Страница 187 из 194
Познавательная фантастика была представлена в послевоенные годы произведениями В. Охотникова, написавшего ряд повестей и рассказов на различные научно-технические темы. Подземоход, машина, разрыхляющая почву ультразвуком, генератор, преобразующий химическую энергию угля в электрическую, усовершенствованный дорожно-строительный комбайн — таковы примеры тематики произведений В. Охотникова. Последняя его повесть — «Наследники лаборанта Сенявина» (1957).
В послевоенные годы начал писать познавательную фантастику и В. Сапарин. Его рассказы печатались в журналах «Знание — сила», «Вокруг света», «Техника — молодежи» и выходили отдельными изданиями. Тематически диапазон писателя также очень разнообразен: от автоматики до полетов в космос межпланетной станции и освоения пустынь, от энергетики и телемеханики до новых синтетических материалов. Впоследствии В. Сапарин создал цикл рассказов, посвященных будущему Земли и освоению нашей соседки Венеры («Суд над Танталусом»). Писатель рисует не только необычайную обстановку, но и людей грядущего, преодолевающих трудности покорения неведомого.
Осуществлению различных инженерных замыслов, проектов переделки природы, использования естественных ресурсов, проблемам физики, биологии, медицины, освоения морских глубин и Луны посвящены первые послевоенные произведения Г. Гуревича. Эти темы он продолжает разрабатывать и в последние годы, уделяя особенное внимание проблемам преобразования Земли и космоса.
В 1944 году появились первые рассказы И. А. Ефремова. Сначала опубликованы были «Встреча над Тускаророй», «Дены-Дерь» (или, иначе, «Тайна горного озера», «Озеро Горных Духов»), «Катти Сарк». Затем к ним добавились «Последний марсель», «Телевизор капитана Ганешина» (другое название — «Атолл Факаофо»), «Голец Подлунный», «Обсерватория Нур-и-Дешт». Выходят сборники «Пять румбов» (1944), «Встреча над Тускаророй» с еще одним новым рассказом — «Бухта радужных струй». В 1945 году выходят «Тени минувшего», «Ак Мюнгуз» и «Алмазная труба». В 1947 году была издана повесть «Звездные корабли».
Это научно-фантастические рассказы из цикла о необыкновенном — открытиях в области геологии, палеонтологии, ботаники, зоологии и химии моря.
Для них характерна романтика приключений. В дальнейшем И. Ефремов обращается к тематике геологической и палеонтологической. Героями его становятся ученые.
При этом писатель тесно переплетает прошлое и настоящее, воскрешает древние легенды, придавая им романтико-фантастическую окраску. Так, например, легендарное дерево жизни, эйзенгартия, в рассказе «Бухта радужных струй» вновь открывается в наши дни, а истоки открытия лежат еще в средних веках и далеком прошлом Мексики, когда будто бы было известно такое дерево. И в основе рассказов «Обсерватория Нур-и-Дешт», «Озеро Горных Духов», «Белый рог» тоже лежат легенды.
И. Ефремов положил начало в послевоенной фантастике литературе гипотез. Особенно характерна в этом отношении повесть «Звездные корабли». В ней, как и в других позднейших рассказах, автор отходит от приключенческой формы. Он по-прежнему красочно рисует ландшафты, насыщает произведения взволнованной атмосферой научного поиска. И все же «Звездные корабли» скорее спор, бой в защиту гипотезы, столкновение разных и притом далеких областей знания.
Говоря словами героев повести, «одна невероятное, сцепившись с другим, превращается в реальное». Открытие происходит на стыке наук. И. Ефремов затрагивает в повести и астрономию, и космическую биологию, и геологию, и палеонтологию. Все они в конце концов служат художественным воплощением одной генеральной идеи, идеи о множественности очагов разума во Вселенной, о сходстве путей, по которым идет развитие жизни на разных планетах.
