Сладкое вино любви

– Я смогу играть в теннис везде. А вот заниматься парусным спортом…

– Это зависит от того, где ты будешь жить.

– Понятия не имею, – еле слышно пробормотала она.

– Ты теперь многому научилась, Тесс. Твои друзья очень удивятся, когда узнают, что ты умеешь играть в теннис и кататься на яхте.

– Теннис – да, а яхта – вряд ли.

– Просто надо побольше тренироваться. Я мог бы тебе помочь.

Слова сорвались у него с языка так неожиданно, что он опешил.

Тесс не верила своим ушам.

– Правда? Вы поможете мне научиться управлять яхтой?

– Да, конечно, – неуверенно промямлил он. – То есть я хотел сказать, что ты должна спросить разрешение у мамы – вдруг она будет против?

– Она согласится! – радостно воскликнула Тесс. – Обязательно согласится!

– И… и еще яхта. У нас не такая, на какой вас учат кататься в клубе.

– У миссис Адельсон в точности как моя учебная. Сет мне показывал. – От радости Тесс не могла стоять спокойно на месте. – Он тоже может пойти с нами. Сет не слышит шума волн, и его надо подергать за руку, чтобы он перекинул парус, но он классный парень. – Тесс бросилась по тропинке к дому.

– Куда ты? – окликнул ее Саймон.

Девочка крикнула на бегу:

– Спрошу маму. Если она разрешит, поговорю с миссис Адельсон. Если она согласится, давайте прямо сегодня!

– Нет, не сегодня! Сегодня я не могу! – прокричал он.

– Тогда завтра! – отозвалась она.

– Не знаю… ураган обещают… и котенок хочет домой!

Но Тесс его не слышала. Она была уже далеко.

Оливия по ошибке загрузила в стиральную машину с отбеливателем темно-красную футболку Тесс с эмблемой Асконсета, в результате чего та стала ярко-оранжевой. Но Тесс не расстроилась, а, наоборот, обрадовалась, сказав, что футболка теперь подойдет к ее оранжевым кроссовкам.

Сегодня утром она натянула и то и другое. Оливия смотрела из окна, как Тесс мелькает среди зелени, направляясь в виноградник прямо к Саймону, который был виден издалека. Она не слышала, о чем они говорили, но бросаться на выручку Тесс не было нужды. Она доверяла Саймону. Наконец Тесс вприпрыжку побежала обратно к дому.

Оливия взяла со стола три конверта, которые принесли сегодня с утренней почтой. Два – из школ, согласных принять Тесс. Одно – предложение о работе для самой Оливии.

Школы в Хартфорде и Провиденсе. Работа – в Питсбурге.

Да, сложная штука жизнь.

– Вы Оливия?

Она обернулась. В дверях стоял мужчина, как две капли воды похожий на Александра в молодости.

– А вы, наверное, Грег, – сказала она, невольно улыбаясь.

– И как это вы догадались? – усмехнулся он. – Я ищу свою жену. Вы знаете, где она?

– Час назад была в офисе.

Он коротко кивнул в знак благодарности и вышел, чуть не столкнувшись в дверях с Тесс.

– Саймон согласился покататься со мной на яхте! – крикнула она с порога. На лице ее цвела радостная улыбка. – Сет тоже будет с нами, но надо спросить миссис Адельсон. Ты позвонишь ей, мама? Ну, пожалуйста! Саймон меня научит, и у меня все получится. Как это здорово!

Оливия не на шутку испугалась, и не потому, что Ахмед вдруг угрожающе зашипел. Саймон уже четыре года не плавал на яхте, и Оливия знала почему.

– Он предложил тебе покататься?

– Да, сегодня или завтра.

– Так и сказал?

– Ну я же не сама придумала! – возмутилась Тесс, но тут же присмирела. – Я знаю о несчастном случае. Мне рассказал один мальчик из нашей группы. Но Саймон тут ни при чем. Его там не было. Я не боюсь с ним плавать.

Оливия это понимала. Но почему согласился Саймон? Что значит его внезапное желание выйти в море после стольких лет? Ахмед беспокойно заходил кругами вокруг Тесс. – Так ты позвонишь? – спросила дочь.

– Как только ты отнесешь котенка обратно к маме.

Тесс вскинула брови.

– Ему у меня хорошо.

– Отнеси его обратно, и я позвоню миссис Адельсон.

– Хорошо, бегу! – Она бросилась было к двери, потом вернулась и крепко обняла Оливию.

