Страница 14 из 18
– Жрать охота! – буркнул Бекас, и снова ему никто не ответил.
Наконец, пройдя мимо сваленных в кучу колченогих стульев и скамеек, они остановились перед обшарпанной дверью, на которой висел накладной замок. Один из провожатых отпер его, распахнул дверь и жестом пригласил Бекаса заходить.
В комнате пахло пылью, грязными носками и застоявшимся табачным дымом.
– Пожрать сегодня не получится, – вдруг объявил один из сопровождающих. – Привыкай обходиться без пищи!
Он хохотнул. Его товарищ, запирая изнутри дверь на защелку, возразил:
– Вообще сбегать можно – тут круглосуточный магазин рядом. Каких-нибудь консервов купить, колбасы… Я тоже проголодался.
– Ладно, потерпишь! – сказал первый.
Бекас уже успел рассмотреть обоих. Парни были здоровенные, косая сажень в плечах. Одеты прилично, даже весьма. Тот, что призывал Бекаса обходиться без пищи, был похож на военного, вышедшего недавно в отставку. У него были слегка волнистые русые волосы и равнодушные серые глаза. Второй казался поживее, попроще и помоложе.
– Как вас звать-то, ребята? – спросил Бекас приятельским тоном.
Он подумал, что ему стоит войти в контакт со своими сторожами, завести с ними приятельские отношения. Конфронтация сейчас не поможет.
Сероглазый хмыкнул.
– Меня можешь Василием Ивановичем называть, – сказал он. – А этого – Петькой. Какая разница? Ты лучше скажи, откуда у тебя такое дурацкое имя – Бекас?
– Не имя это, а фамилия, – терпеливо ответил Бекас. – От родителей. И не более она дурацкая, чем назваться Василием Ивановичем. А тем более Петькой.
Василий Иванович, прищурившись, смотрел на него. Бекасу стало неуютно. Он огляделся по сторонам. Пустая комната. Одна кровать, на которую брошен грязный полосатый матрас. Рядом – смежная комната, которая тоже кажется пустой. Сбоку выкрашенная синей краской дверь на проволочном крючке – то ли встроенный шкаф, то ли санузел. Лампочки под потолком тусклые, без каких бы то ни было признаков абажура. Одним словом, тупик.
– Это общежитие, что ли? – спросил Бекас, стараясь говорить так, чтобы его вопрос звучал самым обычным тоном.
– Ага, житие! – саркастически ответил Василий Иванович и добавил, подражая киногерою: – Житие мое! Ха-ха! Много разговариваешь, Бекас! И все не по делу.
Бекас понял, что ответов он здесь не получит, и решил сменить тему.
– Ладно, хотите по делу, давайте по делу, – сказал он. – Может быть, в самом деле перекусим сейчас – и на боковую? Утро вечера мудренее, как говорится.
– Как ты ловко все решил! – покрутил головой Василий Иванович. – Мне понравилось. Только у нас, извини, немного другие планы. Прежде чем кушать, нужно поработать. А наша с тобой работа какая? Правильно! Нужно выбить из тебя место, где ты для нас информацию спрятал. Все понял?
– Постойте, ребята! – с деланым недоумением воскликнул Бекас. – Зачем так мрачно? Выбить… У нас же простой и ясный договор. Информацию я вам продаю. Вы платите деньги – я передаю вам товар, и никаких проблем.
– Ошибаешься, – покачал головой Василий Иванович. – Небольшая проблемка имеется. Ты нарушил все сроки, Бекас. За деньги ты мог продать информацию год назад. Но ты этот год провалялся в кровати. Ты отдыхал, а мы крутились как проклятые. Шеф заставил нас облазить все укромные места в Подмосковье. Все живописные уголки. Все развалины. Ты вообще понимаешь, что это значит? По твоей милости мы облазили все помойки! В некоторых местах были даже по два раза. Шеф вообразил, что можно найти то, не знаю что! Ты не поверишь, но он даже всерьез обещал нас с Петькой закопать, если мы не найдем то, что ты так удачно припрятал. Из-за тебя мы могли жизни лишиться – понял теперь, сука? И я дал себе слово – если когда-нибудь сведет меня судьба с тобой, бекасина уродский, я из тебя все жилы вытяну за наши мучения!..
У Бекаса по спине побежали мурашки. В голосе Василия Ивановича звучала такая неприкрытая ненависть, что надеяться на благополучный исход этой ночи было просто глупо. Бекасу стало окончательно ясно, что с ним собираются расправиться, и единственная возможность избежать этого – постараться продержаться как можно дольше, пока на помощь не придет какое-нибудь чудо.
