Кодекс поведения

— Если человек хорошо ориентируется на месте, заблокированные входы и выходы для него не преграда. А вы себе даже не представляете, сколько людей ориентируется здесь лучше нас с вами. Вчера среди бела дня в двух шагах от отеля меня похитили люди министерства внешних отношений. Или вы об этом даже не знаете?

Удивленный взгляд Дойл был красноречивым ответом.

— Как похитили?

— Прекратите! Прекратите немедленно! — Анжевин колотила себя кулачками по коленям. — Какое отношение это имеет к Стиву?! Какое, отношение это имеет к Нуэво Мадриду и прочей ерунде?!

При упоминании о Нуэво Мадриде Риджуэй застыл так, словно язык проглотил.

— Анжевин! — прикрикнула на нее Джени. — Не смей открывать рот до прихода медиатора.

— Но я…

— Закрой рот. Анжевин вскочила.

— Вашу мать! Стив в беде, а вы тут рассуждаете, что положено, а что нет! — Она пронеслась мимо Дойл и выбежала из офиса.

— Что, черт возьми, она задумала? — крикнул Риджуэй, и втроем они выбежали следом за Анжевин.

Дойл шла впереди всех.

— Клянусь, она знает, где ее дружок. — Резко остановившись, она повернулась к Риджуэю. — Вы сказали, у него сканер в починке? Он ведь без него не сбежит. — Она жестом подозвала двух охранников. — Где кабинка Форела?

Уровень блокировки превзошел все ожидания Джени. Когда они попытались попасть на третий этаж, система не воспринимала даже отпечатки и пластиковую карточку Дойл.

Когда же наконец им удалось пройти, Риджуэй тут же вооружился тампонами для носа. Джени вела Дойл, Риджуэя и охранников вдоль кабинок. Лишь одна кабинка была открыта. Анжевин стояла, прислонившись к косяку и прижав ко рту ладонь.

— Он не мог этого сделать, пробормотала она, когда Дойл, оттолкнув ее, влетела в крошечную комнату. — Не мог.

Дойл глухо выругалась и повернулась к Риджуэю.

— Вызывайте полицию, скажите, что нужна неотложка и медэксперт.

Риджуэй отправился на поиски компорта, Дойл вполголоса отдала распоряжения охранникам и вывела дрожащую Анжевин в коридор.

— Он не мог этого сделать, — в отчаянии твердила девушка, — не мог.

Бета лежала на полу в дальнем углу комнаты. Джени стояла в дверях и смотрела на нее. Не было необходимости подходить, и так все было ясно. На трупы юна в своей жизни насмотрелась.

После смерти тело как-то странно съеживалось. Джени услышала щелчок предохранителя и оглянулась. К ней подошел Борги, держа в руке свой Т-40, лениво жужжавший в режиме ожидания. Он устало провел по лицу рукой. Те же бледные впалые щеки, тот же опустошенный взгляд карих глаз.

— Она мертва, капитан?

Джени кивнула, уже зная, каким будет следующий вопрос. Как вы думаете, она что-нибудь…

— Как вы думаете, она что-нибудь почувствовала, мэм?

Джени взглянула на Бету. Руки раскинуты, голова уродливо подвернута, волосы рассыпались по лицу. Как же она похожа на Йолан!

— Нет, сержант, не думаю. Похоже, смерть была быстрой. Да откуда ей знать, нужно поскорее выбираться отсюда.

— Мы ведь не оставим ее так, мэм?

— Нет, сержант, не оставим, я обо всем позабочусь.

— Мисс Тай, с кем вы разговариваете?

Джени обернулась. Перед ней стояла Дойл в окружении своих подчиненных, озадаченно смотревших на Джени.

— Ни с кем, — ответила она. — Так, мысли вслух.

Она. оглянулась, Борги уже не было, но он оставил ей на память едкий запах опаленных выстрелами перчаток, от которого на глаза наворачивались слезы.

Глава 25

Джени наполняла в автомате с питьевой водой уже третий стаканчик, когда к ней присоединился Риджуэй. Он набрал воды и принялся запивать разноцветные таблетки, запихивая их в рот одну за другой, как конфеты.

— Помнится, вы говорили, что для чрезвычайного положения у нас не хватает трупа? — Он запихнул в рот маленькую желтую капсулу, в которой Джени узнала транквилизатор, приобретенный на черном рынке. — Можете поставить птичку, данное требование выполнено.

