форме тащили задержанного уже через вокзальные ворота, за которыми их ждала машина с синей мигалкой. Еще пару минут — и вокзал вновь погрузился в сонную тишину.