Око Мира

Мэр недовольно проворчал, но, разумеется, не так громко, чтобы услышала Морейн, сжал напоследок плечо Ранда, затем послушно, хотя и с неохотой, закрыл за собой дверь.

Что-то тихо говоря, Айз Седай встала на колени у кровати и мягко возложила руки на грудь Тэма. Она закрыла глаза и долгое время не шевелилась и ничего не произносила.

В преданиях чудеса Айз Седай всегда сопровождались яркими вспышками и ударами грома или иными явлениями, указывающими на свершение великих деяний и на действия могучих сил. На ту силу. На Единую Силу, черпаемую из Истинного Источника, который приводит в движение Колесо Времени. Ранду вовсе не хотелось думать об этом — о Силе, что окутывала сейчас Тэма, и его самого в той комнате, куда устремилась Сила. Она уже действовала в этой деревне — что само по себе плохо. Однако, по мнению Ранда, Морейн могла просто уснуть. Но ему показалось, что дыхание Тэма стало легче. Наверное, она все же что-то делает. Юноша так напряженно вслушивался и всматривался, что вздрогнул, когда негромко заговорил Лан:

— Прекрасное оружие. Нет ли случайно цапли и на самом клинке?

На мгновение Ранд уставился на Стража непонимающим взглядом. Он совершенно забыл о мече Тэма из-за этой сделки с Айз Седай. Больше оружие не казалось ему тяжелым.

— Да, есть. А что она такое делает?

— Не думал я найти клейменный цаплей меч в таком месте, — произнес Лан.

— Это моего отца. — Ранд глянул на меч Лана, рукоять которого виднелась из-под плаща; оба меча были по виду очень схожи, правда, оружие Стража цапли не украшали. Юноша вновь перевел взор на кровать. Дыхание Тэма звучало спокойнее; хрипы исчезли. Ранд был совершенно в этом уверен. — Отец купил его давным-давно.

— Странная покупка для овечьего пастуха.

Ранд бросил на Лана косой взгляд. Чтобы чужак из праздного любопытства интересовался мечом? Да еще чтобы так поступал Страж... Тем не менее юноша посчитал нужным ответить воину:

— Отец никогда им не пользовался, я это знаю. Он говорил, что от него не было никакого проку. То есть до минувшей ночи. До тех пор я и не знал, что у него был меч.

— Он назвал его бесполезным, да? Должно быть, он не всегда так думал. — Лан на миг коснулся пальцем ножен на поясе Ранда. — Есть края, где цапля — знак мастера фехтования, мастера клинка. Этому мечу, наверное, пришлось проделать необычный и долгий путь, чтобы очутиться в руках пастуха овец из Двуречья.

Невысказанного вопроса Ранд словно бы и не заметил. Морейн по-прежнему не шевелилась. Да делает ли что-нибудь Айз Седай? Он вздрогнул и потер ладонью руку, не совсем уверенный — хочет ли он вообще знать, что она делает. Айз Седай.

Затем в голове у него возник вопрос, тот вопрос, задавать который ему не хотелось, но на который нужен был ответ.

— Мэр... — Он откашлялся, глубоко вздохнул. — Мэр сказал, что единственные, благодаря кому от деревни что-то осталось, — это вы и она. — Ранд заставил себя взглянуть на Стража. — Если бы вам сказали о человеке в лесу... человеке, который приводит людей в ужас одним лишь взглядом... могло бы это вас остановить? Человек, лошадь которого ступает совсем беззвучно? А ветер не колеблет его плаща? Могли бы вы узнать, что надвигалось? Могли бы вы и Морейн Седай предотвратить случившееся, знай вы об этом человеке?

— Нет, не будь с нами рядом полудюжины моих сестер, — сказала Морейн, и Ранд вздрогнул. Она по-прежнему стояла на коленях у кровати, но уже отняла руки от Тэма и полуобернулась к Ранду и Лану, сидящим на скамье. Голос ее не изменился, но взгляд пригвоздил Ранда к стене. — Знай я, покидая Тар Валон, что здесь окажутся троллоки и Мурддраал, я взяла бы с собой полдюжины сестер, дюжину, пусть даже мне пришлось бы тащить их за шиворот. По-моему, мало что изменило бы и предупреждение за месяц. Наверное, ничего. Сделано лишь столько, сколько можно сделать в одиночку, даже с помощью Единой Силы, а здесь вчерашней ночью рассеялось по округе, скорей всего, за сотню троллоков. Целый кулак.

