Враг государства

Но это была не просто неприятность, из разряда тех, что каждый день семечками из кулька сыпались на голову. Один эпизод криминальной жизни города да пара строчек в милицейской сводке на самом деле имели принципиальное значение. То, что застреленных чекистов обнаружили и, вероятно, опознали, говорило о серьезном промахе, допущенном террористами на начальном этапе. «Первые вешки», найденные фээсбэшниками, давали все основания предполагать, что контрразведка взяла след.

Однако жизнь периодически напоминает, что худа без добра не бывает даже у террористов. Данное обстоятельство Вольский решил использовать с пользой для дела.

При случае и необходимости.

Неважнецкие новости у Хасана. Пацаны, отправленные в ресторан «Канарейка» по пустяковому делу, спалились самым неожиданным образом, нарвавшись на ФСБ. Откуда она взялась – непонятно! Еще более неожиданным явился дерзкий побег Рогожкина. Что там произошло – дословно не знал никто, и почему парни схватились за оружие, для бригадира также осталось за кадром. Прямо Бермуды!

– Непоняток тут много! – нервничал Хасан, торопливо потягивая сигарету. – С чего это пацаны под Контору попали, а этот повар вдруг в бега ломанулся? Что-то не могу два конца в узел связать – фуфло в натуре получается!

– А ты уверен, что Контора появилась случайно, а не поваренок ее навел? Сам прикинь расклад-то! – хищно прищурив глаза, задал вопрос Колька Жмых. Он хитрый, тертый, повидал. Знает, что говорит.

– Что ты меня грузишь: уверен, не уверен! – огрызнулся бригадир. – Как я могу быть в чем-то уверен! Но если б этот гаденыш про нас в Контору настучал, они бы уже десять раз нас обшмонали и в браслеты закоцали! А я, как ты видишь, курю сигарету!

– Что повар видел? Ну «азеров» мертвых, делов-то куча! Кто их замочил? Откуда ему знать! И мы не при делах! Фраер мертвяков не опознал, что дальше?! – рассуждал Жмых. – По-любому – это не Конторы дело, а ментовки. Хотя, если этот козел повар стуканет, что мы его типа заставляли трупы опознавать и кавказцев из кабака искали, кое-что может проясниться. А потом срок сам в дверь постучится. И примут нас мусора под белы рученьки – за милую девочку!

– Вот именно! – согласился Хасан, затушив окурок о гладкий край пепельницы. Серый комочек на истлевшей сигарете рассыпался в пыль. – Опера цепочку выстроят, а она их прямехонько к нам приведет! Просекаешь, о чем базар?

– Не фраера лечишь! – хмыкнул Жмых. – Убирать поваренка надо. Ясный пень. И быстрее! Отыщем – не иголка, глубоко не спрячется!

– Отправь пацанов в «Канарейку». Пусть покрутятся, адресок узнают. Наверняка подруга у сученыша есть, родители там, друзья. Короче, сами не маленькие – «пробейте» тему по-быстрому. Только глядите, чтобы он второй раз от вас ноги не сделал.

– У меня мертвяки не бегают! – сказал Жмых, ощерившись неприятной зловещей ухмылкой. Глубокая складка застарелым шрамом чиркнула по лицу и разбежалась ломаным веером ранних морщин.

Полковник Каледин просматривал протоколы задержания. Личности уголовников установили быстро, благо что их имена давно и надежно сидят в Информационном центре МВД, словно высеченные на граните. Кроме нескольких судимостей, парни имели обширные связи с преступным миром. По имевшимся фактам прокуратура возбудила уголовное дело.

В другой папке перед полковником лежали данные на повара ресторана «Канарейка» Сергея Рогожкина. Вся его биография, от рождения до окончания профучилища и поступления на работу, умещалась на половине стандартного листа писчей бумаги. Лазерный принтер ровным почерком бесстрастно вывел все основные даты жизни: родился, средняя школа, училище, производственная практика, потом работа. Никаких белых пятен, никаких загадок и вредных привычек. От и до, как на ладони. Алкоголем и наркотиками не злоупотребляет, в криминальных связях не замечен, на оперативных учетах не состоит, к уголовной ответственности не привлекался. От армии, правда, откосил, но законно – по здоровью. Увлечений особых Рогожкин не имел, кроме компьютера. Но на этом сейчас вся молодежь повернута – разве это запрещено! Среднестатистический портрет получался. С оперативной точки зрения, ни рыба ни мясо. А подозрения веские.

