Страница 114 из 114
— Какое расточительное использование денег налогоплательщиков, — пробормотал Роджер.
— Да, думаю, Мессерлинг понял это. Или он решил, что лучше замять это дело.
— Уж лучше так, чем признать, что несколько безоружных мужчин и женщин надрали спецназу задницу.
Роджер смотрел в окно на огни города и на проходящих людей. Накопившееся за неделю напряжение теперь дало себя знать, и он чувствовал невыразимую усталость.
Но они справились. Он, Кэролайн, Ференцо и другие смогли все одолеть.
— Да, такие вещи обычно припоминают, когда подходит время выделения ассигнований, — согласился Ференцо. — Кэролайн, вы так ничего и не сказали.
— Я все думаю, что сделает Серрета с вами. — Кэролайн плотнее прижалась к Роджеру.
— О, думаю, завтра, когда я приду к нему в кабинет, он уже остынет. Невзирая на все кульбиты, которые пришлось выкинуть из-за меня департаменту, мы все-таки остановили предполагаемую бандитскую разборку. И как бы Мессерлинг ни пытался затушевать то, что сегодня произошло, зеленые бесспорно показали, насколько такая разборка могла быть серьезной. Думаю, он примет это во внимание.
— Надеюсь, — прошептала Кэролайн и поежилась. — Как думаете, мир сохранится?
— Загадывать сейчас невозможно, — ответил Ференцо. — Но имейте в виду, что за исключением первого поколения беженцев ненависть с обеих сторон была чисто умозрительной, не направленной на кого-то или что-то конкретно. Теперь, когда им придется иметь дело друг с другом лично, думаю, большинство старых клише и стереотипов начнут постепенно стираться. И не забудьте, что теперь с обеих сторон есть силы, которые искренне хотят испытать этот шанс.
— Хотя есть и такие, что не хотят, — предупредил Роджер.
— Конечно, но думаю, большинство из них в конечном итоге придет к тому же. Хафдан, вероятно, поддержит брата — нехотя, но поддержит. Александр так потрясен выходкой Николоса, что, скорее всего, не будет высовываться достаточно долго и, надо надеяться, за это время поймет, что мир возможен. Сирил же был за мир с самого начала.
— А Николос? — спросила Кэролайн.
Ференцо пожал плечами.
— Вероятно, никогда больше не высунется, — заключил он. — Но, по крайней мере, он себя показал во всей красе. Нет, думаю, самое трудное позади.
— Хотя чуть-чуть не сорвалось. — При одном воспоминании об этом Роджер вздрогнул. — Если бы Торвальд послушался брата, пока Сильвия боролась с Николосом, все могло и рассыпаться.
— Это уж точно. Особенно потому, что я совсем не уверен, будто Сильвия была так беспомощна, как казалось.
Роджера пробрал озноб.
— Вы хотите сказать, что это была проверка?
— Почему бы и нет? — возразил Ференцо. — Отозвав воинов, она уже сделала ход. Поскольку Николос все равно уже напал на нее, почему не притвориться слабой и не посмотреть, как серые отреагируют?
Роджер тихонько присвистнул.
— Рискованно.
— Но вполне в ее духе, — заметила Кэролайн. — Надеюсь только, что Торвальд так же хочет мира, как и она.
— Хочет, — твердо сказал Роджер. — На самом деле никто не знал о том, что он был в гораздо более выгодном положении, чем думали все. В ответ на согласие притвориться, будто поверил в ложный маневр Сильвии, он потребовал, чтобы ему дали тайно перебросить часть людей на позиции в Центральном и Морнингсайд-парке, где живут зеленые. Он хотел иметь какой-то козырь на руках на случай, если мы ошиблись с планом зеленых.
— Почему же он ничего об этом не сказал, когда Николос стал угрожать, что погибнут дети серых в Бруклине и Квинсе? — нахмурилась Кэролайн.
— Потому что тогда его вспыльчивый брат мог сорваться и начать крошить зеленых воинов.
— Думаю, твоя логика убедила его, что его отец действительно хотел мира. — Кэролайн снова прижалась к нему. — Наверное, он действительно тебе доверяет.
— М-м. Почти как тебе Сильвия.
— Как угодно, — пробормотал Ференцо. — Лишь бы сработало.
Когда Кэролайн и Роджер поднялись на лифте и открыли дверь в квартиру, у нее возникло странное ощущение нереальности происходящего. С тех пор как она последний раз была здесь, произошло столько событий, что она бы не удивилась, увидев на мебели толстый слой пыли.
На самом деле минуло всего четыре дня с того пасмурного утра в пятницу, когда они с Мелантой торопливо покинули дом, и квартира выглядела вполне узнаваемой.
— Деревья, наверное, надо полить, — заметил Роджер, когда они разделись и прошли в гостиную.
— Полью потом. — Кэролайн сняла с дивана подушку и села. — Они столько продержались. — Она устало обняла подушку. — Думаю, за несколько минут с ними ничего не случится.
— Надо будет, наверное, постучаться. — Он плюхнулся в кресло напротив. — Кто знает, может, пока нас не было, там кто-то поселился?
— Когда Меланта придет в гости, это будет ее комната. — Кэролайн посмотрела на мужа с нежностью. — Между прочим, я была ужасно горда за тебя сегодня. Для человека, который терпеть не может столкновений, ты выступил потрясающе.
— Благодарю вас. — Он церемонно наклонил голову. — Со своей стороны, могу сказать: ваша способность мыслить категориями отношений тоже сыграла роль.
— Моя — что? — нахмурилась Кэролайн.
— То, как ты мыслишь.
Мне Ференцо объяснил.
Кэролайн откинулась и закрыла глаза.
— А-а.
— Ну, так что? — бодро продолжал он. — Еще не вечер. Чем займемся?
Кэролайн нехотя приоткрыла один глаз.
— Шутишь? Я думала лечь и поспать часов десять.
— Уверена? — вкрадчиво спросил Роджер. — Я слышал, в театре Миллера идет новая пьеса…
Он предвидел реакцию и быстро нагнулся. Тем не менее, она сумела залепить ему подушкой прямо в живот.