Страница 1 из 15

Ленивый лиробиллук. Что остаётся?

Глава 1

Ленивый лиробиллук. В тот день ярко светило майское солнце. Очень необычная ситуация: я сижу за компьютером в каком-то классе и упоминаю, что не пользуюсь операционной системой Windows. Она спрашивает меня, какой системой я тогда пользуюсь. Я отвечаю, что Macintosh. Она удивлённо посмотрела на меня. Акт памяти? Она убивает и перемалывает человека. Мне, наверное, было лет двадцать. Я вспоминаю эти исторические моменты с большой ностальгией. Я помню множество деталей, наполненных глубокими эмоциями. Моя страсть – это сама моя суть, пульсирующая в моих венах. Откуда она взялась? Девственный участок вдали от какой-либо избыточной инфраструктуры. Это был просто повод выплеснуть эмоции. Я знаю...Это нехорошо... Небо, воздух и земля остаются такими неподвижными и спокойными. Мило наблюдать за полной тишиной и отсутствием жизни. Формула здесь более или менее та же: мы с ней, казалось бы, идём вдвоём обратно по дороге из санатория "Аврора". Этот период нашей истории меня завораживает. Путь пролегает через какой-то странный густой лес, который местами напоминает песочную пустыню. Наконец, мы выходим из этого почти гротескного мира к знакомому девятнадцатому кварталу в Кронштадте. Именно здесь пересекаются улицы Литке и Цитадельское шоссе. После этой вступительной сцены, которая игриво напоминает о нашей юности, всё внезапно становится крайне тревожным. Ей становится плохо, и я начинаю нести её на плечах, начиная с пересечения двух этих улиц. Дорога приводит то ли ко второй парадной на улице Станюковича, то ли к первой парадной на Цитадельском шоссе. Она не хочет умирать, и я не хочу, чтобы она умирала. Она просит отвезти её в ту квартиру, но там уже живут другие. К тому же, вероятно, она уже не сможет подняться на десятый этаж. Мы стоим и смотрим на остановку на Цитадельском шоссе. Отсюда видны окна ее квартиры, а также мои окна на пятом этаже дома, расположенного на улице Станюковича. Но в этот момент мои окна выходили как раз на Цитадельское шоссе. Как будто мы оказались в далёком фантастическом будущем: окна в квартире плавно раздвигаются, и из них выходит новый жилец. Его тело на несколько мгновений вырастает до высоты всего дома, но как только окна снова закрываются, он уменьшается до размеров обычного человека и дальше спокойно отправляется по своим делам в этом мире. Уникальное, тревожное и поразительное – вот что это такое. Фактически мы остаёмся в этой квартире как захватчики, но новые жильцы не появляются на протяжении длительного времени, и мы продолжаем там находиться. История уделяет внимание деталям, растягивая сцены на несколько минут. В квартире идет капитальный ремонт, однако мы этим не занимаемся. Она, слава богу, жива, но ей совсем плохо. Она лежит на кровати в маленькой комнате. Я же нахожусь в большой комнате, на балконе. Отсутствие саспенса и эмоционального вовлечения. Всё происходящее лишено остроты и интереса. Даже осмотр квартиры не вызывает любопытства, а кажется утомительным. Передо мной зима. Суровая русская зима. За окном гротескные фигуры людей вырастают до крыши двенадцатиэтажного дома. Они идут от остановки на Цитадельском шоссе прямо к моему окну и заглядывают внутрь. Дорожку дворники расчистили так, что она ведет через сугробы именно от остановки к моему окну. Я испытывал сильное напряжение и дискомфорт, будучи в таком состоянии. Вот почему, наблюдая с балкона за большими телами людей и высоко летящими стаями чаек на фоне зимнего неба, которые несутся на северном ветру, я даже думал скрыться и расплакаться от зависти к их свободе. Я жаждал глотнуть воздуха той свободы, что была мне недоступна, но душа моя оставалась в плену. Смотреть на это через грязные жёлтые шторы и с завистью наблюдать за миром за окном. Хотелось выхватить из холодного зимнего неба несколько осколков снов, воплощающих свободу. Впрочем, здесь много самообмана. Мое наблюдение показывает, что в этом все более холодном и индивидуалистичном мире по-настоящему увлеченных людей не так уж много, и их лица выглядят несчастными. Никаких сомнений, при наличии выбора они бы выбрали какую-нибудь солнечную Панаму вместо этой холодной остановки в Кронштадте посреди студёной зимы. Я скорее позволю себе утонуть в своей страсти и безумии, чем утратить её... Я не могу забыть молодость. И мне страшно. У меня не хватило бы моральных сил начать всё сначала. А дальше — просто философия. Стараться забыться? Место памяти? Ленивый лиробиллук.

