Скандальный брак

— Анна занята только своими книгами, — засмеялась Фелисити, — правда, Анна?

Анна не ответила. Сжав губы, она повернулась к ним спиной и направилась во флигель. Доминик думал, что она захлопнет дверь, но дверь осталась открытой.

Дом выругался про себя и высвободил руку из цепких пальцев Фелисити.

— Господи, Дом, как ты можешь жить с такой женой? Она так неженственна! Ни одна леди, которую я знаю, не отважилась бы управлять имением.

— Анну вряд ли можно назвать неженственной, — сухо возразил Дом, — хотя она неплохо ведет дела в имении.

— Тебе это нравится?

— Я это одобряю.

Это была правда. Доминик даже гордился интересом Анны к работе и ее способностями. И если то, что женщина умело управляет огромным имением, казалось необычным, упрекать ее в этом было бы по меньшей мере глупо.

— Но ты наверняка не очень-то рад тому, что сделал твой дед? — сладко пропела Фелисити. — Боже, ведь Уэверли Холл — твое законное наследство! На твоем месте я бы пришла в бешенство.

Дом вздрогнул.

— Откуда тебе известно о дарственной? — Теперь Дом действительно взбесился: если эта новость станет всеобщим достоянием, он превратится в объект насмешек.

— Извини, Дом, но мне об этом рассказал мой брат.

— Патрик! — Дом кипел от гнева. Ясно, черт возьми, кто рассказал Патрику о дарственной. Может быть, Анна хочет выставить мужа на посмешище?

Если ее дружба с Патриком до сих пор не прекратилась, то теперь-то он положит ей конец. Дом мог бы примириться с чем угодно, только не с этим.

— Мой брат без ума от твоей жены, — заметила Фелисити.

— Это слишком очевидно, — взвился Дом.

Фелисити, похоже, совсем не удивилась его волнению.

— Дом, мне кажется, Анна тоже без памяти влюблена в него, — сказала она по-детски серьезно, невинно хлопая ресницами.

Дом скрипнул зубами.

— Фелисити, все, что касается моей жены, не твоего ума дело.

— Он все эти четыре года прожил в деревне, — как ни в чем не бывало продолжала Фелисити. — Ну, скажи на милость, что холостяку делать в деревне? Я не знаю ни одного холостяка, который бы жил в деревне! В лучшем случае они приезжают только на лето. Патрик исключение.

— Они друзья, и больше ничего, — с угрозой в голосе сказал Дом.

— Дом, ты, наверное, единственный, кто может верить в такие вещи.

Действительно, подобная дружба выглядела странно, и Дом сам бы в это не поверил, если бы вчера, в постели, не удостоверился, что Анна была невинна. Но не станет же он рассказывать об этом Фелисити! Но его мозг сверлила мысль: неужели Анна хотела Патрика так же сильно, как и тот ее?

— Моя жена — леди, — строго сказал Дом, — и с твоей стороны неблагородно предполагать обратное.

— Просто я думала, что ты, может быть, не в курсе того, что здесь происходило в твое отсутствие, — наивно глядя ему в глаза продолжала Фелисити.

— Ничего здесь не происходило, — огрызнулся Дом. — Фелисити, может, тебе лучше побеспокоиться о собственной репутации?

Фелисити так и ахнула.

— И нечего удивляться. Неужели ты думаешь, что я буду покорно выслушивать, как ты порочишь мою жену?

— Я и не знала, что ты так привязан к ней! — воскликнула Фелисити. — И при этом оставил ее одну в деревне на целых четыре года, — ехидно добавила она.

— Значит, ты ошибалась, — сказал Дом. Фелисити покраснела.

— Извини, Дом. Я ведь тебе друг.

— Мне так не кажется, миледи. А теперь… У нас с Анной неотложные дела, которые я должен обсудить с ней наедине.

Фелисити недоверчиво посмотрела на него. Доминик отвернулся и увидел, что Анна стоит у окна и смотрит на него. Она была бледна, но ее голубые глаза гневно сверкали. Никто не заметил, что глаза Фелисити тоже метали молнии.

Анна села за стол и принялась проверять счета. Она видела, как Дом вошел во флигель и остановился на пороге, но несколько минут делала вид, что не замечает его. Наконец она подняла глаза.

— Ты ищешь меня? — деловитым и спокойным тоном спросила Анна, хотя мысли о том, как Фелисити держалась за его руку, прижималась к нему пышной грудью и улыбалась ему, не выходили у нее из головы.

