Сквозь стерильное стекло

Часть 1. Глава 1: Вирус не врёт

Пол дрожал — неявно, на грани ощущений, но с каждой секундой вибрация становилась ощутимее. Она не была тревожной: просто стабильная низкочастотная пульсация от станции фильтрации в соседнем отсеке. Сквозь резиновые подошвы ботинок она передавалась прямо в кости, будто система пыталась напомнить, что живёт своей жизнью, без участия людей.

Демьян остановился у главного терминала. Панель уже горела — неярким, ровным светом, слишком ровным для ночного цикла. Графики не стояли на месте: тонкие линии дергались, цеплялись за неоконченные расчёты, словно модель пыталась завершиться, но что-то мешало. От этого экран казался живым, как дыхание в засыпающей комнате.

В отражении на визоре — только собственные глаза. Угасшие, покрасневшие, с запавшими веками. Свет от терминала усиливал блики, отчего взгляд казался пустым, почти стеклянным, как у человека, слишком давно работающего без смены.

Он вытянул руку, коснулся сенсорной панели. Перчатка тихо шуршала по поверхности — движения чёткие, по памяти. Но в пальцах была скованность, тугость, как у оператора, который ещё держится, но уже близок к сбою. Моторика не подвела, но каждый касание было с заметной задержкой, будто кожа под перчаткой сопротивлялась, будто мышцы не соглашались с командой мозга.

— Так… — пробормотал он себе под нос, — подними модель на сто тиков назад, посмотрим, где у него скачок.

Со стороны боковой стойки раздался слегка глухой голос ассистента — микрофоны в шлемах всегда искажали интонации.

— Я уже поднимал. Там не один скачок, там три подряд. Я не понял, что это вообще такое.

— Три подряд? — Демьян вскинул голову. — Ты уверен?

— Да блин, конечно уверен. Я ж не спал всю ночь, — голос ассистента сорвался, будто человек сам не ожидал собственных слов. — Смотри сам, я отметил.

Демьян подошёл к стеклянной перегородке, отделяющей зону с манипулятором, и ткнул в висящее в воздухе меню. На экране загорелись три красных маркера.

— Это не может быть подряд, — выдохнул он и почти сразу раздражённо добавил. — Почему модель считает, что может?

Ассистент, которого звали Рэймонд, подошёл ближе, хлопнув по панели дезактивации локтём — перчатками точное попадание было невозможно.

— Да потому что этот штамп вообще странно себя ведёт. Ты же видел вчерашние результаты? У него скорость проникновения как у… ну, короче, очень высокая. Я не знаю аналогов.

— Аналоги есть всегда, — резко отрезал Демьян. — У нас просто пока данных мало.

— Пока мало? — Рэймонд хмыкнул и понизил голос. — Они там уже орут, что надо прислать промежуточный отчёт. Видел всплывающее? Там таймер стоит.

— Видел, — сухо ответил Демьян. — И мне тоже его прислали.

Он снова наклонился к экрану, увеличил участок цепи спайк-белка — модель превратила серую поверхность в почти живую структуру, переливающуюся оттенками, выделяя потенциальные места гликозилирования.

— Увеличьте разрешение на спайк-белок, проверьте на гликозилирование, — приказал он в интерком, уже машинально повторяя команду, которую говорил десятки раз за последние дни.

— Да я увеличил уже! — раздражённо ответил Рэймонд. — Ты посмотри, он у тебя перед глазами.

— Мне нужно точнее, — сказал Демьян. — Текущее разрешение не даёт нормальной картины.

— Текущее — это максимум для живого потока, — буркнул тот. — Если хочешь выше, надо заморозить.

— Замораживай.

— Тебе же потом скажут, что из-за заморозки задержка! — голос ассистента стал резче. — Ты понимаешь, что там у них каждый час на учёте? Они же вчера сказали…

— Замораживай, — повторил Демьян, не повышая тона. — Сейчас важнее увидеть структуру.

