Р.А.Б.

Минут десять я слоняюсь по коридору и вяло втыкаю в плакат на стене. Ничего не происходит. Еще через десять минут дверь «СКУ» с шумом открывается, и из нее вываливают два молодых менеджера. Они довольно гогочут, но, завидев меня, резко умолкают, поправляют укороченные пиджаки и быстрым шагом проходят мимо. Я снова подхожу к двери и нажимаю на кнопку:

– Андрей Петрович Сидоров. Чем могу помочь? – тем же ровным голосом говорит динамик.

– Здрасте, я – Александр Исаев…

– Я ж вам сказал, ожидайте! – Голос становится раздражительным. Динамик снова отключается.

Еще минут пятнадцать я сосредоточенно считаю трещины на подвесном потолке, и когда я уже собираюсь с силами подлететь к этой ультрасовременной двери и высказать этому ультрасовременному бездельнику все, что о нем думаю, дверь открывается. Из нее, смущенно улыбаясь, выходит девушка в сером деловом костюме, почти точная копия той, что я встретил на ресепшн. Затем, видимо осознав, что я не такая уж важная фигура, она каменеет лицом, расправляет плечи и, задрав подбородок, гордо проходит мимо, обдав меня смесью ароматов духов и спиртного. Я подлетаю к двери, ставлю ногу в распор и протискиваюсь внутрь.

За дверью находится прямоугольное помещение со стеллажами, ровными рядами уходящими вдаль. Перед ними длинный обшарпанный стол с тремя мониторами, над столом – здоровенная лампа в зеленом алюминиевом абажуре. В воздухе висит запах химчистки, пота и дешевого алкоголя. За столом сидит мужик в мятой белой рубашке, с расслабленным узлом галстука. Пиджак его почему-то лежит на свободной части стола, а не висит на спинке стула.

Сочетание наголо выбритого, будто сплюснутого с двух сторон черепа и худого, изможденного лица с синевой щетины, делает сидящего, того самого Сидорова, похожим на суслика из мультфильма.

– Здрасте, я Исаев, я уже полчаса жду!

– Здрасте-здрасте, – недовольно отвечает Сидоров, хлопая выдвигающимися ящиками стола. – Рабочий день у меня закончен, а я еще опечатать все должен. Приходите в понедельник.

– Как?! – опешил я.

– Так. В понедельник, говорю, приходите.

– Да вы что! Мне в понедельник на работу выходить! Я менеджер, мне униформа нужна! – У меня начинают трястись ноги.

– А мне какое дело? Сами виноваты, надо было раньше приходить. – Мужик встает, берет со стола пиджак и не спеша начинает одеваться.

– Раньше?! – Я свирепею. – Да я полчаса тут жду, пока вы… пока вы тут… это самое…

– Мы тут совещание проводили, – Сидоров на секунду замирает и продевает левую руку в рукав пиджака. – В понедельник, коллега. В понедельник.

Понимая, что положение мое практически безвыходное, я молниеносно просчитываю в голове варианты, как оказать давление на этого скота, и пройдя два шага вперед, чеканно говорю:

– Хорошо. Я понимаю. Опечатывать вам надо. Опечатывайте. Я в понедельник приду в офис одетый торгпредом а начальнику так и скажу: не получил новую униформу ввиду совещания у начальника СКУ Сидорова. Если он не поверит, пусть смотрит меморандум совещания. Правильно? Кто был, что обсуждали и все такое. Тогда он меня не оштрафует, ведь так? – Для убедительности я делаю напряженную гримасу, подсмотренную мной у одного китайского торговца.

– Начальник? – снова застывает Сидоров и вскидывает брови. – А кто у тебя начальник-то?

– Львов Андрей Владимирович, департамент прямых продаж.

– Львов, Львов. – Сидоров силится вспомнить, кто это такой и будет ли он проверять, с кем тут было совещание. – А! Львов! Первый день говоришь? – Сидоров снимает пиджак, вешает его на спинку стула и садится. – В понедельник?

– Именно. Сами понимаете, КАКОЙ ЭТО ДЕНЬ. Мне без униформы нельзя.

– Понимаю. – Сидоров хмыкает и начинает стучать по клавишам, бубня: – АйДи 2125678493. Так. Розничная торговля, так, менеджер. Исаев Александр, так. Ща принесу, обожди!

Сидоров возвращается с полиэтиленовым пакетом и белой коробкой. На всех предметах логотипы Корпорации.

– Так, Исаев. Тут летняя униформа, зимнюю в ноябре получишь. Два костюма, пять рубашек, пять галстуков. Ботинки – две пары. Проверяй.

