Рождественская быль

– Отличный план. Хорошо бы еще установить автоматические системы полива. Давай вместе пообедаем и просмотрим бумаги.

– Что, вот так? Ты даже не спросишь, во сколько примерно тебе все это обойдется?

– Нет, я уверен, что ты прекрасно справишься с работой и запросишь за все разумную и справедливую цену. Итак, пошли обедать.

– Это невозможно, у меня слишком много работы и мало времени. – Марси обеспокоенно взглянула на часы. – Мне необходимо сейчас же вернуться в магазин.

Чэнс без возражений отвез ее в оранжерею.

– Так и быть, – сказал он на прощание, – но ты задолжала мне ланч. Может, встретимся вечером?

У Марси перехватило дыхание. Она знала, что в следующую секунду Чэнс поцелует ее, и не ошиблась. Поцелуй был коротким, но невероятно чувственным.

– У меня уже есть планы на вечер… – дрожащим голосом ответила она. – Деловая встреча.

Это была правда, ей действительно предстояло отужинать в компании Глена и Эрика Россов, которые возглавляли команду, воплощавшую ее дизайнерские замыслы в реальность. Она как раз собиралась рассказать Россам об особняке Фоулера…

– Через пару дней я представлю тебе предварительный проект сада. Но если ты настаиваешь, могу попытаться ускорить процесс…

Чэнс не сумел скрыть разочарование.

– Два дня – в самый раз, – ответил он.

– В таком случае до встречи, – сказала она, вылезла из машины и скрылась в магазине.

Чэнс включил зажигание, развернул автомобиль и направился домой. Он был одновременно огорчен и распален: Марси отчаянно сопротивлялась чувству, возникшему между ними. Впрочем, он тоже не собирался спешить: впервые в жизни ему хотелось растянуть процесс ухаживания, эту прелюдию любви…

Он был уверен, что рано или поздно Марси сдаст позиции, потому что дальнейшее развитие их отношений казалось неизбежным.

«Отношения».

Раньше Чэнс очень боялся этого многозначительного слова. Отношения – это обязательства, чувства, проблемы, в конце концов… И вдруг он по собственной воле пытается завязать серьезные отношения с Марси. В это было трудно поверить.

Возможно, он слишком далеко зашел в своем увлечении этой женщиной.

Марси припарковалась у входа неподалеку от места, где стоял грузовичок Хэнка Варнея. Было еще раннее утро, но в особняке уже вовсю кипела работа. Марси прихватила с собой эскизник – надо было сделать наброски местности, чтобы составить точный план действий.

Ей было немного не по себе: Чэнс взвалил все на нее, предоставив самостоятельно разбираться с рабочими, а она очень неуютно чувствовала себя в компании незнакомых людей. К тому же она не знала, с чего начать.

Она побродила по дому, все сильнее ощущая прелесть особняка.

– Доброе утро, Марси, – раздался у нее над ухом голос Хэнка, – вы сегодня очень рано. Могу я чем-нибудь помочь?

– Доброе утро. Да…

– Я вас слушаю.

– Ну… – Марси быстро подошла к нему. – Понимаете, – она попыталась выразиться как можно короче и понятнее, – Чэнс не сказал мне, в какие именно денежные рамки я должна уложиться. Он возложил всю ответственность на меня, предоставил мне возможность самой принимать решения, но я не уверена, что знаю, что ему нужно. Поэтому я осмелилась обратиться к вам. Вы ведь и раньше на него работали?

– Разумеется, мисс Роупер. Я занимался всеми проектами колледжей и школ в Сан-Диего. А вот Скотт Блейк занимается школами в Сан-Франциско.

Школами? Она не ослышалась? Хэнк действительно упомянул школы и колледжи?

– Я не совсем понимаю, о чем вы говорите, – осторожно проговорила Марси. – Я думала, это просто дом, который Чэнс купил подешевке, чтобы отремонтировать и продать за тройную цену. Что вы имеете в виду под «проектами школ»?

Хэнк нервно поежился под ее проницательным взглядом.

– Я дал маху, Марси, проговорился. Просто мне казалось, вы должны знать о проектах Чэнса.

– Я впервые слышу о них, но надеюсь, вы мне расскажете. Пожалуйста, – жалобно сказала она, заметив сомнение на лице Хэнка. – Пожалуйста, мне очень интересно. Чэнс окружает себя тайнами, а я не умею их разгадывать.

Хэнк нахмурился.

