Страница 86 из 127
— Что-то не припоминаю. — Хозяйка повертела фотографию и со вздохом положила обратно. — А давно это было?
— Восемнадцатого марта.
— Что вы говорите?! Как раз в этот день забрали дона Себастьяна! В полдень он еще приходил ко мне звонить по телефону в Малагу, а через несколько часов его арестовали.
— Зачем вы переводите мне эту болтовню? — набросился Мун на Роситу.
— Как хотите! — переводчица пожала плечами, одновременно прислушиваясь к продолжавшей болтать хозяйке. — Мистер Мун, это вас, кажется, заинтересует. Она только что вспомнила, что поисками Гвендолин уже занималась полиция.
— Полиция? Когда? — Мун насторожился.
— Ну да, — кивнула хозяйка. — В тот же день, когда был арестован дон Себастьян, ко мне заходил полицейский офицер. Важный такой, заказал не вино, а виски.
— И он вас расспрашивал про эту девушку? — с иронией спросил Мун.
— Меня нет. Но, может быть, старика, что продает лотерейные билеты? Я видела, как он с ним разговаривал.
— Только не о Гвендолин! Восемнадцатого марта ее никто и не думал разыскивать, все были убеждены, что она уехала в Малагу. — Мун на мгновение забыл о присутствующих. — Ну что ж, придется продолжать расспросы. А хозяйку поблагодарите за содержательную беседу и объясните, что важный полицейский, очевидно, приезжал в связи с ее обожаемым парикмахером и к моей сбежавшей с любовником супруге не имеет никакого отношения. — Мун щедро расплатился и встал. — Педро, ты что, заснул?
Мальчик виновато вскочил:
— Я думал.
— То-то тебя не было слышно. Какую же историю с бандитами, пистолетами и деньгами ты на этот раз придумал?
— Ей-богу, я не врал! Сейчас точно вспомнил — она спросила сеньора Краунена, сколько километров до Пуэнте Алсересильо.
— Может быть, ты напутал?
— Да нет! — Педро задумался. — Знаете что? Давайте расспросим продавца лотерейных билетов, он ведь всегда на улице, значит, видит всех.
— В первый раз слышу, что слепые видят, — рассмеялся Мун.
Педро обождал, пока они вышли, потом, словно экзаменуя, лукаво спросил:
— Почему же он, обращаясь к Росите, назвал ее красавицей?
— Я считаю, что для того, чтобы заметить, насколько мисс Байрд красива, необязательно быть зрячим, — пошутил Мун. — К тому же у вас принято величать всех женщин красавицами.
— Вот я вас и поймал! — торжествовал Педро. — Когда мы шли мимо, сеньорита не проронила ни слова. Как же он узнал, что среди нас женщина? У него профессия такая, приходится притворяться. Народ считает, что слепой нищий сам до того несчастен, что должен приносить счастье другим.
— Чертовская наблюдательность! — похвалил Мун. — Оказывается, слепым-то был я.
— Купите билетики! Купите у слепого старика билетики! — Продавец уже издали заметил их.
— Давайте сюда! Мисс Байрд, переведите ему! — Мун подошел вплотную и помахал перед его глазами банкнотом.
— О! Сто песет! — Продавец вскочил со стульчика. — У меня, к сожалению, не будет сдачи.
— Для слепого у вас совсем неплохое зрение, — заметил Мун. — Ну так вот, эти деньги ваши, если сумеете вспомнить, когда и при каких обстоятельствах вы видели эту девушку. — Мун протянул старику снимок.
Продавец осмотрелся. Убедившись, что вблизи нет никого из местных жителей, он снял очки и принялся за изучение фотографии. Эта процедура длилась довольно долго, так как взгляд старика ежесекундно перескакивал с фотографии на банкнот.
— Спрячьте деньги, — шепнул Педро. — А то я боюсь, что он и в самом деле ослепнет.
Старик повертел снимок в руках, потом неохотно вернул и снова водрузил очки на нос.
— Ну что? — Мун поторапливал его с ответом.
— Нет. Никогда не видел… Поверьте, сеньор, мне нелегко признаться в этом. — Он тяжело опустился на стульчик и, потеряв всякий интерес к Муну, принялся голосить: — Купите билетики у слепого бедного старика!
