Страница 59 из 84
— Придётся нам менять планы на ходу. У кристов новый привод, голову даю. Думаю, они не захотят ждать здесь, а отправятся вместе с нами, — кратко изложил он выводы.
— Данное обстоятельство ничего не меняет. Пусть идут с нами. Что с того? — я действительно так подумал, испытывая, правда, некий дискомфорт от неполноты мысли.
Мне помог Димка:
— Зря ты так думаешь. У нас теперь единственный козырь — мы знаем, где зарыт клад. Ну, и ключик золотой, тоже у нас. Пока мы им нужны. А вот что они предпримут после дележа добычи? По законам жанра останется один, самый… не важно, какой, но один.
Так-с. Соломон достигнет верфи за один прыжок, Друг с модифицированным движком за два, если не ухватится за стремя Сола. Нужна инфа о возможностях сервов. Но где ж её взять.
— Вопрос спецам. За сколько кристы дойдут до колыбели?
Мирон пожал плечами:
— Два-три прыжка. Ерунда, против Сола они не выстоят. Правильно я говорю, божественный?
— Вот за что мне нравятся человеки, за прямоту и откровенность. Да, те три кораблика не смогут причинить мне вреда. А кто сказал, что их всегда будет три? — резонно заметил Соломон.
— Кстати, где остальные? Ну, эти… братья, — вопрошал из поднебесья Ваня.
Алёна не то пошутила, не то всерьёз, тихо, как сама с собой проговорила:
— Точно, засадный полк. Вдруг они оснащены не хуже кристов?
— Так, стратеги, нас спасёт темп. Если кто ещё не понял, речь идёт о наших головах. Сол, как далеко ты можешь закинуть гвардию? Насколько близко к верфи? — я и сам поверил, что знаю, как надо действовать.
— С этим багажом мы доедем за три прыжка. Сначала гвардия, я за ними, и так три раза. Полтора часа, — доложил божественный.
— Чёрт, раньше надо было шевелиться, — почти прошипел Димка.
— Дима, сейчас не до выяснений, кто более прав. Потом, ладно? — сказал я, зажав в кулак рвущуюся наружу злость. — Сол, как ты думаешь, они знают координаты колыбели?
— Не думаю.
— Тогда дуй туда. Иван, командуй общий сбор своим архаровцам, соберитесь в кучку, Сол вас подвезёт, — я подумал, спросил на всякий случай: — Вань, может, вернёшься к нам?
— Ну уж, нет. Считай, что мне понравилось командовать. Надоела демократия, — уверенно заявил полковник. — Первая колонна марширует, вторая колонна марширует… Хе!
Соломон, не дожидаясь приказов, ушёл с планеты. Карусель завертелась. Через двадцать минут Друг поднялся на стационарную орбиту, и, можно сказать, столкнулся нос к носу с троицей кристов. Пирамиды, как и в прошлый раз, оказались просто великолепны. Если б не обстоятельства встречи, я бы не упустил возможности ещё раз как следует их рассмотреть.
Как и ожидалось, на наши предложения кристы выдали встречные. Идём, де, вместе к верфи, и никаких гвоздей.
Я обратился с просьбой к нашему специалисту по словоблудию:
— Чарли, спроси, где остальные. И вообще, заморочь им голову часа на два, что б наши успели развернуться в боевые, так сказать, порядки. Если, конечно, сможешь.
— Отвечают, что другие расы непосредственного участия в экспедиции принять не пожелали. Интересуются, куда рванул Соломон со свитой, будто не понимают. А морочить их не придётся, они сами просят время на подготовку. Смешно, но именно два часа.
У меня невольно вырвался вздох. Интересно, чего же им не хватает для немедленного старта. У меня возник вопрос:
— Вот ещё что. Ты ненавязчиво полюбопытствуй, как им удалось обойти порчу и создать-таки движки запрещённого уровня.
Мирон ухмыльнулся:
— Я, кажется, знаю. Сейчас проверим.
Через пару минут пришёл ответ. Чарли удивился:
— Двигатель ещё не собран. И они утверждают, ни разу не испытан. Всё в теории. Сборка произойдёт прямо у нас на глазах. Во дают! Говорят, больше пятисот лет работали и почти век ждали случая испытать. Нет, это точно не люди. О, смотрите, началось.
