Незнакомка из Пейроля

– Вы не хотите сначала поговорить с психиатром, у которого она наблюдается?

– Нет…

– Что ж, тогда пойдемте, – сказала Виолетта Карруа, поднимаясь.

Они еще раз пересекли холл. Паскаль казалось, что ее ноги налились свинцом. Она пыталась подготовить себя к худшему. В эту минуту ей так не хватало плеча Самюэля. Ни отца, ни брата, а одного только Самюэля, который дожидался ее в машине у входа.

Виолетта остановилась рядом с игровой комнатой, дверь в которую была открыта. Большое свободное пространство, широкие окна, телевизор, мягкие кресла, обитые тканями веселых расцветок, несколько пластиковых столиков и стульев, на застланном ковром полу – игрушки. У телевизора спиной к Паскаль сидели две женщины. Поскольку одна из них была в белой блузе, Паскаль взглянула на другую.

– В это время, – объяснила Виолетта, – все идут в столовую на полдник, но мы накормили Юлию заранее. Идемте…

Паскаль сделала глубокий вдох. Она поклялась себе, что не будет искать сходства и не станет думать о своей матери. Медсестра поднялась и выключила телевизор.

– Вот женщина, которую мы ждем, Юлия!

Паскаль, словно падая в пропасть, прошла расстояние, разделявшее ее и Юлию, взяла стул и села напротив нее.

– Здравствуй, Юлия, – ласково произнесла она.

Она увидела именно то, что и предполагала. Ее опытный взгляд отметил все детали клинической картины. Плоские, псевдоазиатские черты лица, свидетельствовавшие о хромосомной аномалии, усиливались вьетнамским происхождением Юлии. Маленький высоко посаженный нос, ни одной морщинки, широкие губы и большой живот. Черные волосы из практических соображений коротко острижены.

– Меня зовут Паскаль.

Взгляд темных глаз Юлии был мягким, словно бархатным. Паскаль решила смотреть только в эти глаза и не обращать внимания на все остальное.

– Я рада познакомиться с тобой, Юлия.

Раздался неясный звук, однако через пару секунд Юлия смогла произнести:

– Па…каль.

– Паскаль, да. А тебя зовут Юлия.

– Юлия Нянь.

Все чувства, которые Паскаль пыталась отринуть от себя, нахлынули с новой силой.

– Юлия Ньян, ты права. Юлия без забот. Ты моя сестра. Мы с тобой будем дружить. Хочешь?

Она не замечала, как из ее глаз катились слезы, в то время как на лице Юлии расцветала блаженная улыбка.

Самюэль знал, что Паскаль надолго не задержится. Юлия, скорее всего, через несколько минут потеряет к ней интерес. Они не смогут обменяться воспоминаниями, рассказать друг другу о своей жизни, не смогут разделить чувств друг друга. Будет ли Паскаль регулярно навещать Юлию? Захочет ли, чтобы Юлия полюбила ее? Зная Паскаль, он был убежден, что она будет заботиться о своей сводной сестре и, конечно, захочет компенсировать ей недостаток любви.

Самюэль хорошо помнил Камиллу. Она была очаровательной тещей, никогда не болтала лишнего, была очень нежна, хотя все сильнее страдала от нервного истощения. Видя, как она заботится о своих детях, никто бы не подумал, что она была способна бросить своего ребенка, к тому же больного. Анри защищал жену от всех невзгод, он видел, что она эмоционально неустойчива, поэтому всеми силами старался сохранить в секрете ее прошлое. Оно, должно быть, тяжелым бременем лежало на душе бедной Камиллы.

Фонтанели хорошо относились к Самюэлю, несмотря на его развод с Паскаль, они не вычеркнули его из своей жизни, возможно, потому, что у него не было родителей и не было своей семьи. А может быть, потому, что Анри и Адриан надеялись, что он снова станет мужем Паскаль. Марианна с горечью сказала ему как-то, что он так и не отпустил от себя свое прошлое.

Самюэль вышел из машины, прошелся по парку, затем вернулся и сел на капот, наблюдая за пациентами на прогулке. Те из них, кто мог двигаться, с помощью медсестер играли в мяч, остальных вывозили в креслах. Зрелище, прямо сказать, не из легких. В каком состоянии будет Паскаль, когда выйдет оттуда?

Наконец он увидел ее на пороге больницы. Она шла, низко опустив голову и держа руки в карманах. Ее волосы были распущены по плечам. Она шла к нему, не глядя по сторонам.

