Страница 43 из 133
Лев Толстой.
Ясная Поляна, 30 января 1909 г.
216. М. А. Стаховичу
1909 г. Февраля 5. Ясная Поляна.
5 февраля 1909 г.
Ясная Поляна.
Благодарю вас, милый Михаил Александрович, за рукавицы и книжку. Новое подтверждение верности вашего художественного вкуса — ваше суждение о рассказе Арцибашева «Кровь»; хороши и другие рассказы: «Гололобов», «Смех», «Бунт», если бы не общие недостатки всех новых писателей: небрежность языка и самоуверенность. Но, во всяком случае, это человек очень талантливый и самобытно мыслящий, хотя великая самоуверенность мешает правильной работе мыслей.
Совсем было забыл самое важное дело. В харьковской тюрьме заключен некто Александр Михайлович Бодянский, приговоренный на шесть месяцев тюрьмы за распространение моих сочинений. Я его знаю и уважаю, хотя он и не вполне разделяет мои взгляды, а наполовину революционного настроения. Он старый, больной человек и находится в самых тяжелых условиях, которые ухудшились еще вследствие странного общего распоряжения министра внутренних дел о том, что содержащимся в общих камерах, но приговоренным к одиночному заключению, увеличивается срок на одну треть. Он же не переведен в общую камеру, а к нему в камеру посажен уголовный арестант, так как вследствие тесноты не хватает одиночных помещений. Если можете помочь этому делу, сделаете, кроме великого одолжения мне, и истинно доброе дело.
Любящий вас сам не знаю за что, должно быть, не за дурное,
Лев Толстой.
217. H. В. Мешкову
1909 г. Февраля 25. Ясная Поляна.
Николай Васильевич,
Очень благодарен вам за присылку книг. Получил их и пользуюсь ими. Как бы рад был, если бы достало сил и уменья воспользоваться ими, как хотелось бы.
Уважающий вас
Л. Толстой.
25 февраля 1909 г.
218. Н. П. Лопатину
1909.г. Февраля 28. Ясная Поляна. Ясная Поляна.
28 февраля 1909 г.
Извините меня, пожалуйста, за то, что, не зная вашего имени и отчества, пишу вам без обращения.
Написать мне вам хочется для того, чтобы сказать вам, что я очень благодарен вам за помещение в вашей газете моей заметки. Благодарен потому, что думаю, что нельзя и не должно молчать о тех преступлениях всех законов божеских и человеческих, которые совершаются правительством под предлогом общего блага; и вы, рискуя многим, содействовали обличению этой ужасной жестокой лжи. Но вместе с благодарностью не могу не чувствовать огорчения при мысли о том, что те меры, которые должны бы были по справедливости обращены на меня, обращаются на людей, близких мне по своим взглядам.
Пожалуйста, дайте мне знать о себе, о том, как вы переносите ваше заключение, и не могу ли я чем-нибудь быть вам полезным, чего бы очень желал.
Лев Толстой.
219. А. А. Гаибову
1909 г. Марта 4. Ясная Поляна.
Ясная Поляна.
4 марта 1909.
Я уже около 20 лет предоставил всем желающим право переиздания и переводов на все языки всех моих писаний, написанных после 1881 года, так что могу только благодарить вас за принятый на себя труд.
Лев Толстой.
220. В. А. Поссе
1909 г. Марта 5. Ясная Поляна.
Рад был получить ваше письмо и еще более был бы рад, если бы удалось написать то, что думаю о нем [Гоголе]. Боюсь только, что то, что думаю, и неюбилейно и нецензурно.
Лев Толстой.
5 марта 1909.
221. Б. Обратиловой
1909 г. Марта 21. Ясная Поляна. Моравия.
Милостивая государыня!
Особого разрешения на перевод моих книжек для чтения, как и всех моих других сочинений, не требуется. Я могу только поблагодарить вас за принятый вами на себя труд.
222. З. Н. Шевцову
1909 г. Марта 23. Ясная Поляна.
Советую тебе, милый мальчик, всю жизнь с нынешнего дня и до смерти учиться изо всех сил тому, чтобы быть как можно добрее со всеми: с няней, с папой, мамой, братьями, дворником, со всеми, с кем только сходишься. Это не совсем легко, этому надо учиться, так же, как учиться читать, писать, играть на скрипке или на фортепьяно. Только тем всем наукам выучишься — и конец, а этой науке конца нет. И, главное, ни от какой науки нет такой радости, сколько от этой; что дальше учишься, то самому все веселее и веселее, и все вокруг тебя всё больше и больше любят. Пожалуйста, сделай так. Всякую минуту помни, что тебе надо быть добрым.
23 марта 1909.
223. З. M. Гагиной
1909 г. Мая 7–8. Ясная Поляна.
Ясная Поляна, 8 мая 1909.
Спасибо, милая Зинаида Михайловна, за то, что помните меня и прислали свой дневник. С особенным чувством радости за вас и за детей прочел его. Так радостно было заглянуть в уголок души хорошей, правдивой женщины, а также и в уголок души того народа, который я чем дольше живу, тем больше, даже незаконно исключительно люблю. Люблю ваших ребят, и Сережу и девочку — забыл, как зовут. Этот народ нельзя не любить. Помогай вам бог продолжать ваше — хотел сказать — прекрасное, но ваше дело больше: оно истинно хорошее. Последствия этого дела неисчислимы. Не сравниваю его с деятельностью Думы, чтобы не оскорбить вашу деятельность. И как просто, хорошо вы его делаете, без преувеличения, без задора и без усталости. Ohne Hast, ohne Rast.
Одно мне не понравилось в вашем дневнике: это ваши упреки судьбе, себе, сожаление о прошедшем. Все то самое тяжелое, что случается с нами, — вы испытали очень, очень тяжелое, — все это, как ни странно сказать, благо, «иго мое благо», если только мы поставим главным делом жизни приближение к нему, к высшему совершенству.
Прощайте, не забывайте меня.
Любящий вас
Лев Толстой.
224. С. А. Толстой
1909 г. Мая 13. Ясная Поляна.
Письмо это отдадут тебе, когда меня уже не будет. Пишу тебе из-за гроба с тем, чтобы сказать тебе, что для твоего блага столько раз, столько лет хотел и не мог, не умел сказать тебе, пока был жив. Знаю, что если бы я был лучше, добрее, я бы при жизни сумел сказать так, чтобы ты выслушала меня, но я не умел. Прости меня за это, прости и за все то, в чем я перед тобой был виноват во все время нашей жизни и в особенности в первое время. Тебе мне прощать нечего, ты была какою тебя мать родила, верною, доброю женой и хорошей матерью. Но именно потому, что ты была такою, какой тебя мать родила, и оставалась такою и не хотела изменяться, не хотела работать над собой, идти вперед к добру, к истине, а, напротив, с каким-то упорством держалась всего самого дурного, противного всему тому, что для меня было дорого, ты много сделала дурного другим людям и сама все больше и больше опускалась и дошла до того жалкого положения, в котором ты теперь.