Страница 54 из 56
— Эстер полагала, — вздохнул доктор, — что, если бы я не уехал в отпуск в Европу или забрал бы с собой Карен, она не покончила бы с собой.
— Но почему, — вкрадчиво осведомился Эллери, — она пишет, что вы единственный, кто мог бы спасти Карен?
— Ну, — нахмурился доктор, — влияние жениха. Я был единственным, кого любила Карен.
— Однако отчего Эстер написала, что с вашим отъездом исчезла последняя опора Карен, ее последняя надежда?
Доктор пристально и напряженно посмотрел на него ясными, голубыми глазами.
— Я отвечу вам, доктор, — неторопливо произнес Эллери, — эта комната — могила, и я могу говорить не стесняясь. Я готов высказать вам все, что не дает мне покоя, признаться вам в чудовищном и не покидающем меня подозрении. Оно мучает меня весь этот вечер.
— Что вы имеете в виду? — спросил доктор Макклур, судорожно схватившись за ручку кресла.
— Я имею в виду, доктор, что вы убили Карен Лейт.
Глава 24
Доктор Макклур быстро встал с кресла и подошел к окну, заложив руки за спину. Его уверенная поза была хорошо знакома Эллери. Потом он повернулся, и, к удивлению Эллери, выражение его лица сделалось добродушно-любопытным.
— Вы, конечно, шутите, Квин? — усмехнулся доктор.
— Уверяю вас, нет, — жестко ответил Эллери.
— Но знаете ли, милый мой, вы страшно непоследовательны! Сначала вы сказали, что Карен покончила жизнь самоубийством, и, более того, сумели это доказать. А теперь, как гром среди ясного неба, вдруг обвиняете меня в ее убийстве. Конечно, вы понимаете мое недоумение.
Эллери почесал свою щеку.
— Никак не могу решить, то ли вы хотите позабавиться за мой счет, то ли у вас и правда потрясающая выдержка, доктор? Я только что обвинил вас в тягчайшем преступлении. Разве вы не желаете передо мной оправдаться?
— Нет, почему же, — внезапно заявил доктор. — Мне крайне любопытно узнать, как вам удастся это логически доказать. Как мог человек, лежа в кресле на палубе корабля, в открытом океане, убить женщину, которая в то время находилась в своем доме в Нью-Йорке?
Эллери вспыхнул:
— Вы меня оскорбляете. Прежде всего, я вовсе не говорил вам, что могу это логически доказать. И во-вторых, я не утверждал, будто вы своими руками убили Карен Лейт.
— Вы меня еще больше заинтересовали. А как же я это сделал? Своим астральным телом? Ну-ну, давайте, Квин, признайтесь, что вам захотелось надо мной подшутить, и лучше прекратим этот разговор. Не отправиться ли нам в Медицинский клуб? Я угощу вас вином.
— Я с удовольствием выпью с вами, доктор, но думаю, сначала нам следует разрядить атмосферу.
— Так, значит, вы это серьезно? — Доктор задумчиво посмотрел на Эллери, и тот невольно поежился от его проницательного, испытывающего взгляда. — Что же, давайте. Я вас слушаю, Квин.
— Хотите сигарету?
— Нет, благодарю.
Эллери закурил.
— Я должен вернуться к записке Эстер. Почему вы — единственный человек, «который мог бы спасти Карен»? Почему вы были «ее последней надеждой»?
— А я, в свою очередь, тоже должен повториться, хотя не могу утверждать наверняка, что творилось в душе бедной Эстер, когда она писала эти строки. Однако все легко объяснимо. Насколько я понимаю, мое физическое присутствие и привязанность Карен ко мне могли бы удержать ее от самоубийства.
— Однако Эстер не была в этом уверена, — заметил Эллери. — Она не написала, что вы могли спасти жизнь Карен, она лишь предположила, будто вы могли бы это сделать.
— Это игра слов, оттенков и понятий, — возразил доктор Макклур. — Конечно, многое возможно, но, даже останься я здесь, Карен все равно могла бы покончить с собой.
— А с другой стороны, — мягко произнес Эллери, — у меня зародилось подозрение, что если Эстер не была уверена в вас и вашей возможности удержать Карен от самоубийства, то, значит, не считала вас возлюбленным ее сестры.
— Сегодня вечером я что-то плохо соображаю, — улыбнулся доктор. — И никак не могу понять, куда вы клоните.