Мун собирался уйти, но внезапно возникшая мысль заставила его задержаться.
— А ну-ка, Педро, опиши ему человека, которому Гвендолин Шривер передавала деньги.
— Сеньора Краунена?
— Ну да, если это был он.
По мере того как мальчик, стараясь не пропустить ни одной подробности, описывал внешность, костюм и манеры Краунена, старик все более оживлялся.
— Вам повезло, сеньор. Его я действительно видел. Пусть я ослепну на месте, если вру! Костюм на нем был другой, а все остальное соответствует описанию. Молодой американец, с ним была прелестная молодая девушка.
— Так это, должно быть, та самая! — воскликнул Мун. — Посмотрите еще раз.
— Нет, нет. — Старик на этот раз только мельком взглянул на фотографию. — Лицо как будто похоже, но та была яркая блондинка. Я видел, как она выходила из парикмахерской, а молодой американец поджидал ее.
— Это было в тот день, когда арестовали вашего парикмахера? — строго спросил Педро, стараясь показать свои детективные способности.
— Да, восемнадцатого марта. Но дона Себастьяна увели только несколько часов спустя, это я точно знаю…
— А что они делали до этого?
— Не знаю. День был жаркий, я задремал на своем стульчике, а когда проснулся, он вышел с почты, а она некоторое время спустя из парикмахерской. Он ей что-то сказал на английском языке, потом направился в продуктовую лавку, а она быстро прошла мимо меня и спустилась по лестнице, что ведет на дорогу. Спустя некоторое время американец вышел из лавки с полным рюкзаком. Жаль, что дона Себастьяна арестовали, он мог бы подтвердить. Я видел, как он наблюдал за ним из окна парикмахерской, а потом пошел кому-то позвонить от доньи Эрмины…
Владелец съестной лавки частично подтвердил рассказ продавца лотерейных билетов. Какой-то иностранец, внешность которого он помнил смутно, купил у него в тот день большое количество продуктов, главным образом консервы и спиртные напитки. Блондинку он не видел.
Не видела ее и работавшая на почте пожилая женщина. Что касается молодого человека, то такой действительно заходил, но по какому поводу, она не помнила. Зато охотно согласилась показать Муну реестр заказных писем. В тот день было сдано одно-единственное письмо. На копии квитанции значилось: «Панотарос, Голливуд». Очевидно, она сочла название отеля фамилией адресата. В знак благодарности за ненароком полученную информацию Мун накупил огромную коллекцию открыток. Женщина проводила их до дверей и даже сама открыла, чтобы выказать свое почтение столь уважаемым клиентам. Внезапно ее лежавшие на дверной ручке пальцы судорожно сжались, из горла вырвался сдавленный крик:
— Святая мадонна! Что же это такое! — дрожащей рукой она указала на улицу, по которой во всю прыть несся слепой продавец лотерейных билетов. Добежав до почты, старик с опозданием вспомнил о своей роли и слезливым голосом заголосил:
— Помогите бедному слепому старику! Я ищу иностранцев. Они не проходили мимо?
— Вы, должно быть, нас искали? — с улыбкой подыграл Мун.
— Да, да. Я узнаю вас по голосу. Пойдемте со мной.
Отойдя на безопасное расстояние от почты, старик шепнул:
— Я ее только что видел. Сначала услышал машину, а потом они прошли мимо. Она с каким-то господином. Но не с тем, с которым была первый раз. Прическа тоже другая, но я сразу же узнал ее…
— Кого, черт побери?
— Блондинку… Ту самую… Они зашли в кабачок!
Мун даже присвистнул. Приказав остальным оставаться на месте, он направился к кабачку и заглянул в наполовину закрытое виноградными лозами окно. В полутьме перед собой он видел тяжелую копну светлых волос. Блондинка была Куколкой. Рядом с ней сидел Хью Браун.
— Спуститесь в погреб и разыщите что-нибудь поприличнее этой дряни, — донесся через приоткрытое окно капризный голос киноактрисы.
Заказав хозяйке на ломаном испанском языке самое дорогое вино, Браун добавил на английском:
— Только не вздумайте разбавить его, миссис как-вас-там! За вами наблюдает гениальный детектив мистер Мун! Такому достаточно посмотреть на водопроводный кран, чтобы вывести вас на чистую воду!