Четвертый год

— Лом! Ложись! Попалимся!

В крови Лома постоянно присутствовали сильнодействующие вещества, отрицательно сказывающиеся на реакции, и не только на реакции. Ничего не поняв, он насмешливо заявил:

— Кислый, ты походу пару стогов скурил уже, вдогонку к смоле. Мы на правом берегу, здесь Круга нет и не будет, тут островитян земля. Кончай придуриваться — я на такой развод не попадусь. Встал бегом, и работай — я за тебя пахать тут не нанимался.

— Придурок! Торчок конченный! Ляг, пока не заметили!

Лом неохотно обернулся, посмотрел, плюхнулся рядом с Кислым, заикаясь, произнес:

— Может это глюк?

— Реально не глюк, я даже слышу их уже. И не можем мы оба в одну тему заглючить, да и не с чего нам так глючить реально.

— А может тут шала такая? Долгоиграющая?

— А может ты сходишь, и потрогаешь их?

Лом подумал, и покачал головой:

— Не… сам иди. Хули ты мне такое говоришь — это же надо быть в голову трахнутым, чтобы пойти туда.

— Вот и я о том же. Это тебе не Круг. Эти через шлагбаум нагибать не будут. Эти сразу.

— Реально не будут, — согласился Лом, и с нескрываемой печалью добавил: — Походу мотать отсюда надо, хрен с ней, с этой ханкой. И лодке нашей полный пипец — они как раз там тусуются.

— Да найдем мы еще поляну, тут мака по холмам много должно быть. Мотаем к лесу, а оттуда к Добрыне.

— Так Добрыня тоже через шлагбаум может, — опасливо возразил Лом.

— Ну Добрыня не Лом. Добрыня с понятиями, а не падло конченное. У него лодки есть, может поделится, если расскажем про местную тему.

— Тогда пошли, — согласился Лом. — Но лучше поползли.

Глава 3

Ветер, как назло, стих перед самым городом, и к пристани «Варяг» подошел на веслах, под натужное пыхтение гребцов. В межень Хрустальная прилично обмелела, и течение усилилось пуще прежнего. Олег с радостью убедился, что за пару недель его отсутствия здесь многое добавилось — народ без дела явно не сидел. Главную башню, охраняющую причалы, достроили, наверху даже чашка катапульты виднелась. Половина речной стены готова, на второй работы еще немало, но там это не страшно — обороне помогает обрывистый берег. Если и на остальных участках то же самое, то можно считать, что крепость у бывших островитян уже есть.

Однако наибольший интерес у Олега вызвали не новостройки, а незнакомый корабль у верхнего причала. Не похож ни на «Арго», ни на «Варяга». Больше всего напоминает речную галеру из южных стран — таких немало перевидали во время торгового плавания за пороги. Было дело, даже воевали… Южные лица, мелькающие на палубе, окончательно уверили Олега в мысли, что к землянам пожаловали гости.

Такого еще никогда не бывало.

Корабль подтянули к причалу, опустили сходни. Шагать по ним пришлось снизу вверх — суденышко было сильно перегружено, пару раз даже дно цепляли, пока поднимались. На полпути Олега едва с ног не сбила его суматошная супруга, свалившаяся чуть ли не на голову. Насладиться встречей не дал Добрыня — здоровяк бесцеремонно ухватил друга за руку:

— Анька, отдай мужика, мне он сильнее нужен, чем тебе.

— Так ночевать вы что, тоже вместе будете? — невозмутимо поинтересовалась девушка.

Причал взорвался смехом, а Добрыня беззлобно ругнулся:

— Тьфу стерва языкастая, отлупить бы тебя, да жалко! Сгинь хоть на часок, дай нам дела порешать, а потом хоть неделю ночуйте.

— Ровно час, время пошло, — непреклонно заявила Аня, и, скатившись на палубу «Варяга», бросилась разыскивать своего родственника–священника. — Дядя, ты где! Ну как твоя миссионерская деятельность прошла? Сколько ваксов окрестил?

— Да нет его тут, — буркнул Клепа. — В устье высадили, к вечеру дойдет. К рыбакам он хотел заглянуть. А за ваксов не переживай — крестить не крестил, но отпел немало.

Добрыня, отведя Олега от причала, мрачно поинтересовался:

— Что у вас там было? Я смотрю, раненых привез?