– Мы можем ехать, – сказала она бесцветным голосом. Самюэль протянул руку, и она, рыдая, прижалась к нему.

– Я здесь, Паскаль, любимая, успокойся…

Не выпуская ее из объятий, он повел ее к безлюдной аллее.

– У тебя есть бумажные салфетки? – спросил он. Она вынула одну, вытерла нос, затем вынула следующую, чтобы стереть слезы со щек.

– Дай мне, у тебя тушь потекла.

Пока он приводил ее в порядок, она снова завязала волосы в хвост.

– Она… Юлия хотела потрогать мои волосы, – объяснила она.

У Паскаль был такой растерянный вид, что Самюэль не знал, что и сказать.

– Как она?

– Нетрудно догадаться.

– Вы смогли… поговорить?

– Да. Несколько слов. Она почти не разговаривает, но хорошо понимает. Я думаю, что смогу подружиться с ней, если мои посещения будут не слишком ее волновать. Люди, которые ухаживают за ней, на вид очень добрые и компетентные. Никакой трагедии нет…

Где-то рядом раздались крики, похожие на скандал школьников. Самюэль обнял Паскаль и снова прижал ее к себе.

– Делай как знаешь, но подожди, пока не пройдет состояние шока.

Он почувствовал, как она немного расслабилась и стала спокойнее дышать. Прислонившись головой к его шее, она прошептала:

– Боже мой, как же это все было тяжело! Я едва смогла покинуть кабинет директора. Мне хотелось, чтобы ты был там и толкнул меня в спину.

Она подавила в себе нервный смешок, по-прежнему прижимаясь к нему, а ему хотелось никогда не разжимать своих объятий. Он гладил ее волосы, стараясь успокоить, и ловил себя на мысли о том, что мечтал обнимать ее таким образом не одну бессонную ночь. Он вдыхал запах ее духов, даже чувствовал биение ее сердца. Он был взволнован гораздо больше, чем ему того хотелось, и его рука стала нежно поглаживать ее шею.

– Самюэль!

Она подняла голову, чтобы посмотреть на него, но не стала сопротивляться. Несколько секунд она разглядывала его, нахмурив брови, затем лицо ее посветлело.

– Самюэль, как ты можешь…

На этот раз она укоризненно рассмеялась, и он почувствовал, что выглядит нелепо.

– Прости меня, – сказал он, отпуская ее. – Мне очень стыдно, но ты всегда производишь на меня такое действие!

Вопреки всем его ожиданиям, она встала на носки и легонько поцеловала его в губы.

– Ты отвезешь меня домой? – спросила она и, взяв его за руку, повела к стоянке.

Аврора закончила работу и переодевалась в раздевалке персонала. Она с беспокойством думала о том, что Паскаль не откажется от своих намерений. Встреча с Юлией сильно потрясла ее. Они в воскресенье устроили в Пейроле девичник, отклонив предложения Жоржа и Лорана. Паскаль нужно было выговориться, и Аврора терпеливо слушала ее. Они вышли в парк, где пропалывали клумбы, грелись на солнышке и в который раз обсуждали историю Юлии.

Часы в коридоре показывали семь вечера. В это время Надин Клеман обычно уходила из больницы. Если бы она догадалась, что ее ожидает, то получше бы обращалась со своими сотрудниками! Аврора надела пальто и вышла. Ее дружба с Паскаль, без сомнения, раздражала Надин, которая всячески стремилась усложнить ее работу в Пюрпане. Если так пойдет и дальше, то она тоже уволится. Мысль о том, что она будет работать вместе с Паскаль, была ей приятна, к тому же ближе к Пейролю, но… дальше от Жоржа. А он уже не раз поднимал вопрос о разделяющем их расстоянии и предлагал жить вместе.

Что же делать? Аврора любила его, тем не менее ей не хотелось менять свою жизнь. Почему она должна была уходить из этого чудного дома в Пейроле, где ей было так хорошо? Веселая дружба с Паскаль, смех, разговоры, горящий камин зимой и ничегонеделание на лужайке летом, щебетание птиц по утрам, – неужели ей придется отказаться от всего этого? Нет, она останется свободной, независимой и сама будет решать, как ей провести предстоящий день или вечер, она будет встречаться с мужчиной, которого любит, и не погрязнет в серых бытовых проблемах. Но насколько долго Жорж сможет терпеть ее своеволие?