Романтический возраст

СЮЗАН. Мой дорогой сэр, правильно ли я понимаю, что вы готовы оказать мне честь, разделив со мной мою скромную трапезу?

ДЖЕРВЕС (возбужденно подпрыгивая). Оказать честь, разделив с вами вашу скромную трапезу! Честь! Мой дорогой мистер Сюзан! Теперь я знаю, почему они называют вас джентльменом! (Грустно качает головой). Но нет. По отношению к вам это будет несправедливо. Я съем слишком много. А кроме того, Эрнест может вернуться. Нет, я подожду. Это будет несправедливо.

СЮЗАН (достает содержимое бумажного пакета). Сыр или бекон?

ДЖЕРВЕЙС. Сыр… я хочу сказать, бекон… я хочу сказать… послушайте, неужели вы серьезно?

СЮЗАН (протягивает ему хлеб и сыр). Я надеюсь, они придутся вам по вкусу.

ДЖЕРВЕЙС (берет и хлеб, и сыр). Вы действительно… мастер Сюзан, со всей страстью и эмоциями, на которые я способен до завтрака, я говорю вас: «Спасибо!» (Откусывает). Спасибо.

СЮЗАН (тоже ест). Пожалуйста, хватит об этом. Я более чем вознагражден вашей компанией.

ДЖЕРВЕЙС. Приятно это слышать, и я горжусь тем, что я – ваш гость, но, умоляю вас, позвольте мне заплатить за этот бесподобный сыр.

СЮЗАН. Нет, нет. Не хочу и слышать об этом.

ДЖЕРВЕЙС, Предупреждаю, если вы не позволите мне заплатить за сыр, я настою на том, чтобы купить все ваши шнурки. Нет, я куплю все ваши пуговицы и запонки. Вам будет нечем торговать.

СЮЗАН. Хорошо, хорошо, скажем, два пенса?

ДЖЕРВЕЙС. Два пенса за такой банкет? Мой дорогой друг, полкроны – минимум, на который я могу согласиться.

СЮЗАН. Шесть пенсов. И ни пенни больше.

ДЖЕРВЕЙС (со вздохом). Ну, хорошо. (Он начинает ощупывать себя в поисках кошелька и в процессе открывает часть своего костюма. Глаза СЮЗАНА широко раскрываются, но он продолжает есть. ДЖЕРВЕЙС находит кошелек, достает шестипенсовик, протягивает СЮЗАНУ). Сэр, я вам премного благодарен (и продолжает завтрак).

СЮЗАН. Вы так великодушны… Простите за вопрос, но вы часом, не бродячий циркач?

ДЖЕРВЕЙС. Вы о моей профессии?

СЮЗАН. Есть тут один молодой человек, акробат и шпагоглотатель, Великий Хэмфри, который дает представления в местных городках. Вот я и подумал…

(Он смотрит на ноги ДЖЕРВЕЙСА, которые в этот момент открыты. ДЖЕРВЕЙС торопливо прикрывает их плащом).

ДЖЕРВЕЙС. Я – не Хэмфри. Нет. Джервейс-Сыроглотатель… э… мой костюм…

СЮЗАН. Пожалуйста, больше не слова. По мне любопытство – признак дурного тона. Пусть люди носят то, что им хочется. У нас свободная страна.

ДЖЕРВЕЙС. Дело в том, что я купался.

СЮЗАН (с поклоном). Поздравляю. У вас прекрасный купальный костюм.

ДЖЕРВЕЙС. Да ладно вам.

СЮЗАН. Вы живете неподалеку?

ДЖЕРВЕЙС. В Литтл-Моллинге. Я приехал на автомобиле.

СЮЗАН. Литтл-Моллинг? До него миль двадцать.

ДЖЕРВЕЙС. Заверяю вас, гораздо больше.

СЮЗАН. А под нами Хедлинг.

ДЖЕРВЕЙС (удивленно). Хедлинг? Господи, значит, я опять заблудился… Так я провел ночь в какой-то миле от нее. И не знал об этом!

СЮЗАН. Вы женаты, мистер Мэллори?

ДЖЕРВЕЙС. Нет. Еще нет.

СЮЗАН. Женитесь.

ДЖЕРВЕЙС. Что?

СЮЗАН. Последуйте моему совету и женитесь.

ДЖЕРВЕЙС. Вы рекомендуете?

СЮЗАН. Да. Нет лучшего спутника жизни, чем жена, если вы сделаете правильный выбор.

ДЖЕРВЕЙС. Да?

СЮЗАН. Я женат тридцать лет. Тридцать лет счастья.

ДЖЕРВЕЙС. Но при вашем занятии вам приходится много времени проводить вдали от жены.

СЮЗАН (улыбаясь). Зато я часто к ней возвращаюсь.

ДЖЕРВЕЙС (задумчиво). Должно быть, это весело.

СЮЗАН. Почему, по-вашему, я так обрадовался вашей компании, когда увидел вас этим утром?