— Двое убитых, двое серьезно ранены, — угрюмо ответил Олег. — Попали мы серьезно один раз, так сходу не рассказать. Как у вас–то?

— Да у нас живые все, слава Богу. Только Макс еще не вернулся, ждем. Пошли ко мне, там все расскажешь.

Избушка Добрыни была многоцелевым сооружением. Здесь жил предводитель островитян, здесь же проводили важные совещания в узком кругу, здесь же устраивались пьянки для высшего руководства и прием делегаций от других поселений — по сути, те же пьянки, но в расширенном кругу.

Усадив Олега за стол, Добрыня выставил перед ним тарелку с вяленой рыбкой, спустился в подпол, поднялся с парой огромных глиняных кружек:

— Говорить много придется, так что давай горло смочим. Пиво домашнее, от кшаргов Круг подкинул бочонок. Давай–ка, чокнемся, за встречу. Ну, давай, рассказывай.

Слушать Добрыня умел, а расспрашивать умел еще лучше. Пить пиво Олегу сразу стало некогда и концу «допроса» оно даже перестало пузыриться. Узнав все, что хотел, хозяйственный лидер уточнил:

— Так говоришь, там еще много такого добра осталось?

— Не то слово. Думаю, надо зерно в первую очередь спасать. Там пара вагонов, но один сильно пострадал, и зерно вымокло, гниет. Только в одном конце осталось сухим. Но зато второй нормальный, я замачивал, прорастает хорошо. Мы даже картошки нашли несколько мешков. Погнило ее много, но сквозь гниль Клепа побеги заметил: растет некоторая. Несколько кустов взяли, бережно несли. Не завяла, а остальную там пересадили на хороший участок, надо будет выкопать, как созреет, если зверье местное не вытопчет. Но это вряд ли — там живности мало очень. Картошку можно и отдельными глазками сажать, если знать как. Я читал про такое. Если все нормально будет, на следующий год у нас будет полно семенного картофеля. Здесь она не растет, неизвестна.

— Хорошая новость. Жаль, что вы там пулеметов парочку не выкопали, или танк. Нам бы очень не помешало.

— Пневматическую винтовку нашли одну, — усмехнулся Олег.

— Шутник. Хайтов рассмешишь…

— Селитра там вагонами, где сера есть, тоже знаем, древесный уголь тоже не проблема. Так что черный порох у нас будет, а может чего и покруче соорудим. Труб там разных хватает, мы немного притащили с собой — ничего приличного из них не соорудить, но дробовик запросто. Сотню человек нам с мушкетами, и хана Хайтане. В металлоломе нашли и получше стволы, но это разве что под артиллерию — здоровые очень.

— У меня тут на примете мужичок есть, в химии понимает хорошо, сейчас занят дублением кожи, вот его на порох и назначить — пускай думает.

— Ну это тебе виднее, кого и как. Ты давай, колись: что за корабль у нас стоит?

— Три дня назад снизу пришел, ватага арланцев на нем. Товар хотели до Сумалида поднять: вино, ткани, лекарства, пряности. Ну и к нам по пути думали заглянуть. И не пожалели: мы все у них скупили, эти рады без памяти, после полудня отплывать собираются.

— А платили чем?

— Соль, железа немного прокованного, золото подскребли, что добыть успели, и Млишь пару камней выдал, которые у тебя хранятся. Сказал, что самые дешевые взял.

— Пороги они нормально прошли?

— Говорят спокойно все там. Но все равно страшно было: народу у них мало, если что, не отбились бы.

— А чего ж они поперлись такой мелкой кучкой в такую даль? Как они собирались мимо Хайтаны пройти?

— А мозгов у них нет, вот и поперлись. Там молодежь одна, куда ветер дунет, туда и несет. Быстрей бы их сплавить — уже пару драк затеяли, и чуть девку не умыкнули. Извинились, правда, и откупились, но от того не легче — в гробу я таких купцов видал. Своих надо вниз посылать, одежды нам очень не хватает, и не только нам. Негде нам ткань брать, кроме как на юге. Думать надо, кого посылать, и думать срочно, чтобы до снега успели вернуться.

— А что они говорят про обстановку? Арланцы и танирцы так и воюют там?