Погибшие цивилизации

Несмотря на огромные пространства, разделяющие полинезийские архипелаги, население их говорит на одном языке и имеет одну культуру. Границы Полинезии как бы обозначены углами гигантского треугольника: на юге Новой Зеландией, на севере Гавайскими островами, на востоке островом Пасхи. Полинезийцы удивительный народ, сочетающий в себе черты монголоидной и европеоидной расы. Они не похожи на сухопарых и чернокожих жителей Меланезии, типичных представителей негроидной расы. Таким образом, острова Океании заселены людьми, имеющими признаки всех трех «больших рас».

Кто первый заселил острова? Этот вопрос издавна стоял перед исследователями Океании. Был найден ответ: представители негроидной расы. С незапамятных времен проникли они в Австралию и Тасманию по непрерывно тянущейся цепочке островов и островков — от Новой Гвинеи через Соломоновы острова и далее к островам Фиджи и в Меланезию прошли первые темнокожие поселенцы.

Фиджи — граница между Меланезией и Полинезией. Остановились ли темнокожие колумбы Океании в своем великом пути на восток? Или же они проникали и дальше, на Таити и Самоа, Тонга и Новую Зеландию, заселив их задолго до полинезийцев? И следовательно, лишь в более поздние времена негроидное население этих островов было вытеснено и истреблено пришельцами-полинезийцами?

Есть факты, говорящие о том, что это предположение верно. В культуре полинезийцев, жителей островов Самоа и Тонга, есть очень много меланезийских черт. Правда, эти острова — ближайшие соседи Меланезии. Но следы темнокожих предшественников полинезийцев прослеживаются и на более восточных островах. Легендарный герой — мореплаватель Купе, открывший Новую Зеландию, видел там темнокожих людей с плоскими носами — характерные черты негроидной расы.

Эти черты имеются и у жителей острова Пасхи. Во всяком случае длина черепов островитян оказалась ближе всего к длине черепов жителей Новой Каледонии, чистокровных меланезийцев!

Рассматривая гигантские «шапки» на головах фигур, украшающих аху, задаешь себе вопрос: почему, собственно, этот головной убор не высекался из камня вулкана Рапо-Рараку; почему его не оттесывали вместе со статуями из одного куска (что было бы гораздо удобнее), а тратили огромные усилия на то, чтобы добыть нужный материал из далекой каменоломни на горе Пуна-Пау, лежащей на западе; почему эти «шапки», назначение которых нам непонятно и которые иные исследователи толковали как знак иерархического отличия, должны были непременно выделываться из интенсивного, красного, шершавого, покрытого бесчисленными пузырьками туфа этой каменоломни?

Английский этнограф Генри Бальфур считал, что «эти красные цилиндры вовсе не были головными уборами, а изображали волосы или прическу». У полинезийцев гладкие или слегка волнистые темные волосы. Зато жители Меланезии окрашивают свои курчавые волосы в красный цвет охрой. Не значит ли это, что туземцы воспользовались покрытым пузырьками красным туфом для изображения волос, но не гладких или слегка волнистых, как у полинезийцев, а вьющихся и неровных, как у меланезийцев?

Культ птицы фрегат, воздвижение каменных гигантов и даже тайны письменности ронго-ронго — все эти нерешенные проблемы, но мнению сторонников «меланезийской» гипотезы, решаются, стоит только допустить, что первоначальное население острова Пасхи было темнокожим и что лишь значительно позднее, в XIV в., появились здесь полинезийцы, эти «светлокожие конкистадоры». Такова аргументация сторонников «меланезийской» гипотезы. А что говорят их противники?

Менехуне и полинезийцы

Нет никаких данных, говорят они, для предположения о том, что меланезийцы, жители «черных островов», совершали столь же далекие плавания по океану, как и полинезийцы. Поэтому легендарные менехуне также являются полинезийцами, но не теми, о которых говорят предания по генеалогии, а более ранней волной переселенцев. Для полинезийцев характерно превозносить своих непосредственных предков и умалять значение своих предшественников по открытию и заселению островов, отмечал известный ученый Те Ранги Хироа в своей книге «Мореплаватели Солнечного восхода». Менехуне были полинезийцами, которые имеют полное право считаться первыми мореплавателями, пересекшими океанские просторы до самых Гавайских островов.