– Господа! – умоляющим голосом проговорил он. – Тут какое-то недоразумение! Я никому не хотел причинять мучений! Я сам едва не погиб. Меня разоблачили. Вы же знаете, что все это время меня стерегли, как преступника.
– Как предателя, – злорадно вставил Василий Иванович.
– Пусть так, но я же работал на вас, – возразил Бекас. – Для вашей пользы работал! Технология, секрет которой я вам передал, стоит миллионы долларов!
– Пока что ты нам ничего не передал, – оборвал его Василий Иванович. – Пока это все одно ля-ля. А вот теперь ты будешь говорить нам правду. Ты будешь четко и точно называть все координаты. Чтобы мы не таскались по грязным свалкам!.. Значит, сделаем сейчас так – мы тебя свяжем и прикрутим к кровати – это чтобы ты не дергался и не уклонялся от интервью, ха-ха!.. Пасть тебе заклеим скотчем – это чтобы не орал, не пугал людей. А это… Это, значит, рабочий инструмент…
Пока он говорил, его приятель Петька деловито раскладывал на подоконнике веревки, рулон скотча и две резиновые дубинки, вроде тех, какими снабжают милиционеров. Бекасу стало совсем нехорошо. Он представил себе, как литая резина обрушивается на его несчастные ребра, и в груди у него болезненно заныло.
– Постойте! – вскричал он. – Давайте обойдемся без насилия! Зачем оно? Я готов и так все рассказать. Мне и денег не надо. Бог с ними, с деньгами!.. Мы же культурные, цивилизованные люди и всегда можем договориться между собой!..
– Правда? – с интересом спросил Петька, постукивая дубинкой по раскрытой ладони.
– Истинная правда! – горячо сказал Бекас.
– Ну, давай колись! – кивнул Петька, бросая многозначительный взгляд на своего товарища.
Василий Иванович ничего не сказал, и, поскольку угроз с его стороны больше не последовало, Бекас чуть-чуть приободрился.
– Все очень просто! – живо сказал он. – Мы выезжаем по Дмитровскому шоссе из Москвы…
Бекас изложил схему, как ему показалось, весьма живописно и реалистично. Правда, точное место «захоронения» он называть не стал, ограничился тем, что упомянул про берег пруда. Была у него все же надежда, что, когда поедут проверять, удастся потихоньку улизнуть. Сторожа внимательно выслушали его и отреагировали весьма эмоционально.
– Вот же сука! – с чувством высказался Василий Иванович, рассматривая Бекаса с откровенной неприязнью. – Мы же в том месте три раза были! Летом и были! Ты помнишь? – спросил он напарника.
– Такое не забудешь! – ответил тот таким тоном, будто речь шла о путешествии на Северный полюс, и тут же, в свою очередь, обратился к Бекасу: – Так где, ты говоришь, спрятал это дело?
– Под берегом, – уклончиво ответил Бекас. – Не объяснишь на пальцах. На месте показывать надо.
– На месте, значит? – загадочно ухмыльнулся Петька, оборачиваясь к Василию Ивановичу. – На месте…
Он неожиданно и резко развернулся и сильно ударил Бекаса по животу дубинкой. Удар был плотный – у Бекаса остановилось дыхание и потемнело в глазах. Не устояв на ватных ногах, он грянулся на пол.
Очнувшись, он понял, что его куда-то волокут. Он по-прежнему ничего не видел, но причина была в том, что глаза ему вновь замотали тряпкой. В животе после удара будто огонь полыхал. Бекаса тошнило. Ему все сделалось безразлично.
Уже потом, когда он снова оказался на заднем сиденье машины и немного пришел в себя, Бекас набрался духу и поинтересовался, куда они едут.
– Туда и едем, – неожиданно охотно ответил Василий Иванович. – Куда ты сказал. По свежим следам. Порадуем шефа. Он с утра встанет не в духе, хмурый, озабоченный, а мы ему – раз и подарок! А? Как тебе идея?
Он сидел за рулем и, чтобы посмотреть на Бекаса, был вынужден повернуть голову.
– Да сними ты с него эту сраную повязку! – сердито бросил он напарнику, увидев, что Бекас по-прежнему валяется на сиденье с завязанными глазами. – Пускай теперь смотрит. А то не туда заедем еще…