Странники.

— Как остальные? — трактирщик развернул сверток и заурчал от удовольствия, проглотив пирожное и пробурчав с набитым ртом. — Подсушено немножко.

— Давай обо всём завтра, — девушка устало присела. — Я два дня загоняла Грайсера, чтобы приехать сюда вовремя.

— Какой я дурень! — Найрэ спрятал свёрток в карман фартука и, подхватив её плащ и сумку, сунул их сыну. — Отнеси в угловую.

Сам же он осторожно поднял девушку. Она шагнула, но со стоном припала на правую ногу:

— Дрэит Нэртэ!

— Нога? — Найрэ тихо выругался. — Давай, я тебя отнесу.

— Не надо, я дойду сама, — она попыталась шагнуть, но трактирщик её не пустил:

— Ещё чего!

— Нэррэ, — его окликнула забытая всеми его жена. Она в упор смотрела на него.

— Мэргэли, — он смутился.

— Инри, Ярт, отведите леди в комнату, — приказным тоном сказала Мэргэ, — а у тебя, дорогой, посетители есть.

— Да, конечно, — промямлил Найрэ.

Фэль негромко вздохнула, слушая этот разговор. Вдруг её подхватили сильные руки, и она увидела рядом ярко-изумрудные глаза Ярта, показавшиеся ей до боли знакомыми.

— Зачем? — попыталась было воспротивиться девушка.

— Вам нужно поберечь ногу, леди, — он осторожно пошёл к лестнице. Инри, завистливо глянув на друга, потопал следом.

Фэль обхватила юношу за шею, благодарно поглядев на него. Ярту захотелось отвести взгляд от её лица, чтобы скрыться от пронизывающего взгляда, но он мужественно сдержал себя и дерзко смотрел в её лучистые глаза. Фэль хмыкнула, чуть приподняв брови:

— Ила оннэрил нохто! Сильный мальчик.

— Спасибо, — невозмутимо улыбнулся Ярт.

— Не за что, — она склонила голову на его плечо. Длинные волосы скользнули по его оголённым рукам, и Ярта пробила лёгкая дрожь. Определённо, такой девушки он ещё не встречал. На миг он задумался, а сколько ей лет, если она — сестра Нэррэ, следовательно, тётка Инри, который и младше его всего на два года?

Фэль прикрыла глаза и спросила:

— Скоро я окажусь на месте?

— Через пару мгновений, — Инри открыл комнату и пропустил друга вперёд. Ярт опустил девушку на кровать и встал на колени, помогая ей снять сапоги.

— Благодарю, — она откинулась на подушки.

— Вам принести ужин… тётя? — Инри слегка запнулся. Это слово он никак не мог отнести к гостье. Она почувствовала это и, коснувшись его руки, сказала:

— Называй меня Фэль, так удобнее. От слова «тётя» я чувствую себя старушкой.

Инри просветлел лицом и кивнул:

— Хорошо, Фэль. Так вам принести ужин?

— Нет, благодарю. Лучше принеси-ка мне чистого холста и чашку тёплой воды.

— Сейчас, — он бегом бросился выполнять её пожелание.

Спустившись в кухню, он услышал негромкий разговор родителей:

— Мэргэ, это всего на пару дней…

— Нет! Эта девчонка уберётся завтра же. Я не желаю её видеть в нашем доме. Она тебе не родственница…

— Ты не понимаешь. Фэль мне сестра по духу. Мы с ней кровь вместе смешивали. Если бы не ты, я до сих пор был бы Странником и бродил бы вместе с ней.

— Ну и убирайся на свой Путь, — Мэргэ с грохотом передвинула кастрюлю. — Полсотни лет назад я имела глупость полюбить тебя и спасти от этой кошки и вечного скитания. А теперь ты хочешь всё бросить из-за того, что какая-то профурсетка примчалась в Вэльтарет, а перед этим в горах играл какой-то Рог. Я сделала тебя нормальным уважаемым человеком, подарила тебе с дюжину детей и лучшие годы своей жизни. А она? Что она тебе дала? Мне, да и тебе, осталось ещё в лучшем случае полжизни, а эта… Да ты посмотри, посмотри! Она же совсем не изменилась, только волосы длиннее задницы стали.