— Доктор, что вы умеете делать лучше всех на свете? — отрывисто спросил Эллери.
— У меня никогда не было сознания собственного превосходства в какой-либо сфере. Но естественно, я польщен.
— Вы слишком скромны. Вы знамениты. Недавно к вам пришло международное признание. Вы посвятили свою жизнь, свое несравненное мастерство, всю свою судьбу исследованию и лечению раковых заболеваний.
— Ах, вы об этом! — махнул рукой доктор.
— Всем известно, что вы лучший специалист в этой области. Даже Эстер, должно быть, знала об этом. Хотя она и жила в заточении, но, судя по ее книгам, много читала и следила за всем происходящим в мире. Кстати, не странно ли, что Эстер, считавшая вас ведущим специалистом-онкологом, написала эти строки: «Вы единственный, кто мог бы спасти жизнь моей сестры»?
Доктор Макклур вернулся к креслу и развалился в нем, скрестив руки на груди и полузакрыв глаза.
— Это невероятно, — произнес он.
— Не совсем, — врастяжку протянул Эллери. — Потому что мы должны найти причину и все понять. Отчего женщина, которой, казалось бы, жить да жить, внезапно решила покончить с собой? У нас, видите ли, нет мотива. Разве что мы могли бы сказать: «Она почувствовала леденящую руку смерти». То есть что она страдала от неизлечимой болезни и знала — вскоре ей все равно суждено умереть. А иначе ее самоубийство, когда удача и счастье посыпались на нее как из рога изобилия — недавняя высшая литературная премия и награды, благоприятное стечение обстоятельств, наследство, которое ей предстояло получить всего через месяц, — как я уже говорил, совершенно необъяснимо. И причиной его могла стать только болезнь.
Доктор поежился и пожал плечами.
— По-моему, вы предполагаете, что у Карен был рак?
— Я уверен, что именно это имела в виду Эстер, написав, что вы единственный, кто мог бы спасти жизнь ее сестры.
— Но вы не хуже меня знаете, что в отчете о вскрытии ваш доктор Праути ни словом не обмолвился о раке! Неужели вы полагаете, что, будь у Карен рак в серьезной стадии, он бы этого не заметил?
— Вот мы и подошли к самой сути! — Эллери с силой стукнул кулаком по столику. — Карен Лейт покончила с собой, думая, что у нее рак. А на самом деле ничего подобного у нее не было. И ее сестра Эстер тоже не сомневалась, что Карен больна раком.
Лицо доктора стало спокойным и суровым. Он немного передвинулся в кресле.
— Понимаю, — кивнул он. — Вот все и разъяснилось. Вы ведь это хотели мне сказать?
— Да! Вскрытие показало, что никаких раковых опухолей у Карен не было, однако она решилась на самоубийство, твердо уверенная в своей болезни. — Эллери слегка наклонился. — А кто, по вашему мнению, внушил ей это, доктор Макклур?
Доктор промолчал.
— Позвольте мне привести вам еще одну цитату. Вы сами как-то сказали: «Она никогда не обращалась к другому врачу. Она точно следовала моим указаниям. Идеальная пациентка». Да, доктор, вы были ее лечащим врачом и диагностировали простейшие симптомы неврастении и анемии — потерю веса и аппетита, возможно, несварение желудка и некоторый дискомфорт после еды — как признаки рака. И она вам поверила, потому что вы были ее женихом и к тому же лучшим в мире специалистом по раковым заболеваниям. Ей никогда не приходило в голову проконсультироваться у другого врача, а вы отлично знали, что она ни к кому не обратится.
Доктор по-прежнему молчал.
— У меня нет ни малейших сомнений, что вы обстоятельно обследовали ее в вашей клинике. Вы даже могли показать ей чьи-то рентгеновские снимки, выдав их за ее собственные. Судя по всему, вы сказали ей, что она безнадежно больна и у нее, очевидно, рак желудка с метастазами, затронувшими печень и брюшную полость. Вы также убедили ее в том, что операция невозможна, поскольку болезнь зашла слишком далеко. Вы безупречно сыграли свою роль, и в короткое время, ничего не говоря по существу и даже не прося вас подробно ответить, Карен стала вашей психологической жертвой. А учитывая состояние ее нервной системы, нетрудно было догадаться, что она откажется от борьбы и начнет планировать самоубийство.