Чарли вывел увеличенную картинку с тремя стеклянными пирамидами. Что он там увидел, я поначалу не разобрал. А через несколько минут стало заметно, что основания пирамид сделались выпуклыми. Прошло ещё минут десять, пирамиды начали сотрясать судороги, волнами проходившие от вершины к основанию. Зрелище оказалось пренеприятнейшим, Алёна даже зажмурилась, чтобы не видеть. Мирон пробурчал:
— Родовые схватки, странные всё же технологии у этих амёб. Кстати, я правильно угадал. Они сделали движок и разделили на три части. А сейчас построят новую пирамидку и на ней продолжат путь.
Поспешил Мирон с выводами. Судороги закончились так же неожиданно, как и начались, теперь стало заметно, что основания пирамид как будто кто-то надрезал вдоль периметра, и «вырезанные» сердцевины начали очень медленно выдвигаться наружу. В противоположность привычному стеклянному великолепию сердцевины оказались абсолютно чёрными, от них к «материнским» пирамидам тянулись похожие на жидкий гудрон перемычки, лопавшиеся одна за другой. Через час процесс завершился, перед нами висели в пространстве уже шесть пирамид — три большие и блестящие и три поменьше, черные, как антрацит. Дальнейшая сборка привода, точнее трёх приводов, оказалась не столь зрелищной. Большие пирамиды крутнулись синхронно против часовой стрелки и сердцевины, медленно задвинулись на свои места, лишь поменяв «оболочки». Мирон с досады даже ногой топнул.
— Вот же, придумали же! Но насколько всё у них сложно! Боже мой! Чарли, ты всё записал? Рукотворный феномен заслуживает отдельного изучения. По-моему, способ сокрытия даже сложнее, чем сам двигатель…
Он ещё много говорил, восторженно и зло, я же вышел из рубки и направился в каюту. Снова захотелось побыть одному. За месяцы скитаний я привык считать каюту домом, в своё время даже попросил Чарли убрать из неё лишние датчики. Так мне спокойнее, да и Алёна стеснялась присутствия «третьего» в спальне.
… В тот же вечер, когда я встретил Андрея, Алёна спросила меня:
— Саш, получается, что твой посланник напророчил нам жизнь вечную?
Я завалился в кровать, а она села перед зеркалом — расчесать волосы после ванны. Мирная семейная идиллия, если забыть о том, где находишься. Меня вот эта самая вечная жизнь не шибко взволновала, не верилось мне, учитывая наши обстоятельства.
— Да как тебе сказать, возможность такую исключить нельзя, — ответил я, демонстрируя равнодушие к обещанной перспективе. — Но и рассчитывать даже на простое долголетие я бы не стал. А вообще-то, покуда «кашпировский» с нами, мы можем жить неограниченно долго. Мне так Соломоша объяснял, но я ни фига не понял.
— А что он говорил про изменение носителя интеллекта? — не обращая внимания на мою показуху, задала Алена следующий вопрос. — Что, придётся отказаться от человеческого обличья?
— Это мой пересказ. Он говорил как-то проще. До тех времен дожить ещё нужно. В общем, смена носителя произойдёт только тогда, когда у тебя самой появится потребность.
Она посмотрела чуть искоса, с прищуром:
— А какой ты хотел бы меня видеть лет так через тысячу? В виде бесплотного духа я тебе буду нравиться?
О, боже!
— Нет, для женщин надо будет ввести запрет на отказ от тела, — осенило меня. — Да, кстати, думается суть-то там как раз в том, что они, эти небожители, могут принять любую форму. Так что вопрос снимается сам собой. Захочешь понравиться — станешь Алёной, а на работу будешь летать в виде невидимой субстанции.
— Эх вы, мужики!..
… Как избежать противостояния, почему кристы не хотят паритета? Такие вот вопросы крутились в голове, и ещё мучила досада от допущенной ошибки, необходимо было отправить Сола к верфи сразу же, как только он закончил трансформацию. Расслабился, привык, что самый сильный. Как будто Андрей не показал, границы нашей силы очень даже наглядно. Как там, интересно, Иван. Я тронул сенсор на столе, позвал:
— Чарли, вызови Ивана.
Через минуту в каюте раздался голос бравого полковника, или теперь адмирала?
— Докладываю. Прибыли на место. Начали, было, строить оборону. И очень быстро обнаружили, что местечко обжито до нас. Если коротко, то все уже здесь. Или кристы нас обманули, или кристов обманули, но вокруг верфи крутится до тысячи, не скажу вражьих, но не очень дружественных кораблей.