— Это не Форел.

— Вы знаете его каких-то три дня, я же работаю с ним больше года. — Риджуэй откинул упавшую на глаза прядь волос, но та упрямо вернулась на прежнее место. — Хоть вы и считаете меня плохим руководителем, но своих подчиненных я знаю достаточно хорошо.

Засунь свои знания себе в заднииу. Джени посмотрела вдоль коридора, туда, где возле кабинки Стивена возились полицейские. Один офицер протянул у двери заграждение из красящей ленты, двое других вошли в кабинку с контейнерами для сбора вещественных доказательств и отпечатков. У стены в ожидании своего страшного груза стояла санитарная тележка.

— Стив испытывал к Бете почти отеческие чувства, — сказала Джени. — Совершенно исключено, чтобы он мог вот так с ней разделаться.

Риджуэй устало пожал плечами.

— Истории известны случаи, когда наставник выставлял счет своим подчиненным.

— Да, но такие отношения может сломать лишь крайне безвыходная ситуация. В этой ситуации выход был. Взять Анжевин вместо Беты, а вместо Стива — вас. Вы можете хоть на секунду представить подобную ситуацию?

Риджуэй грустно улыбнулся.

— Бедняжка Анжевин! — Его темно-серый костюм в сочетании с бледностью и унынием делали его похожим на оживший карандашный набросок. — Она сама выбрала себе постель, ей и спать в ней. — Он вставил обратно тампоны и выглянул из ниши, чтобы посмотреть, что происходит у кабинки. — Скажите-ка мне, мой достойный враг, неужели вы и впрямь смогли бы меня застрелить?

Из-за тампонов он немного гнусавил.

— Нет. Оружие не годилось для замкнутого пространства. — Здесь можно было поставить точку, но от достойного врага не годилось утаивать определенные вещи. — Я бы уложила вас прикладом, но лишь в том случае, если бы вы проявили излишнюю агрессию.

— Весьма признателен, Риза, — ответил ей в тон Риджуэй, — вы меня успокоили. — Они прошли по коридору и остановились перед заграждением. — Может, расскажете, что вы там раскручивали с этими двумя? Опуская тот факт, что это связано с Лиссой.

— Подрывала репутацию.

— Вот как? — Риджуэй осторожно приблизился к заграждению, стараясь не попасть в поле сенсора, что вызвало бы выплескивание метящей краски. — И чью же? Того, кого я знаю или, быть может, знал? — Он стоял перед Джени, заложив руки за спину и заносчиво задрав подбородок. — Вы за Эктоном охотитесь, хотите разоблачить их с Ньюманом делишки и то, что они сделали с Мартином.

— Вот именно.

— Черт возьми! — Один из полицейских повернулся и уставился на них, и Риджуэй снизил голос. — Не говоря о скандале, не говоря о том, как на этом погреет руки Уланова, вы собираетесь взвалить все это на его превосходительство, вдобавок ко всему, что ему пришлось пережить? — Гнев вернул на его лицо привычный румянец. — У вас такое же извращенное представление о преданности, как и о том, что можно называть чрезвычайным положением. Ему придется подать в отставку. Это унизительно!

— Да вы посмотрите на него! Он же работает на самоуничтожение. Может, этого никто не замечает, но иначе, как медленным самоубийством, это не назовешь. — Через открытую дверь было видно, как кабинка озаряется разноцветными вспышками. Это означало, что судебные техники установили экраны и приступили к сканированию тела и окружающих объектов. — Вынужденная отставка может спасти ему жизнь.

— Или доконать его. — Риджуэй тоже обратил внимание на вспышки. От неприятного напоминания у него задергалось веко. — Я видел его сегодня утром, он сказал, что просил вас прекратить расследование.

— Это так.

— В таком случае что вы здесь делаете?

— Меня привезли сюда, чтобы выполнить определенную работу.

— А теперь вас просят оставить все, как есть.

— С какой стати?

Прежде чем Риджуэй успел что-то ответить, из кабинки появилась полковник Дойл с дезактиватором красящей ленты в руке. Отключив сенсор, она прошла к ним.

— Будь оно все проклято, — тяжело выдохнула она и помассировала шею. Но предложение Риджуэя воспользоваться его арсеналом медикаментов отвергла.