Правь Амбером

— Отличная работа! — похвалил ее я.

— Получилось? — пробормотала Фреда, приоткрыв глаза.

— Получилось, — сказал я. — Эта штука исчезла. Спасибо.

Фреда улыбнулась и потеряла сознание.

— Отнеси ее в Амбер! — мрачно произнес Коннер. — Я отведу наших людей домой.

— Ты уверен? — спросил я.

— Да. И поторопись, пока еще чего-нибудь не стряслось!

И, не дожидаясь ответа, он помчался к войскам, на ходу выкрикивая приказы. Пехотинцы взвалили на плечи свои ранцы и построились в колонны по четыре, с расчетом на быстрый марш. Кавалерия выстроилась следом.

Я взвалил Фреду на левое плечо, а правой рукой кое-как принялся перебирать свою колоду. В конце концов я отыскал Карту с изображением главного двора и с его помощью вернулся в Амбер.

Ко мне тут же кинулись слуги, радостно меня приветствуя. Кто-то нес тазы с водой и полотенца, чтобы мы могли помыть руки и умыться с дороги, кто-то — подносы с бокалами и кувшины с вином, а кто-то — блюда с соблазнительного вида конфетами, выпечкой и прочими лакомствами.

— Не позвать ли врача? — негромко поинтересовался у меня один из дворецких. Он жестом подозвал еще двоих, чтобы они приняли у меня Фреду. Те тут же понесли ее к достроенному крылу замка.

— Да, — сказал я. — И поскорее!

— Слушаюсь, сир.

Он развернулся и припустил бегом.

Тут же, словно по сигналу, откуда-то возникла небольшая армия архитекторов, каменщиков и офицеров — судя по всему, известие о моем возвращении в Амбер распространилось быстро. И все они желали немедленно получить ответ на какие-то насущные вопросы.

— Попозже! — пообещал я им. И, протолкавшись мимо них, пошел туда, куда унесли Фреду. Сперва мне нужно было поговорить с ней.

Слуги понесли ее Через главный зал. Насколько я мог видеть, быстро проходя через него, здесь еще продолжались отделочные работы: каменщики аккуратно укладывали причудливые узоры мозаичного пола — синие и красные переплетающиеся круги.

Мы прошли мимо дюжины комнат, прежде чем добрались хоть до одной, где уже имелась мебель — диван, несколько низких столиков и три удобных на вид кресла.

Слуги устроили мою сестру на диване, подложили под голову подушки и набросили на ноги легкое покрывало.

Внезапно ресницы ее дрогнули, и Фреда открыла глаза. Она огляделась по сторонам, явно сбитая с толку.

— Ну как, тебе лучше? — спросил я, присаживаясь на корточки рядом с диваном.

— Немного.

Фреда попыталась сесть. Я помог ей и подсунул под спину еще несколько подушек. По ее виду я бы предположил, что она не столько пострадала, сколько вымоталась: это заклинание отняло у нее массу сил.

В комнате появились новые слуги; они принесли серебряные подносы, нагруженные серебряными чашками, чайниками, кувшинами, выпечкой и красиво уложенными фруктами.

— Поставьте все и выйдите. — Я указал на столики. Дворецкому же я сказал: — Попросите нашего отца, чтобы он зашел к нам. Он все еще в замке, ведь так?

— Не могу точно сказать, Сир, — отозвался дворецкий.

— Тогда выясните.

Если отца здесь нет, придется связаться с ним с помощью Карты.

— Слушаюсь, сир.

Дворецкий поклонился и поспешно вышел.

Я изучил содержимое подносов. В одном из кувшинов оказалась холодная вода. В остальных — разнообразные вина. Мне хотелось чего-нибудь покрепче, но на худой конец годилось и вино. Но сперва я налил Фреде горячего, ароматного чая. Судя по ее виду, ей это сейчас не помешает.

— Спасибо, — пробормотала Фреда.

— Сахар и сливки? — спросил я.

— Да, пожалуйста.

Я добавил в чашку и то и другое и передал Фреде ложечку. Фреда помешала чай; взгляд ее был устремлен куда-то вдаль.

— Эйбер предал нас, — тяжело произнес я.

— Что?! — Фреда, явно встревоженная, переключила внимание на меня. — Что он еще натворил?

Я рассказал ей про смерть короля Утора и о том, как наш брат исчез, передав послание от Лорда Зона. Рассказ явно расстроил Фреду.