Было очень приятно получить сегодня сообщение в WhatsApp от моего брата, Антона Олеговича Пухова, который живет в Кронштадте. Мне не дает покоя вопрос: если бы жребий на мировом футбольном первенстве 1994 года в Штатах сложился по-другому, не могла ли команда Саудовской Аравии оказаться в одной группе с Германией или Италией? Эта альтернативная реальность постоянно занимает мои мысли. Тем не менее, я думал не только о футболе, который уже давно в прошлом, но и о других, более актуальных вещах. Излагаю информацию максимально лаконично, по существу и без каких-либо эмоциональных оттенков. Причина в том, что предмет изучения, будучи неотъемлемой частью моей реальности, не вызывает у меня ни положительных, ни отрицательных чувств. Я не испытываю ни любви, ни ненависти ни к России, ни к русскому народу, частью которого являюсь. Называть это двойными стандартами – скучно, отвлечением внимания на негодный объект – банально, а изощрённой промывкой мозгов русским – недальновидно. С моральной точки зрения, является ли геноцид русских, совершенный Гитлером во время Второй мировой войны, преступлением? В конечном счете, всё сводится к личным моральным и идейным предпочтениям. Следовательно, именно это будет формировать отношение к Дню Победы. Если вы водитель или таксист и попали в предпраздничную пробку 9 мая, то, конечно, день Победы вам вряд ли покажется праздничным. Но это не значит, что у вас какие-то особые политические взгляды. Однако, те, кто посетил парад в День Победы по собственному желанию, а не по принуждению, вероятно, разделяют определенные взгляды и убеждения. Для человека, придерживающегося коммунистических взглядов и положительно относящегося к Сталину, массовые репрессии, повлекшие гибель миллионов русских, могут рассматриваться как оправданное средство достижения целей, что, в свою очередь, может вызывать чувство удовлетворения или даже праздника. В таком случае ваши взгляды совпадают с целями празднования Дня Победы, поскольку одной из его задач является формирование негативного отношения к Западу и европейской цивилизации. Даже если статистика свидетельствует о том, что Сталин уничтожил в концлагерях больше русских, чем Гитлер, это не изменит вашего избирательного восприятия: негативного по отношению к Западу и позитивного по отношению к Сталину. Таким образом, для вас первостепенное значение имеет не факт уничтожения русских, а скорее победа Сталина над Гитлером, торжество Востока над Западом, утверждение традиционных ценностей в противовес либеральной демократии, а также превосходство парадов 9 мая над ЛГБТ-парадами и тому подобное. Получается, вы бы оправдали действия Сталина в конце 1940-х, когда ради создания ядерного оружия миллионы людей были обречены на голод из-за перераспределения ресурсов? Или, скажем, вы бы сочли допустимым, что ФСБ и Путин причастны к взрывам домов в Москве в 1999 году или теракту в "Крокус Сити", если это преподносится как часть "священной борьбы" с Западом? Для русского народа, если он считает себя таковым, возникает вопрос о моральной приемлемости долгосрочного правления Владимира Путина и существования Российской Федерации в контексте предполагаемого антизападного, китайско-мусульманского проекта. Этот проект, по мнению некоторых, направлен на уничтожение русского этноса руками мусульман с целью обеспечения процветания мусульман и китайцев, а также на трансформацию территории бывшей Российской Федерации в одно или несколько исламских государств с мусульманским населением.