Страница 17 из 60
30 апреля 1945 года Гельмут фон Панвиц направил письмо Власову:
«Уважаемый, дорогой генерал!
Сердечно благодарю Вас за Ваше поздравление по поводу избрания меня Походным Атаманом Казачьих Войск. Я искренне рад тому, что казачьи части вошли под Ваше командование. К этому всегда стремились все казаки и все командиры нашего корпуса, и только обстоятельства военного времени не давали нам возможности осуществить это раньше.
Но теперь исполнилась наша общая мечта.
От имени командиров и казаков нашего корпуса заверяю Вас, дорогой генерал, что в лице нашего корпуса Вы под свое командование получаете сплоченный боевой коллектив, который беззаветно борется и будет бороться во имя великой освободительной идеи. Я лично уже давно знаю казаков и вместе с ними прошел большой боевой путь, и всегда с великой радостью и гордостью заявляю, что казаки – это непоколебимые патриоты своей Родины – России, которые, не жалея своих сил, а зачастую и жизни, борются на полях сражений как настоящие воины-рыцари.
Весть о том, что казачество на Всеказачьем съезде избрало меня своим Атаманом, и утверждение этого решения Германским Правительством и Комитетом Освобождения Народов России я встретил с великим волнением, ибо я знаю, что этим самым на меня возложена большая ответственность за судьбу казачества, которое, как и весь русский народ, дорого моему сердцу.
Надеюсь, что то высокое доверие, которое оказали мне казаки, я оправдаю.
Сейчас я поставил себе задачу – собрать все казачьи части в одну мощную боевую единицу, которая будет верным авангардом Армии Освобождения Народов России под Вашим командованием.
С этой целью я командирую Вам начальника моего Штаба, генерал-майора Кононова, которому прошу Вас оказать всяческое содействие в формировании Штаба и в концентрации казачьих сил. Я лично сделаю все для того, чтобы находящийся под моим командованием корпус сохранил боеспособность и своим полным составом соединился с другими казачьими частями и другими войсковыми соединениями, находящимися под Вашим командованием. Я глубоко уверен, дорогой генерал, что знамя борьбы, поднятое Вами, мы все вместе с честью удержим до нашей победы. Залогом этого является бурный рост антибольшевистского движения не только в России, но и в других странах Европы.
Желаю Вам здоровья и успеха в борьбе против общего врага – большевизма.
Ваш Панвиц»[54]
До конца войны оставалось уже менее трех недель, и планам Панвица сбыться было не суждено. Единственное, что дало ему избрание на должность походного атамана, – так это возможность избавиться от единственного казака, командовавшего отдельной частью – Кононова, которого он немедленно отослал из корпуса к Власову в качестве офицера связи (и без каких-либо реальных полномочий). В качестве компенсации Кононов получил пышную (но ничего не значившую) должность «начальника штаба походного атамана казачьих войск», а его место во главе бригады занял полковник Рентельн.
Последние месяцы и недели войны XV казачьему корпусу СС пришлось вести бои против частей НОАЮ, а также болгарских войск – Болгария 8 сентября 1944 года вступила во Вторую мировую войну на стороне антигитлеровской коалиции. В самом конце апреля 1945-го Панвиц получил приказ закрепиться силами 1-й казачьей дивизии и пластунской бригады на линии Сркрорвац–Копривница–Драва и тем самым обеспечить прикрытие отходящим из Хорватии в Австрию войском германской группы армий «Е» генерал-полковника Александра Лёра. В первых числах мая 1-я дивизия была сменена 2-й казачьей дивизией и начала медленно отходить в направлении австрийской границы. 2-я дивизия получила разрешение оставить позиции лишь 6 мая.
Сдаваться югославам или находившимся под контролем советского командования болгарам Панвиц не собирался. Он отдавал себе отчет, какая судьба в этом случае будет ждать его подчиненных: для СССР они были изменниками Родины со всеми вытекающими из этого последствиями, да и титовцы никакого снисхождения оккупантам оказывать не собирались[55]. Поэтому он видел единственный выход из сложившейся ситуации – сдаться западным союзникам. Но для этого пришлось прорываться в Австрию через перевалы, контролировавшиеся частями НОАЮ. Казачий корпус не прекратил сопротивления после подписания в Берлине Акта о безоговорочной капитуляции и продолжил с боями движение в Австрию. Лишь добравшись до позиций английских войск в районе Клагенфурт–Сент-Фейт–Фельдкирхен, части XV казачьего корпуса СС сдались представителям 11-й британской бронетанковой дивизии. Это произошло уже через три дня после окончания войны – 11—12 мая 1945 года. По данным англичан, в плен сдалось 18 792 солдат и офицеров, в том числе 1142 немца[56].