— Да.

Анна сцепила руки и холодно посмотрела на Дома, твердя себе, что должна быть собранной и сдержанной. Доминик стоял в небрежной позе, прислонившись спиной к дверному косяку.

— Я решил съездить в Лондон и привезти сюда моих лошадей.

— Значит, ты и вправду остаешься? — насмешливо спросила Анна.

Дом нахмурился.

— Мне казалось, что прошлой ночью я довольно ясно дал тебе это понять, — очень мягко сказал он.

Анна внезапно встала.

— Если ты останешься, то только зря потеряешь время.

— Ты так полагаешь? — Его брови взметнулись вверх. — Прошлой ночью я вовсе не терял его даром.

— Я больше не собираюсь спать с тобой, — резко ответила Анна и сжала кулаки. Ей пришлось призвать на помощь все свое мужество. — Я хочу, чтобы наш брак существовал только на бумаге. Так будет лучше для нас обоих.

Дом молчал, но его золотистые глаза сузились.

— Многие пары живут так, — продолжала Анна, — уверена, тебе это известно лучше, чем мне.

Он вдруг улыбнулся, но в его улыбке ей почудилась угроза.

— Ты что, не поняла меня? — строго спросил Дом.

— Ты не сможешь меня заставить спать с тобой, — воскликнула Анна.

— Я и не собираюсь заставлять тебя, дорогая моя жена. Я просто собираюсь спать с тобой.

— Но я не хочу тебя! — выпалила Анна.

— Кого ты стараешься убедить? — тихо спросил он.

— Уходи.

Дом шагнул вперед, и Анна съежилась, потому что он направился прямо к ней и остановился, только когда уперся в стол.

— Ты хочешь меня так же сильно, как и я тебя, — сказал он, слегка наклонившись и глядя на нее в упор.

— Нет, ты всего лишь танцуешь под дудку Рутерфорда.

— Я не танцую ни под чью дудку, — с угрозой в голосе сказал Дом. — Я хочу тебя. По-моему, прошлой ночью я доказал это.

Анна попыталась повернуться к нему спиной, но он в мгновение ока оказался с другой стороны стола и развернул ее лицом к себе.

— Я хочу тебя, Анна. Прямо сейчас.

Глаза Анны округлились.

— Ты смешон!

— Нет, не смешон. — Он внезапно схватил ее за руку и притянул к себе. Анна не носила кринолина, и чуть не вскрикнула от неожиданности, почувствовав прикосновение его горячего тела. Ей сразу стало трудно дышать.

— Вот и хорошо, — сказал он очень нежно. — Я хочу тебя прямо сейчас, очень хочу.

— Пу — пусти меня.

Он разжал руки.

Анна попятилась и уперлась спиной в стену. Она изо всех сил старалась смотреть ему только в лицо, но взгляд ее словно сам собой опускался к его оттопыривающимся бриджам.

— Что я должна сделать, чтобы ты оставил меня?

— Не понял.

— Что я должна сделать, чтобы ты оставил меня и покинул Уэверли Холл? — в отчаянии воскликнула Анна.

Он молча уставился на нее.

— Пожалуй, есть один способ. — Он скривил губы.Его взгляд стал тяжелым. — Одна неделя.

— Теперь я не поняла.

— Одна неделя. Мы уедем вместе на одну неделю, и все это время ты не будешь отказывать мне ни в чем.

Настал черед Анны изумиться. Она прижала руку к груди, надеясь унять стук сердца.

— Я думала о другом, — прошептала она.

— А я думаю о твоем теле.

— Я никогда не соглашусь на такое нелепое предложение, — упрямо тряхнула головой Анна.

— Почему? Боишься? — Его тон снова стал насмешлив.

— Да! Нет! Если твоя похоть так сильна, отправляйся к одной из своих женщин! — воскликнула она, но ее взгляд снова невольно скользнул по его бедрам: обтягивающие бриджи еще больше выдавали, как сильно он возбужден. Анна покраснела.

— Уверена, что Фелисити будет более чем счастлива услужить тебе.

— Но я вовсе не хочу Фелисити, — угрожающе произнес он. — Мне нужна ты!

— Но я тебя не хочу, — через силу произнесла Анна.

— Лжешь. — Дом самодовольно улыбнулся. — На протяжении этих четырех лет ты в любой момент могла аннулировать наш брак. Но ты этого не сделала. Признайся, Анна, почему ты не аннулировала наш брак?