Первым делом я открываю коробку и достаю черные лакированные ботинки. Живьем они выглядят не так круто, как на видео, но тоже ничего. Я верчу в руках одну пару, затем вторую, удовлетворенно хмыкаю и собираюсь положить обратно, как вдруг вижу размер на коробке – 43,5.

– Постойте, тут какая-то ошибка, – говорю я Сидорову. – У меня размер 44, а тут 43, 5.

– Что значит ошибка?! – Сидоров недобро прищуривается и обтирает губы тыльной стороной ладони. – АйДи твой?

– Мой.

– Фамилия твоя? Имя?

– Мое. Все мое. Но размер у меня 44, я точно знаю.

– А в резюме написано 43,5. А говоришь, знаешь точно. Резюме – это документ!

– Да хотите, я прямо тут примерю! – В доказательство я нагибаюсь, чтобы развязать шнурки на ботинках. – Мне эти туфли малы будут!

– Э-э-э! Тут тебе не салон модной одежды. Написано 43,5, значит 43,5 – других у меня для тебя нету. Потом с отделом кадров разберешься. Костюмы проверяй.

Поняв, что спорить бесполезно, я разочарованно киваю и открываю пакет с костюмами. Первым делом смотрю на размер – у меня 48. В пакете, естественно, 50-й.

– Ну вот, а костюм 50-й, – заключаю я.

– Ну да. И в резюме значится 50-й.

– Нет, – улыбаюсь я из последних сил, – у вас ошибка. Костюм мне велик, а ботинки малы, понимаете? У вас неправильно записано! – С торжествующим видом я придвигаю к нему пакет.

– Это у тебя там неправильно записано.

– Где у меня-то?

– Не морочь мне голову! Я выдаю одежду на основании личного резюме, заверенного отделом кадров, так что забирай и сваливай, а то я твоему шефу письмо откатаю про скандал, который ты учинил! – Лицо Сидорова делается пунцовым, он размахивает руками и плюется.

– Я не скандалю, что вы! – Я стараюсь не заплакать от обиды. – Просто как я ходить-то буду?

– Ты в порядке, парень? – тихо говорит Сидоров, немного успокоившись. – Может, у тебя депрессия? Я позвоню в отдел техбезопасности, – и тянется к телефону.

– Нет, нет, что вы! Просто вот… ботинки на размер меньше, а костюм на размер больше, понимаете?

– То на то и вышло, – резонно замечает Сидоров, отодвинув телефон. – А ботинки… ботинки разносишь. Когда я сюда устраивался, вообще никаких ботинок не выдавали. Карточкой вот тут приложи. Ага. Спасибо. Все. Я опечатывать начинаю. Поздравляю вас, Александр, с вступлением в дружную семью Корпорации «Республика Детства». Желаю, так сказать, успехов и скорейшего профессионального роста! Удачи!

2

Света жила с родителями в Куркино. Райончик ничего себе. Можно даже сказать, престижный. Таунхаусы, окруженные лесным массивом, с хорошей инфраструктурой, никаких тебе «хрущевок» с облупившимися стенами, населенных семьями рабочих, или «панелей» с торгпредами в клетушках вроде моей. В целом, не считая транспортных проблем, Куркино – лучше, чем мой район, здесь приличные люди живут. Честно говоря, жить в таком поселке – мечта любого менеджера.

В компании Света обязательно выводит разговор на тему у кого какая квартира. И не дожидаясь, когда собеседник закончит про квартиру в Люберцах, плюет своим дежурным «поняяятноо», начиная спич про родительский таунхаус. Многих это давно раздражает, но я считаю, это от зависти. И есть чему завидовать. Большая часть наших знакомых таунхаусы видела только в рекламе ипотечных кредитов, а Светкины родители уже лет пять там живут.

Даже я, никогда не бывавший у нее дома, чувствую сопричастность, когда она начинает рассказ, как по воскресеньям ее отец вместе с другими соседями ходит стричь общий газон. Она прикалывается, пародируя отца и мать, обсуждающих за обедом тему: уже месяц начальник поселка не может отремонтировать три газонокосилки, и отцу приходится стричь траву, деля одну машинку на троих соседей. И его выходной день от этого превращается в каторгу. Все, конечно, дико ржут, но я замечаю, что Светкины подруги посматривают на нее завистливо, так же, как их парни косятся в мою сторону. Еще бы! Каждый мечтает встречаться с такой девчонкой. Я думаю, Светка уже давно привыкла быть объектом зависти и даже подражания. Начни любую тему – от летнего отдыха до нового телевизора, она уже была с родителями и в Китае, и в Европе, и в Америке, а последнюю модель телевизора «папан покупает на выходных». То же самое касается шмоток, телефонов, клубов и ресторанов. Однажды в детстве она даже ездила с родителями в Японию. Спроси любого на улице, хотел бы он попасть в Японию? Если он не полный лох, он скажет: «Вау!».