Страница 28 из 60
Желтые камни давали очень мало света, но даже и такой свет был ярким в темном гроте. Озеро, что заходило под скалу, было ни чем иным, как небольшим ответвлением русла довольно широкой подземной реки. Она текла очень медленно, так что с другой стороны Желтой пещеры не возможно было заметить какого-либо движения воды. Свет, идущий от янтарных камней, выхватывал лишь небольшой участок стены грота, тихую, темную воду и несколько зарывающихся в черноту тоннелей.
— Куда мы теперь? — спросила Иверлин, уже привыкшая к тому, что все решала Бет.
— Куда глаза глядят, — ответила та, потому что на самом деле не знала ответа.
— Тогда может быть снова по течению?
Теперь определить направление реки было гораздо сложнее. Ленивые воды, казалось, вовсе не двигались. К тому же почти ничего не было видно, кроме черной матовой глади.
— Давай пойдем туда, откуда отзовется эхо, — неожиданно предложила Беатриче.
Она подобрала с земли угловатый скальный обломок и запустила его в стену. Звук, который прокатился по гроту, как ей показалось, ушел влево и растаял. Даже не справляясь у Иверлин, права ли она, Бет указала в ту сторону и поднялась на ноги.
— Идем хотя бы туда.
— Думаешь, не стоит заглянуть в один из тоннелей?
— Но как ты определишь, в какой именно, если их тут сотни?
— Тогда идем по берегу, — окончательно согласилась Ив.
Света камней было достаточно лишь для того, чтоб не налететь на какое-нибудь препятствие. Но и это было не плохо. Всего лишь через несколько минут пути и такое освещение сослужило им хорошую службу. Впереди они заметили какой-то предмет, похожий на бревно или корягу. Но подойдя ближе они поняли, что это нечто иное.
— Я же говорила тебе, что рано или поздно мы наткнемся на человеческие останки, — тихо произнесла Иверлин, с ужасом глядя на распростертое тело.
— Да он вроде бы целый, — сказала Бет, наклонившись и рассматривая его.
Человек или кто бы то ни был, лежал вниз лицом и не подавал признаков жизни. Он был одет как воин. На боку висела кривая сабля, такая же, какую отыскала Иверлин, только украшенная и инкрустированная какими-то камнями. На голове был надет странный шлем. На руках — перчатки с металлическими пластинами.
— Если он и умер, то совсем недавно, потому что еще теплый.
— Сердце послушай.
— Нет. Лучше ты.
— Ну, хорошо. Давай перевернем его.
С большим трудом им удалось развернуть грузное тело, закованное в тяжелые латы. При тусклом свете лишь одна деталь сразу же бросилась в глаза.
— Посмотри-ка, у него на шлеме нет прорезей для глаз, — сказала Бет и повернулась лицом к подруге. — Тебе это никого не напоминает?
Иверлин наклонилась пониже и поднесла свой камень вплотную к бронзовому шлему.
— У меня есть одно предположение, но оно слишком невероятное, — проговорила она через некоторое время.
— Ты думаешь о том же, о чем и я? — спросила Бет, и, наклонившись к груди незнакомца, приложила ухо. — Я ничего не слышу. Похоже, он мертв.
— Если это тот, о ком я думаю, то он не может быть мертвым.
— Подожди. Мне говорили, что подобный шлем носит Хамсин, наместник Медных гор. Но этого не может быть. Как он мог оказаться здесь едва живым? И где его неукротимая и непобедимая армия? Нет, это наверняка кто-то другой, очень похожий на него.
— Давай проверим.
— Как?
— Снимем шлем. Все знают, что у него лицо изувечено.
Беатриче с опаской посмотрела на неподвижное тело и с сомнение покачала головой.
— Может быть лучше не трогать его? Пусть себе лежит. Похоронить его мы не сможем. Если он, конечно, на самом деле мертвый.
На всякий случай она решила еще раз послушать его сердце. Биение его могло быть слишком слабым и потому неразличимым сквозь толстую броню. Она поплотнее прижала ухо к широкой груди и затаила дыханье. Ей уже показалось, что он услышала что-то, как вдруг одновременно с пронзительным вскриком Иверлин, она ощутила на своих плечах мощные объятья. Через секунду, она была резко отброшена в сторону, а бывший труп резко поднялся и сел.