— Все равно лучше узнать, — резко сказал Лан, жестко глядя на Ранда. — Когда точно ты его видел и где?

— Сейчас это не имеет никакого значения, — сказала Морейн. — Мне не хотелось бы, чтобы мальчик считал, что в чем-то провинился, когда никакого порицания он не заслуживает. Если кого и винить, то меня. Тот вчерашний мерзкий ворон, его поведение должны были насторожить меня. И тебя тоже, мой старый друг. — Морейн недовольно прищелкнула языком. — Я оказалась чрезмерно самонадеянной, на грани высокомерия, в своей уверенности, что так далеко прикосновение Темного не распространится. Что оно пока еще не так опасно. Была так уверена!

Ранд моргнул:

— Ворон? Я не понимаю.

— Пожиратели падали. — Рот Лана скривился от отвращения. — Прихлебатели Темного зачастую находят соглядатаев среди созданий, что питаются падалью. В основном среди воронов и ворон. Иногда, в городах, среди крыс.

Быстрая дрожь пробежала по спине Ранда. Вороны и вороны в соглядатаях у Темного! Сейчас здесь повсюду вороны и вороны. Прикосновение Темного, сказала Морейн. Темный все время был тут — он знал, — но если идешь в Свете, стараешься прожить хорошую жизнь и не называешь Темного по имени, он не может навредить тебе. В это верил всякий, каждый впитал это с молоком матери. Но Морейн, кажется, говорила...

Взгляд Ранда упал на Тэма, и все прочие мысли вылетели из головы. С лица отца заметно спал лихорадочный румянец, и дыхание его стало почти нормальным. Ранд устремился было к нему, но его удержал за руку Лан.

— Вы сделали это!

Морейн покачала головой и вздохнула:

— Нет еще. Надеюсь, только пока — нет. Троллочье оружие выковано в кузницах долины, называемой Такан'дар, на склонах самого Шайол Гул. Некоторые клинки несут на себе скверну этого места — зерна зла в металле. Это оскверненное оружие наносит раны, которые не заживают сами или вызывают смертельно опасные лихорадки, необычные болезни, с которыми не справиться лекарственными снадобьями. Я облегчила страдания твоего отца, но отметина, эта порча, по-прежнему в нем. Оставь ее так, и она вновь проявится и уничтожит его.

— Но вы не оставите его! — В словах Ранда звучала наполовину мольба, наполовину требование. Он был ошеломлен, сообразив, как разговаривает с Айз Седай, но она, казалось, не обратила внимания на его тон.

— Нет, не оставлю, — легко согласилась она. — Я очень устала, Ранд, и минувшей ночью мне было не до сна. Обычно это не имеет значения, но для такой раны... Это, — Морейн достала из сумки что-то завернутое в белый шелк, — это ангриал. — Она заметила выражение лица Ранда. — Так ты знаешь, что такое ангриал. Хорошо.

Невольно Ранд отстранился подальше от нее и от того, что она держала в руках. В считанных сказаниях упоминаются ангриалы — эти древние реликвии Эпохи Легенд, которыми пользовались Айз Седай для претворения в жизнь своих величайших чудес. Ранд испуганно взирал на то, как Морейн освобождает от шелковых покровов гладкую статуэтку из драгоценной кости, потемневшую от времени до темно-коричневого цвета. Высотой не более чем в ладонь Морейн фигурка представляла собой женщину в ниспадающих одеждах, с длинными, до плеч, волосами.

— Мы утратили секрет их изготовления, — сказала она. — Так много утеряно, что, возможно, он никогда не будет вновь раскрыт. Сохранилось так мало, что Престол Амерлин скрепя сердце позволила мне взять ангриал с собой. Эмондову Лугу и твоему отцу повезло, что она дала свое разрешение. Но на многое не надейся. Сейчас, даже с ним, мне не удастся сделать намного больше, чем я смогла бы вчера без него, а порочное воздействие сильно. Прошло время, рана успела нагноиться.

— Вы поможете ему! — горячо сказал Ранд. — Я знаю, вы сможете.

Морейн улыбнулась, чуть изогнув губы.

— Посмотрим.

Потом она повернулась к Тэму. Одну руку Морейн положила ему на лоб; в ладони другой она держала фигурку из кости. Глаза закрыты, на лице — выражение полной сосредоточенности. Казалось, она почти не дышала.