— Не смей так говорить о Фэль! — в голосе отца зазвучал металл. — Ты её совсем не знаешь. За тридцать лет совместных брожений я узнал её достаточно хорошо, чтобы…

Инри отупело уставился в стенку, пытаясь осознать услышанное: «Фэль мне не тётка, по крайней мере, не родная. Это ещё объяснимо, но вот… Пятьдесят лет папа женат на маме, если он до этого ещё и тридцать лет бродяжил с Фэль, и при этом они могли самостоятельно передвигаться, то им как минимум под девяносто. Да быть этого не может!.. Если только они не…». Он мотнул головой, а Мэргэ, повысив голос, продолжала:

— Что значит «достаточно хорошо»? Достаточно хорошо узнать женщину можно, лишь создав с ней семью. А ты большее, что мог сделать, так это просто с ней спать. Уверена, что так же «хорошо» её знает половина бродяг на этом вашем Пути! Или у вас ещё и ребёночек где-то имеется? А?

Этот монолог склочной и ревнивой стервы прервала звонкая пощёчина:

— Так будет всякий раз, когда я услышу подобное о моей сестре, — спокойно предупредил Нэррэ, без тени раскаяния глядя на плачущую жену, и с горечью добавил. — Подумать только, что ту жизнь я променял на это. Тьфу! — он сплюнул на пол и тут увидел сына. — Чего тебе?

— Фэль попросила чашку тёплой воды…

— И чистый холст, — закончил трактирщик, пошел в кладовую и вынес моток бинтов. — Отнеси ей и скажи, что я ещё зайду.

Инри торопливо кивнул, налил воды и со всех ног бросился к Фэль.

Девушка в это время перебирала содержимое сумки, откладывая какие-то остро пахнущие мешочки, склянки, плотно закрытые ладанки. Оглядев ворох этого добра, она половину смахнула в сумку.

— Что это будет? — спросил любопытный Ярт.

— Мазь, — она откинула мешающие ей волосы за спину и досадливо поморщилась. — Надо же было мне ленту потерять.

— Держи, — Ярт протянул ей полоску кожи, до этого стягивавшую его непокорные волосы в хвост.

— У вас в Вэле все такие добрые? — усмехнулась она. — Если да, то я, пожалуй, останусь.

— А разве ты собираешься уехать? — он настороженно напрягся.

— Когда это мы перешли на «ты»? — вопросом на вопрос ответила она.

— Когда мне надоело выкать, — усмехнулся Ярт. — Есть возражения?

— Я, конечно, знала, что симпатичные парни поголовно нахалы… — она не закончила, осёкшись на полуслове, потому что вдруг возникло ощущение, что ему она это уже говорила. Фэль напрягла память, пытаясь вспомнить, когда она могла видеть его, но ничего не приходило на ум. И хотя весь его вид вызывал в ней какие-то ассоциации, ничего конкретного она вспомнить не могла. Девушка вздохнула, отведя взгляд от его лица, и стала закатывать штанину.

На ноге лиловел здоровенный синяк, и обозначилась заметная опухоль.

— М-да! Вчерашняя стычка мне даром не прошла, — глубокомысленно заметила она и осторожно ощупала ногу. — Ну, слава Деве Ночи и всем её духам! Завтра сойдёт.

Инри поставил чашку с водой на столик и положил рядом холст:

— Отец сказал, что ещё зайдёт, когда посетителей поубавится. Ваш приезд вызвал переполох. Народ валом валит.

— А как Грайсер? — Фэль бросала в воду растёртые травы, кусочки смолы, какой-то бальзам.

— Ваш конь? Отец отвёл его на конюшню. Там за ним хорошо присмотрят, — Инри смотрел на прекрасное лицо девушки и думал о подслушанном разговоре.

— Вот! Поучись хорошим манерам, — Фэль кивнула на Инри, и Ярт покраснел. Друг удивлённо перевёл взгляд с Фэль на Ярта и спросил:

— А в чём дело? Он уже приставал?

— Слава всем богам, ума хватило этого не делать, — Фэль задорно подмигнула племяннику. — А что, он, обычно, сразу пристаёт?

— Уж поверьте, стараюсь сразу, — Ярт прищурился. — Обычно получается удачно.

— Тогда запомни, мальчик, — в её голосе не осталось и тени улыбки; он зазвучал холодно и жёстко. — Я тебе — не обычно. И советую со мной в эти игры не играть. Плакать будешь.

— Уж как-нибудь не заплачу, — Ярт стиснул зубы и отвернулся к окну.

Инри ликовал: «Молодец, Фэль! Отшила нашего красавчика! Больше не будет нарываться».

— Да, Инри, мать очень злится, что я приехала? — вдруг спросила девушка и поглядела на него так, что мурашки по спине поползли. Взгляд был поистине нечеловеческий, и у Инри язык соврать не повернулся:

— Очень! Она отцу настоящий скандал закатила.

— Я знаю, — Фэль хмыкнула и перетянула лодыжку холстом. — Ну вот, порядок. А матери передай, что через день-два я уеду.