Несколько минут никто из них не мог произнести ни слова. Наступила абсолютная тишина, в которой никто. Казалось, не знал, что сказать. Первым нарушил молчание Хамсин.
— Кто вы такие? — спросил он строго.
Девушки переглянулись, и Иверлин кивнула своей подруге, чтоб та ответила хоть что-нибудь. Но Беатриче все еще была ошеломлена и не смогла отозваться.
— Отвечайте! — снова прогремел жесткий приказ.
— Я — Иверлин, а она — Беатриче, — последовало, наконец, объяснение.
— Неужели? — удивился наместник, усмехаясь. — Те самые Беатриче и Иверлин?
— Ты, очевидно, и на самом деле Хамсин, раз нас знаешь? — подала теперь голос и Бет.
— Да.
— Ты можешь доказать это?
— Я не обязан этого делать. Но раз уж вы хотите, глупые котята, я расскажу вам о вас же самих. Иверлин — наложница Бейшехира, которую я отправил в лабиринт, чтоб наказать колдуна за нерадивость. Беатриче — женщина Гавра. Тебя захватили тоже по моему приказу, чтоб было чем шантажировать наместника Дремучего Мира.
Девушки замерли, услышав о себе подобное, и каждая подумала о своем. Иверлин не понимала, почему провинился бывший хозяин, а в лабиринт отправили ее. Беатриче злилась на Хамсина, а за одно и на себя и своё легкомыслие.
— Теперь я вижу, что ты, действительно, Хамсин, — раздраженно выдохнула Бет, наконец. — В коварстве тебе нет равных.
— Ну, вот что, — сказал наместник, резко поднимаясь на ноги. Мне нужно увидеть Бахрама. Проводите меня к нему.
Он сказал это приказным тоном, из которого выходило, что возражений он не примет.
— Ха! — весело воскликнула на это Бет. — Так ты зашел сюда по делу? Хочешь навестить дервиша? А почему же ты лежал тут на берегу лицом вниз? Наверное, устал и прилег отдохнуть?
Напрасно она дразнила его. Хамсин не принимал никакой иронии и насмешек по отношению к себе. Не произнося ни звука, он молниеносно достал откуда-то длинный кинжал и тут же метнул его в сторону девушки. Иверлин, вскрикнув, закрыла руками глаза. Но Беатриче была к этому готова. Импульс, посланный ей навстречу летящему лезвию, резко изменил его траекторию, и отшвырнул к стене пещеры.
— Неплохая реакция для человека. Тем более женщины, — неподдельно удивился наместник. — Это Гавр тебя так натаскал?
— Он тут ни при чем. Я — ученица небезызвестного тебе Яра Отшельника. И его внучка.
— Это делает тебе честь, — ответил Хамсин то ли с усмешкой, то ли с издевкой и, посуровев, добавил:-Но не вздумай говорить со мной больше в таком тоне! Я не потерплю насмешек от людей!
— А мы не обязаны провожать тебя в общину! — ответила на это Бет и, переглянувшись с подругой, приложила палец к губам. Она решила не сообщать пока Хамсину о том, что они и сами заблудились, иначе он мог убить их обеих за ненадобностью.
— Обязаны! Потому что вы у меня в плену! — был ответ на это.
— Да? А тебе не показалось, что ты сам в плену? — снова не смогла удержаться от колкости Бет.
— Это не у вас ли? — искренне удивился Хамсин.
— У лабиринта.
Бет снова задела больную тему. Она произнесла вслух то, что наместник не хотел допустить даже в мыслях. Он заскрежетал зубами и, наверное, начал бы метать молнии, если б Беатриче не поспешила предупредить его:
— Не надо злиться! Так ты ненароком можешь убить нас. Кто тебе тогда покажет дорогу?
Она снова подала знак Иверлин, чтоб та не удивлялась. Нужно было перехитрить наместника, доказав, что в лабиринте они хозяева положения. Тогда он, возможно, не будет так заносчив. Но она ошиблась, Хамсин только еще больше осатанел. Мысль о том, что два бесполезных человеческих существа, а не он, владеют ситуацией, окончательно его вывела из себя.
— Или вы сейчас же проведете меня к Бахраму, или я прикончу вас и найду туда дорогу сам! — сказал он таким твердым и спокойным тоном, что девушки поняли: в подлинности его намерений сомневаться было глупо.