– Что ж, я открою вам некоторые его секреты. Должен сказать, что Чэнс ни за что не нанял бы вас, если бы не доверял вам и не был полностью в вас уверен.

Доверял ей? Марси и в голову не приходило, что ей можно не доверять, – она всегда была честной и порядочной девушкой. Ее охватило странное чувство: ей стало невероятно хорошо при мысли о том, что Чэнс Фоулер доверяет ей.

– Уже несколько лет, – рассказывал Хэнк, пока они поднимались на второй этаж, – Чэнс занимается разработанной им программой по оказанию психологической и материальной помощи трудным подросткам и детям, пережившим насилие или трагедию. В основном в центры Чэнса попадают ребята восемнадцати-девятнадцати лет, которых по тем или иным причинам исключили из школы и которые переживают трудные времена.

Чэнс разработал следующую систему: он набирает очередную группу ребят, покупает дом, который эти ребята, под моим руководством разумеется, реставрируют. По вечерам они посещают одну из созданных Чэнсом школ и при этом получают немаленькое жалованье за работу. Когда ремонт заканчивается, Чэнс продает дом, половину вырученного делит между теми, кто участвовал в реконструкции, другую половину направляет в общий фонд, на деньги которого покупаются старые дома и из которого выплачиваются жалованья. То есть половина вырученной суммы как бы автоматически вкладывается в следующий проект. А суммы бывают гигантскими, ребята делают первоклассный ремонт. К тому же у Чэнса прямо-таки чутье на классные дома. В общем, после окончания ремонта у нас не бывает отбоя от покупателей. Что же касается ребят, для каждого из них разрабатывается индивидуальная программа обучения, в конце которой учащийся должен сдать обязательный минимум. Как только кто-то из ребят заканчивает колледж, Чэнс находит ему приличную работу в какой-нибудь солидной фирме и предоставляет возможность начать самостоятельную жизнь.

– Боже! Кто бы мог подумать! – тихо воскликнула Марси.

– Но об этом никто не знает – Чэнс не хочет, чтобы люди проведали про его проекты.

– Скажите, а эти колледжи или школы – они действительно являются учебными заведениями? Я имею в виду, это легально?

– Все легально, Марси, не беспокойтесь. Чэнс договаривается с муниципальными органами, нанимает преподавателей и организует заведение. С той лишь разницей, что это частная школа. Если бы не его старания, многие из этих парней уже давно сидели бы в тюрьме. Тем не менее он ужасно боится, что газетчики пронюхают про его проекты. Некоторое время назад один предприимчивый малый каким-то образом проверил счета и выяснил, что Чэнс пожертвовал энную сумму денег на строительство одного из таких колледжей. Поднялась шумиха, газеты кричали, что Чэнс Фоулер – тайный меценат, что он занимается благотворительностью! Одна даже написала, что Чэнс соблазнил школьницу и вынужден был дать взятку муниципалитету в виде пожертвования! Чего только не писали! У меня волосы дыбом вставали, когда я читал очередную небылицу. К счастью, скандал удалось замять. Было заявлено, что это пожертвование единовременное, да и журналисту удалось увидеть лишь один счет, выписанный на весьма небольшую сумму. С тех пор Чэнс оформляет все счета на подставных лиц. Думаю, он поступает так не столько из-за себя, сколько из-за ребят: он не хочет, чтобы по его вине вокруг них поднималась шумиха.

– Значит, это все-таки не совсем легально? Подставные лица и все такое…

– Повторяю, Марси, это легально. Чэнс зарегистрировал организацию как не приносящую прибыль – это был единственный способ скрыть имя основателя. К тому же он сам действительно не зарабатывает ни пенни на этом бизнесе.

– Похоже, вы давно его знаете. Должно быть, его семья им гордится.

– Я работал на его отца, – усмехнулся Хэнк. – Когда Чэнс явился к нему и высказал идею создания благотворительных школ, старик здорово рассердился. Он кричал и размахивал руками, назвал проект пустой тратой денег и не хотел, чтобы подобная махинация каким-то образом ассоциировалась с его именем. Понимаете, Марси, согласно идеологии этой семьи, фамилия «Фоулер» должна быть синонимом богатства, успеха, выгоды. Вздор, конечно, но таков старый Дуглас. – Хэнк перевел дыхание. – Это произошло несколько лет назад, и с тех пор Чэнс ни разу не обращался к отцу с просьбами. По-моему, он просто вычеркнул его из своей жизни. Они и раньше не очень-то ладили, но после того инцидента стали совсем чужими. И виноват в этом не Чэнс.