— Должно быть, это какая-то ошибка, — сказала она. Она пригубила чай и нахмурилась. — Попробуй связаться с ним по Карте. Он наверняка все объяснит.

— Да, конечно, — сказал я.

Ко мне в душу закрались сомнения.

— Мне обязательно надо с ним поговорить, да. Не может быть, чтобы он сам это затеял.

— Могут быть и другие объяснения.

— Например?

— Кто-нибудь из Владений Хаоса мог притвориться им. Не забывай, в Хаосе полно тех, кто умеет менять облик. Ты и сам обладаешь этой способностью.

— Да, эта мысль приходила мне в голову, — признался я. Я налил себе бокал красного вина и осушил его одним глотком. Однако же в ушах у меня до сих пор звучали прощальные слова брата. — Ноу нашего брата есть свой собственный, неповторимый стиль — назовем это так. Эйбер предал меня. Я в этом уверен. Я его знаю.

— Значит, у него была на это какая-то веская причина.

— Что-нибудь тайное, но героическое?

— Должно быть, так.

Фреда как-то странно посмотрела на меня.

— Ты как себя чувствуешь?

— Превосходно. А что такое? Фреда сощурилась.

— Послушай, Эйбер ничего не давал тебе в последнее время? Кольцо или там какой-нибудь кулон? Что-нибудь такое, что ты постоянно носишь при себе?

— Только мои Карты. А что?

— Дай-ка мне взглянуть на них.

Я достал свою колоду. Прежде чем я успел развернуть ее веером и выбрать самые последние карты,

Фреда отняла ее у меня и разложила на одном из столиков. Она закрыла глаза, подняла руки над Картами и что-то негромко пробормотала.

— И что там такое? — спросил я.

— Несколько заклинаний, — отозвалась она. — Простенькие чары, вызывающие у тебя симпатию к нему.

Я фыркнул:

— Но для этого ему не нужны были чары. Он всегда мне нравился.

Фреда изобразила левой рукой некий жест, потом поводила рукой над Картами и пять из них отложила в сторону. Две из них Эйбер дал мне в Джунипере, три — здесь, в Амбере.

— Вот на эти карты наложены чары, — сказала она. — Эти две вызывают у тебя симпатию к нему. Вот эта заставляет доверять ему. Эта — прощать его. Насчет пятой я точно не уверена, что именно она делает… кажется, заставляет, когда его действия выглядят сомнительно, толковать сомнения в его пользу.

— Ничего не понимаю… Зачем ему потребовалось меня зачаровывать?

— Да затем, — сказала Фреда, глядя мне в глаза, — что он предал тебя и пытался убить.

— Я уверен, что у него были какие-то веские причины поступать именно так, как он поступил, — упрямо произнес я. — Эйбер не стал бы так обходиться со мной. Должно быть, Лорд Зон его вынудил.

Фреда покачала головой. Потом протянула руку и коснулась большим пальцем моего лба.

— Зри ясно, — сказала она. — Приди в себя.

Комната качнулась и поплыла. Я моргнул и ухватился за подлокотники кресла.

С моих глаз словно бы спала пелена, и я впервые увидел Эйбера отчетливо, без прикрас. Мелкие махинации… предательства… ложь. Он предал короля Утора, а потом оставил меня там на верную смерть. Правда обрушилась на меня, подобно удару.

— Оберон! — позвала Фреда.

— Я убью его, как только увижу, — мрачно отозвался я. — Просто поверить не могу, что он наложил на меня чары. Каким же дураком я был!

— Вовсе и не дураком… — пробормотала Фреда. — Ты должен понять Эйбера. Он вырос во Владениях Хаоса, где предательство — это образ жизни. И он хорошо его усвоил.

Я покачал головой:

— Я никогда не смогу его простить.

— Ты и не должен, — сказала Фреда. Потом, помолчав, добавила: — И все-таки… ты уверен, что это был именно он?

— Что ты имеешь в виду?

— Мы уже столкнулись по меньшей мере с двумя двойниками — твоим и отца. Совершенно не исключено, что это был двойник Эйбера. Кто-то, работающий на Лорда Зона.

— Нет. — Я покачал головой. — Я знаю своего брата. Это был Эйбер, сомнений быть не может.

Фреда печально покачала головой, прикусила губу и отвернулась.

— Выяснение мотивов, которые им двигали, я предоставляю тебе, — сказал я. — Я же если увижу его еще, то просто убью. Хотя мне вовсе этого не хочется, черт подери!