И. Ефремов поэтизирует научный поиск и подвиг, совершенный во имя его. Герои произведений нередко рискуют жизнью или идут на заведомый риск, меняют даже жизненный путь, чтобы доказать правоту своих предположений. В остроте борьбы за правоту идеи и раскрывается прежде всего романтика ранней фантастики Ефремова, даже если она не связана с внешне эффектными приключениями.
В январском номере журнала «Техника — молодежи» 1957 года произошла первая встреча читателей с героями нового романа И. Ефремова — «Туманность Андромеды». Эта встреча состоялась тогда, когда в небе над нашей планетой еще не появился ни один искусственный спутник.
А в «Туманности Андромеды», шедшей из номера в номер, разворачивались события далекой космической эры. Люди XXX века отправлялись в межзвездное путешествие. Они посещали странные планеты других солнечных систем, испытывали необыкновенные приключения и переживали радость встречи с неизведанным.
Земляне почувствовали себя членами великой семьи разумных существ, рассеянных по необъятной Вселенной, живущих на планетах-спутниках далеких звезд. Они вступили с ними в контакт, увидели их на экранах своих телевизоров, услышали голоса иных миров, объединенных в одном большом мире, названном писателем Великим Кольцом.
Роман воспринимался поначалу как смелая фантазия, как художественное воплощение идей, занимавших еще Циолковского, который мечтал о всепланетном сообществе и полетах к иным солнцам. Может быть, эта фантазия и казалась тогда чересчур дерзкой. Но наступил октябрь исторического 1957 года. Четвертого октября зазвучали позывные первой из первых — советской искусственной луны.
И потому окончание «Туманности Андромеды», романа об отдаленнейшем будущем, воспринималось с иным чувством: как-то стерлись грани между вымыслом и устремленностью в Завтра, которая проявляется уже в свершениях наших дней.
Не случайно первый космонавт Юрий Гагарин, вернувшись из кругосветного путешествия на спутнике-корабле «Восток», назвал роман И. Ефремова в числе своих любимых книг. Не случайно книга завладела вниманием читателей во всем мире. И не случайно появление «Туманности Андромеды» послужило переломной вехой в развитии послевоенной советской фантастики.
Дело не в одном простом совпадении, не в удаче писателя, давшего далекий космический прогноз именно тогда, когда человечество впервые шагнуло в космос. Такова только одна и притом не главная сторона.
В романе показаны были необычайные достижения науки и техники, о каких ученые еще и не помышляют сегодня. Недаром автор снабдил роман словариком различных фантастических научных и технических понятий, придуманных им. Он хотел подчеркнуть, что будущее необычайно раздвинет пределы возможностей Человека. Однако и это тоже не самое главное в «Туманности Андромеды».
На страницах романа перед нами возникли контуры мира грядущего: новая, переделанная Земля, новое, коммунистическое общество и новые люди. Это уже не наши современники, каким-либо необычайным путем попавшие в будущее на сто или тысячу лет вперед, и не экскурсанты, которые совершают беглую прогулку по планете хотя бы и послезавтрашнего дня. Здесь и не фрагменты всевозможных научно-технических революций, которые любили изображать авторы многих романов о будущем.
Будущее предстало у писателя прежде всего человечным: его волнует то, какими станут люди, их жизнь, их взаимоотношения, их душевный мир. Его интересует, какие могут возникнуть в том трудно вообразимом, отделенном от нас вереницей веков времени чисто «людские» проблемы: семья, воспитание детей, личное и общественное, труд и обязанности, отдых и многое-многое другое.
«Миллиарды граней грядущего» — так выразился писатель о задачах социальной фантастики. Да, у грядущего миллиарды граней, и И. Ефремов первый среди современных наших советских фантастов попытался отобразить важнейшие из них.
Перемены, которые должны произойти в нас самих; физическое и духовное совершенство людей далекой коммунистической эпохи; вечный поиск, без которого немыслим прогресс, — все это находит воплощение в романе, все это образует широкое полотно, внешне мозаичное, но вместе с тем стройное и законченное. Где бы ни происходило действие — в звездолете, на чужой безжизненной планете или в различных уголках Земли, — мы ощущаем атмосферу светлой, радостной жизни.