Оставшись одна, Оливия отложила три конверта – она разберется с ними потом.

– Вверх по лестнице, вторая дверь направо, – сказала Анна-Мари Грегу.

Он кивнул и, шагая через две ступеньки, поднялся на второй этаж, потом прошел по коридору с новым ковровым покрытием серого цвета. Стены тоже подновили – теперь они светло-серые, а мебель – на удивление современная, выдержана в темно-красных тонах. Да, Асконсет сильно изменился, с тех пор как он приезжал сюда в последний раз. Можно подумать, это офис одного из его клиентов-политиков.

Вторая дверь направо была открыта. Джилл сидела за столом, но ее заслонял мужчина, который склонился вместе с ней над столом, обсуждая какие-то бумаги. Грег негромко постучал по ручке двери, привлекая внимание.

Джилл подняла голову, их глаза встретились, и Грег вспомнил тот день, когда впервые встретил ее в офисе своих спонсоров. Он думал, что время ослабило их взаимное притяжение, но, оказывается, ошибался. По крайней мере, в отношении себя. Насчет Джилл он не был так уверен.

Грег обнял ее одной рукой за плечи, а другую протянул ее собеседнику – главному менеджеру Асконсета.

– Как дела, Крис?

– Прекрасно – благодаря твоей супруге. Она нас просто спасла. – И добавил, обращаясь к Джилл: – Ты не говорила мне, что приедет Грег.

– Я и сама не знала, – откликнулась Джилл неопределенным тоном, который мог выражать и удивление, и радость, и негодование. Когда-то Грег умел читать в ее душе как в раскрытой книге, но теперь…

– Мы можем вернуться к этому позднее, – сказал Крис. – Оставляю тебя с мужем. – И ушел, прикрыв за собой дверь.

Джилл опустила глаза. Почувствовав ее внутреннее сопротивление, Грег убрал руку с ее плеча и тихо спросил:

– Над чем работаешь?

– Расширяю рынок наших вин. Натали и ее рекламное агентство разрабатывают новую кампанию под девизом «Настоящий Асконсет», что включает и маркетинг, и продажи. Мы должны добиться признания нашей марки и потеснить калифорнийские вина. – Она отпила из бутылки с минеральной водой и покосилась на него. – Зачем ты приехал?

– А ты как думаешь?

– Хочешь расстроить свадьбу Натали?

– Это попутная цель, а главная – ты.

Она поморщилась:

– Неудачное сравнение.

– Я думал, ты бросишься мне на шею и скажешь, как здорово, что я приехал, и как ты рада меня видеть.

– Как здорово, что ты приехал, – спокойно проговорила Джилл, отвернувшись к окну.

– Но ты не рада меня видеть.

– Рада. Но… не готова к твоему приезду.

– Я твой муж. С каких это пор тебе надо готовиться к встрече со мной?

Она встретилась с ним взглядом:

– С тех пор как я поняла, что не только хочу быть с тобой, но еще и работать. Мне нравятся мои занятия здесь. И я счастлива так, как не была счастлива с того момента, как бросила работу и вышла за тебя замуж. Нам надо серьезно поговорить о моей работе.

Грег оторопел, услышав ее заявление. Но он слишком устал, чтобы читать между строк.

– Повтори, пожалуйста, все это в нескольких словах.

– Я беременна.

Ее слова не сразу дошли до его сознания.

– Беременна?.. – Этого он никак не ожидал. Джилл ушла от него. Они не виделись более двух месяцев. – Ты беременна?

– То есть жду ребенка.

Ну, он-то понимает, что это значит. Другое дело, что для него это явилось сюрпризом. Если между ними и заходил разговор о детях, то они всегда говорили об этом как о далеком будущем. И вдруг это стало реальностью. При мысли о том, что он скоро станет отцом, Грегу захотелось обнять Джилл.

Но она смотрела на него холодно и отчужденно, и он лишь коротко спросил:

– Когда ты родишь?

– В феврале. Я забеременела в мае.

Грег быстро подсчитал. В мае он почти все время провел в командировках. И только один раз – в выходные – они были вместе.

– На побережье Делавэра?

Она кивнула:

– Ты был такой усталый…

– Не усталый – замотавшийся. Меня беспокоило, что избирательная кампания пошла не так, как предполагалось. – Он взъерошил волосы. Беременна! Вот это да! У них будет ребенок! – И когда ты об этом узнала?