Московский процесс, реабилитация и ее отмена
Пленных казаков Панвица (вместе с их командирами) англичане разместили в лагерях в районе Фельдкирхен–Альтхофен: близ Фельдкирхена была размещена 1-я казачья дивизия, а близ Альтхофена – остальные части корпуса. Казалось бы, поставленная цель достигнута и можно не опасаться советского плена, но дело обернулось по-другому. Еще в феврале 1945 года главы стран антигитлеровской коалиции, собравшиеся в Ялте, договорились о том, что после окончания войны все граждане СССР, попавшие в плен к англичанам и американцам, будут депортированы на родину. Англо-американские войска вели тяжелые бои в Европе, а впереди еще предстояло нанести окончательное поражение Японии, и спорить со Сталиным никто не собирался – тем более из-за каких-то там изменников, сражавшихся на стороне Германии. Теперь же настало время свои обещания выполнять. Иллюзий насчет того, что ждет депортированных, ни английское, ни американское командование не питало. Но если американцы отнеслись к этому делу спустя рукава и в результате огромное количество бывших советских граждан избежало возвращения на советскую родину, то подданные Его Величества точно выполнили взятые на себя обязательства. Великобритании всегда было абсолютно все равно, что может произойти с гражданами иностранного государства: для нее всегда существовали только свои собственные интересы, и только они, а не какие-то «общечеловеческие ценности» имели значение.
28 мая 1945 года британское командование передало представителям советского командования первых 500 офицеров XV казачьего корпуса, а также почти 3 тысячи казаков (в основном из состава Казачьего стана генерала Доманова). Мало того, англичане сделали даже больше, чем от них требовали ялтинские договоренности, – в руки СМЕРШа были отданы еще и полторы тысячи казаков-эмигрантов, которые никогда гражданами СССР не являлись и покинули родину после поражения в Гражданской войне. Это была лишь «первая ласточка»: в течение июля 1945-го англичане, задействовав несколько боевых дивизий, провели настоящую боевую операцию – казаки не хотели возвращаться в СССР и их надо было заставить силой оружия. Воевать с безоружными у подданных Его Величества получалось очень хорошо, и вскоре 35 тысяч казаков оказались в советских лагерях.
Гельмут фон Панвиц был вместе со всем штабом взят под арест 26 мая. Последовала череда допросов генерала как британскими, так и советскими и югославскими следователями. Выдача СССР ему в общем-то не грозила – он был немецким генералом и ялтинские соглашения на него ни в коем случае не распространялись. Однако он поступил так, как ему подсказывала его совесть. Панвиц заявил британским офицерам: «Я делил с казаками хорошее время. Теперь я хочу делить с ними плохое. Я заключил с ними дружбу на жизнь и на смерть. Может быть, я смогу облегчить их ужасную участь, взяв часть приписываемой им вины на себя»[57]. Англичане не возражали… 10 июня Панвиц был доставлен на автомобиле в Эннс, где был посажен на поезд, который увозил в СССР пленных казаков. Генерал был доставлен в Москву и помещен в Лубянскую тюрьму.
54
Цит. по: Решин Л. Казаки со свастикой // Родина. 1993. № 2. С. 78.
55
Подавляющее большинство командиров немецких и хорватских войск, попавших в руки югославских коммунистов, были после войны проведены через военный трибунал и казнены – среди них был и упоминавшийся выше Александр Лёр.
56
См. Дробязко С.Т. Казачьи части в составе Вермахта // Материалы по истории Русского Освободительного Движения (1941—1945 гг.). Вып. 1. М., 1997. С. 226.
57
Цит. по: Алехин Г.В. Белые пятна насильственной выдачи // Материалы по истории Русского Освободительного Движения (1941—1945 гг.). Вып. 1. М., 1997. С. 264.