ДЖЕРВЕЙС (скромно потупившись). Ну, наверное…

СЮЗАН. Мне будет, что рассказать жене, когда я вернусь к ней. Когда ты женат, каждое событие, которое происходит с тобой, превращается в два. Сначала оно действительно происходит, а потом ты возвращаешься к жене, и оно повторяется. Возможно, второй раз даже лучше первого. Ты можешь сказать то, что не успел высказать поначалу, сделать то, что только хотел сделать, но не сложилось. Когда мое недельное путешествие заканчивается, я возвращаюсь домой с рассказами о том, что случилось со мной в дороге. И в пересказе события эти ничего не теряют, мистер Мэллори. Наш завтрак этим утром… она с удовольствием услышит о нем. Я вижу, каким счастьем светится ее личико, когда я рассказываю ей все то, что говорил вам и, если смог запомнить, что вы говорили мне.

ДЖЕРВЕЙС. Действительно, здорово! (Задумчиво). Вы не забыли, что я говорил о Перси? Я подумал, что получилось неплохо.

СЮЗАН. Надеюсь, неплохо, но не так, чтобы слишком хорошо, мистер Мэллори. Так уж повелось, что все слишком хорошие ремарки в разговорах я приписываю себе. Вот почему я и говорю: «Женитесь». Тогда и вы сможете подавать себя в самом выигрышном свете. Сможете приписывать себе удачные фразы, произнесенные мной.

ДЖЕРВЕЙС. Но в семейной жизни должны быть и другие плюсы.

СЮЗАН. Плюсов в семейной жизни миллионы, но основа всего – дружеское общение… Вы знаете, что означает дружеское общение?

ДЖЕРВЕЙС. Как вас понимать? В прямом смысле?

СЮЗАН. Прямой смысл можно найти в толковом словаре. Дружеское общение – искусство завтракать, обедать и ужинать с другим человеком. Циники говорят, что нет никакой возможности каждый день сидеть за столом напротив одной и той же женщины. Быть может, для них, такое и невозможно, но очень даже возможно для двух людей, которые познали, что есть любовь.

ДЖЕРВЕЙС. Звучит не очень романтично.

СЮЗАН (серьезно). Во всем мире нет ничего более романтичного… Еще сыра?

ДЖЕРВЕЙС (берет сыр). Благодарю… (Задумчиво). Вы верите в любовь с первого взгляда, мастер Сюзан?

СЮЗАН. Почему нет? Если с первого взгляда вы влюбляетесь в женщину, а не в ее лицо.

ДЖЕРВЕЙС. Понимаю. (После паузы). Довольно трудно определить, знаете ли. Полагаю, оптимальный вариант – пригласить женщину позавтракать, и посмотреть, что из этого выйдет.

СЮЗАН. Что-то в этом есть.

ДЖЕРВЕЙС (смеясь). И сделать ей предложение после завтрака?

СЮЗАН. Если сочтете нужным. Все лучше, чем делать предложение на балу, как поступают некоторые молодые люди, которых мимолетный поцелуй под луной напрочь лишает здравомыслия.

ДЖЕРВЕЙС (качает головой). Ничего такого прошлой ночью не было.

СЮЗАН. И что говорит великий Альфред о поцелуе?

ДЖЕРВЕЙС. Никогда не читал «Дейли мейл».[13]

СЮЗАН. Теннисон, мистер Мэллори, Теннисон.

ДЖЕРВЕЙС. Ох, извините.

СЮЗАН. «Поцелуй, – говорит великий Альфред, – ничто в сравнении с тем ощущением блаженства и умиротворенности, которое я испытываю рядом с тобой». Та же идея, мистер Мэллори. Дружеское общение или искусство завтракать с другим человеком. (Встает). Что ж, должен идти. Мы дружески пообщались, пусть и короткое время. Я благодарю вас за это. Желаю вам всего наилучшего.

ДЖЕРВЕЙС (вставая). Послушайте, я чертовски рад тому, что встретил вас. И никогда не забуду завтрак, которым вы меня угостили.

СЮЗАН. Это так по-дружески.

ДЖЕРВЕЙС (неуверенно). Ничего, что я позавтракаю еще раз, когда вернется Эрнест? То есть, если вернется Эрнест. Вы не подумаете, что я остался недовольным тем завтраком, который вы разделили со мной? Но после купания в пруду, знаете ли, так…

СЮЗАН. Ну что вы! Я счастлив, что у вас такой отменный аппетит.

ДЖЕРВЕЙС (протягивая руку). Тогда прощайте, мистер Сюзан.

СЮЗАН (пожимает ее). Прощайте, мистер Мэллори.

ДЖЕРВЕЙС. Я не забуду сказанного вами.

СЮЗАН (улыбаясь). Очень надеюсь, что не забудете. Прощайте.

Он уходит.

ДЖЕРВЕЙС (кричит вслед). Дело-то не в лунном свете, совсем не в нем. Просто это была Она. (Себе) Просто это была она… Я полагаю, великий Кто-бы-то-ни-был так бы и сказал: «Просто это была Она».

13

Джервейс думает, что речь идет об Альфреде Хармсуорте, в самом конце 19 в. создавшем новую газету «Дейли майл», организовав ее выпуск на манер американских газет, которая сразу завоевала популярность.