Крупные пальцы листали документы – Каледин раскладывал их на столе, словно карточный пасьянс. И так и этак прикидывал. Ничего общего с бандитами у Рогожкина не было – это ясно как белый день, но в какой-то точке их пути пересеклись, что едва не привело к гибели сотрудника ФСБ. Что же это за повод такой, что за точка, после которой бандюки на рожон поперли? Просто подонки обкуренные или нечто другое? А парень с ними как оказался?

Обстоятельства происшествия не могли не заинтересовать Каледина. Его ребята занимались проверкой информации о возможно просочившейся в город террористической группе. Кто? Что? Где? Когда и как? Неизвестно. А значит, отрабатывается и анализируется весь массив информации, обстановка в городе, стране, за рубежом. Из мелких, не связанных будто бы друг с другом эпизодов и событий ткется, строка за строкой, картина с портретами неизвестных террористов. За каждым городским событием виделся банальный вопрос – кому это выгодно.

Происшествия в ресторане казались полковнику первыми зернышками золота в горе бесполезной породы. Первым стежком будущего полотна. Вывод напрашивался сам собой и был прост как доска: если кто-то и сможет внести ясность в случившееся в «Канарейке», то это сам Рогожкин. Лучше его этого никто не сможет сделать.

На утренней оперативке полковник обратил на парня особое внимание.

– Пока мы совершенно спокойно и с чистой совестью можем задержать Рогожкина по подозрению в соучастии. У нас имеются на это все основания, – высказался Каледин. – Если выяснится, что парень ни при чем, – перейдет в разряд свидетелей. Что по нему сделано, домой ездили?

– Дома не ночевал, где находится – родственникам не сообщил, что понятно, – ответил Кузин. – На работу не вышел, хотя отгул не просил. В поликлинику по месту жительства не обращался. Выходит – прогул. Утром Рогожкин закрыл счет в отделении сбербанка…

– Сумма? – уточнил начальник.

– Небольшая – семь тысяч рублей, – подсказал Кузин.

– В бега собрался, – пришел к выводу Каледин. – Круг общения выяснили?

– Устанавливаем, – сообщил майор Игнатов.

– Устанавливаем – это неопределенная форма! Некогда устанавливать! – нажимал обычно сдержанный и терпеливый Каледин. – Нужно работать быстрее! Что есть сейчас? В сию минуту?

– Адреса родственников, круг ближайших друзей по учебе, по двору. Парень мог переночевать у кого-то из них, – пояснил Игнатов. – Или на даче. Мы проверяем всю информацию.

– Займитесь этим! – официальным тоном распорядился Каледин. – Может быть, что парнем интересуемся не только мы. И тот, кто найдет Рогожкина первым, – выиграет время. А тот, кто опоздает, – может опоздать навсегда! Я доступно излагаю?

Ответа не последовало. Реплика полковника была понятна всем.

Горожане так привыкли к улицам, домам, автомобилям, рекламным плакатам и рынкам, что не находят во всем этом ничего нового. Они каждый день смотрят на свои города, не замечая мелких деталей. Но столица всегда была полна тайн, загадок и «темных изнанок», о существовании которых никто из нас не догадывается. Словно параллельные миры, тайные стороны жизни пронизывают все пространство. Иногда они пробивают защитные оболочки и выходят наружу, пересекаясь с миром, который мы строим для себя сами.

Продавать и покупать оружиё дело неблагодарное, а главное – опасное. Момент передачи товара, самый ненадежный, ведь рискуют как покупатели, так и продавцы. И первые, и вторые имеют возможность остаться без товара, денег, свободы или жизни – как фишка ляжет, поэтому каждый из них стремится сделать все, чтобы максимально обезопасить себя или хотя бы уменьшить вероятную опасность.