«И до острова Пасхи» — добавил бы этот замечательный исследователь, сам наполовину полинезиец, доживи он до времен археологических раскопок на Пасхе. Язык Рапа-Нуи родствен другим полинезийским языкам. Современные данные языкознания позволяют определить степень родства того или иного языка и даже время, правда приблизительное, разделения языков от языка-основы, языка-отца.

В свете этих данных получается, что в первые века нашей эры язык острова Пасхи отделился от языка Маркизских островов, а это означает, что и заселение Рапа-Нуи шло с востока, с Маркизских островов, и именно в те времена, когда найдены древнейшие памятники острова Пасхи.

Полинезийский характер культуры Рапа-Нуи подтверждают и другие данные. Религия, быт, культурные растения, социальный строй, фольклор, рыболовство, жилища жителей острова Пасхи — полинезийские. Погребальные платформы «аху» также свойственны жителям Полинезии, хотя на других островах они и не достигают таких размеров, как на острове Пасхи, равно как и каменные статуи «моаи», встречающиеся на Маркизских островах, острове Питкерн и в других частях Полинезии.

Резные фигурки, с таким большим искусством сделанные жителями острова Пасхи из твердого дерева торо-моро, не являются исключением и для остальных полинезийских островов. Искусство резьбы по дереву процветало и на Гавайях, и в Новой Зеландии, и на Таити. Ближе всего по стилю к рапануйским фигуркам стоят статуэтки островов Чатэм, также заселенных полинезийками.

Наконец, есть множество данных в пользу того, что письменность острова Пасхи, кохау ронго-ронго, развилась из мнемонических средств, весьма широко распространенных в Полинезии. «Кохау» по-полинезийски означает «жезл из дерева хау» (хибискуса); «ронго-ронго» означает «говорить», «декламировать».

Проблема первых обитателей островов Полинезии во многом еще полна неизвестности. Не исключено, что загадочными менехуне могли быть и не жители Южной Америки, и не меланезийцы, и не полинезийцы, а какой-либо народ, ныне полностью вымерший, подобно тому как полностью вымерли шумеры или ольмеки. Некоторые исследователи предполагают, что менехуне — это пришельцы из Древней Индии или родственники австралийцев.

О первых поселенцах на острове Пасхи легенды не донесли почти никаких сведений, кроме того, что до появления Хоту Матуа остров был населен. Зато о самом Хоту Матуа и его прибытии на Рапа-Нуи имеется целый цикл преданий. С их помощью можно «расшифровать» немые археологические находки, относящиеся ко второму периоду истории острова Пасхи — периоду строительства каменных великанов.

История Хоту Матуа

Вождь Хоту Матуа жил в далекой земле Марае-ренга, в области Маори, на Хиве, говорит легенда о заселении острова Пасхи. Здесь был настолько жаркий климат, что порой растения засыхали под палящим солнцем, а случалось, что и люди умирали от нестерпимой жары.

В земле Марас-ренга стояли каменные статуи, моаи. В море водились черепахи и было много акул. После смерти отца Хоту Матуа разгорелась жестокая вражда между Хоту Матуа и его братом, по имени Орои. По другой, более подробной версии легенды о великом вожде Хоту Матуа, поводом к войне с Орои была не междоусобица братьев, а иные причины. Орои был не братом Хоту Матуа, а могущественным соседним вождем на Хиве. Орои и Хоту Матуа любили одну девушку. Девушка заявила, что выйдет замуж за Орои, если только он обойдет без передышки вокруг острова. Влюбленный Орои отправился в путь, а девушка тем временем скрылась вместе с его соперником.

Разгневанный Орои решил мстить всему роду Хоту Матуа. Начались сражения, в которых победу неизменно одерживал Орои. Великий вождь Хоту Матуа был вынужден покинуть свою родину и бежать. Неизвестно, что было причиной войны с Орои и кем приходился он Хоту Матуа — братом или конкурирующим вождем. Ясно одно: Хоту Матуа был вынужден покинуть родину.