Короткая пауза. Рэймонд шумно выдохнул — шум в интеркоме был почти как взрыв воздуха в ушах.

— Ладно, замораживаю. Только ты потом объясняй им, что это не я задержку сделал.

— Объясню, — ответил Демьян.

«Хотя всем понятно, что никто объяснения слушать не будет».

На экране картинка дёрнулась, поток данных остановился, и через несколько секунд система начала повышать детализацию. Пиксели собирались в более чёткую поверхность, на которой вспухали участки возможных мутаций.

— Вот, — тихо произнёс Демьян. — Видишь? Здесь… вот это… этого не должно быть.

Рэймонд прижал визор почти вплотную к экрану.

— Подожди. Это что, новый карман? Или это артефакт рендера?

— Не артефакт. Он повторяется на прошлых моделях, просто там было хуже видно.

— Да ну нах… — Рэймонд осёкся. — Серьёзно? Новый карман?

— Похоже на то.

Рэймонд сразу заговорил быстрее.

— Если это новый карман, то ингибиторы старой линейки мимо летят. Вообще. Ты понимаешь? Это… это ж вся работа впустую выходит.

— Она не впустую, — устало сказал Демьян. — Это данные. Они всегда нужны.

— Нужны… ну, да. Конечно. Только попробуй объяснить это тем, кто в комитетах сидит. Они же нам вчера прямым текстом сказали, что если не будет прорыва — финансирование пересмотрят.

— Я знаю, — тихо произнёс Демьян.

— Знаешь… — Рэймонд нервно усмехнулся. — Ты всегда так говоришь. «Я знаю». Только толку с этого…

— Рэй, — прервал его Демьян, всё ещё глядя на экран, — можешь не начинать. У нас нет времени.

— Да у нас никогда нет времени! — рявкнул тот. — И не будет, потому что мы вечно в режиме пожара работаем. Ты реально думаешь, что…

— Рэй, — повторил Демьян, уже жёстче, — принеси протокол по связке кармана с рецептором. Последний. Там, где мы вчера метили красителем.

Ассистент замолчал. Не сразу, но замолчал. Потом отрывисто сказал.

— Ладно. Принесу. Только не думай, что я просто истерю. Это реально всё выглядит… ну, странно.

— Я не думаю. Просто принеси.

Рэймонд молча отошёл к боковой стойке. Не спеша, не глядя по сторонам. Локтем нажал на панель — с тихим щелчком активировался экран, и под тусклым светом на нём проступили новые схемы, очередной слой данных. Его плечи были чуть напряжены, движение — выверенное, как у человека, который уже десятки раз повторял это в таких же условиях и знал: теперь каждый шаг — не для результата, а чтобы удержаться от паники.

Демьян остался у центрального терминала. Ни слова. Только гудение систем и редкое потрескивание в кабелях, уходящих под пол. Он не сразу понял, что задержал взгляд на всплывающем окне справа от отчётного таймера. Строки данных мелькали, но внимание приковало другое: отсчёт.

«Шесть часов. Шесть. Чтобы доказать, что я не пустое место. Что всё, что мы делаем, ещё что-то значит».

Мысль всплыла резко — как выброс воздуха в глубине. И сразу стала давить. Он будто задыхался от неё, как от разгерметизации шлема. Резко втянул воздух, мотнул головой, прогнал её — не время.

Он поднял глаза. Рэй уже возвращался. Шаги ровные, но чуть медленнее обычного. В руках — планшет, на экране — нечто, чего Демьян пока не видел.

— Нашёл, — сказал тот, протягивая панель. — Слушай, тут кое-что… ну… короче, посмотри сам.

— Что там?

— Да… мутация в связке. Она вообще не по шаблону. Я не понимаю, откуда она взялась. И модель тоже не понимает.

Демьян пролистал протокол. Перчатки скользили по стеклу.

— Чёрт.

— Вот. Я ж говорил. Там что-то нечистое.