Страница 8 из 15
- Пора! - голос Лади, посылающего к колокольне только что вернувшегося оттуда 'поджигателя', вырвал его из сладкого, заполненного мечтами о жизни где-нибудь вдали от Империи забытья. И заставил вспомнить, что впереди - большая часть плана.
- Ага… - пробурчал Нос и вслед за Лади и его Одержимыми вышел на улицу.
Чем ближе они подходили к площади Большого Исхода, тем тяжелее становилось двигаться вперед: желающих посмотреть на такое редкое событие в столице было предостаточно. В направлении Дворца правосудия ехали кареты, всадники, шли или бежали по-разному одетые люди. В какой-то момент Бруг даже попытался представить себе, как на такой маленькой площади сможет поместиться такая куча желающих, и не смог - по его прикидкам, львиная доля должна была остаться на прилегающих улицах…
Если бы не Одержимые, то пробиться к оцеплению они смогли бы вряд ли - давка перед ним была совершенно безумная. Кое-как растолкав возбужденно гомонящую толпу, воины пропихнули Носа и Отвертку к узкому, перегороженному решеткой проходу и, дождавшись, пока предъявившие поддельные сословные грамоты главы Братства пройдут внутрь охраняемой территории, растворились в толпе…
- Они что, не пойдут с нами? - удивленно проводив взглядом затылок одного из воинов, поинтересовался Нос.
- Подойдут позже… - хохотнул Отвертка. - Я подумал, что привлекать лишнее внимание к своим персонам будет довольно рискованно. Так что приказал им пройти оцепление чуть позже. И по одному.
- Наверное, правильно…
- Угу, мне тоже так показалось. Так, где тут наши места? Я у вас тут не ориентируюсь…
Встав на цыпочки, Наир вытянул шею и осмотрелся:
- Наверное, нам туда…
- Веди, уважаемый… Я пойду следом…
…Сияние над Плитой Возмездия появилось внезапно. И над площадью воцарилась мертвая тишина. А мгновением позже толпа взревела от боли и восторга - черная вспышка над камнем ослепила практически всех, а предвкушение Большого Исхода заставило орать от предвкушения даже благообразных матерей семейств и давно потерявших счет прожитым годам стариков. Утерев выступившие на глазах слезы, Бруг пригляделся к строю стоящих внутри огороженного решетками круга заключенных и внезапно вздрогнул: Доходяга Эгг собственной персоной мрачно поглядывал на окружающий решетки строй солдат и что-то говорил стоящему рядом молодому парню.
- Доходяга! Вон, там!!! - ткнув в плечо стоящего рядом Отвертку, прошептал Нос. - Надо же, не боится…
- Он всегда отличался железными нервами… - посмотрев через головы возбужденно гомонящих зрителей, буркнул Оман. - Потому и стал тем, кем стал…
- Да… он был лучшим главой Братства империи - ничуть не покривив душой, признался Бруг. - Я по сравнению с ним - мальчишка…
Лади удивленно посмотрел на Наира и… промолчал.
- Дамы и господа! - гулкий голос герольда, раздавшийся со стороны Дворца Правосудия, заставил толпу замолкнуть и прислушаться. - Двадцать семь лет мы ждали этого часа! Двадцать семь лет верили, что однажды утром на площади Большого исхода дрогнет Ткань Мира, и все то отребье, которое отравляло жизнь вам, вашим родным и близким, наконец, канет в черное пламя небытия. Мало кто из собравшихся здесь помнит, как открывался Глаз Правосудия в прошлый раз: два срока Ожидания - слишком много для обычного человека…
Слушая речь, Бруг мрачно размышлял о том, что за этой решеткой мог бы оказаться и сам. И тогда никто из Братства не пошевелил бы и пальцем для того, чтобы вытащить его оттуда. Да, он был не такой, как Доходяга. Но четыре года, которые он правил Братством империи, оказались не самыми плохими в его истории - доходы были стабильными, в облавы попадало не так много братьев, а успокоившиеся после поимки Эгга власти обращали не особенно много внимания на деятельность столичного и провинциальных филиалов. И вот такая несправедливость…
Вдруг снова полыхнуло черным, и Бруг чуть не закричал от боли в глазах. Практически сразу же зарокотали барабаны, и заорал глашатай.
Однако разобрать смысл сказанных им слов не удалось - над площадью раздался истошный визг:
- Я не хочу!!! Выпустите меня отсюда!!! Ну, пожалуйста, люди добрые! Я виноват! Но я раскаялся!!! Простите!!!
Через несколько мгновений за решеткой билось в истерике человек двадцать, если не больше. Но разобрать, что именно они орут, не получалось - хохот, свист и язвительные возгласы, доносящиеся из толпы, заглушали даже самые истеричные вопли…
- Ииии… Р-раз! - команда какого-то офицера заставила пикинеров опустить оружие горизонтально и нацелить его на жмущихся к стенкам загона обреченных.
- Ииии… Два!! - уткнувшиеся в тела бедняг острия подтолкнули их к Плите.
- Ииии… Три!!! - пики отодвинулись назад, и, разогнанные руками своих хозяев, устремились к своим жертвам…
- Отвертка!!! Где наши люди? - удивленно повернувшись к стоящему рядом соратнику по Большому Делу, спросил Бруг и, вытянув вверх руку с зажатым в ней обрывком красной тряпки, несколько раз махнул ею из стороны в сторону. - О, Митра! Доходяга идет в Сияние!!!
- А ты идешь вдогонку… - холодная ухмылка Омана Лади заставила Наира дернуться в сторону, но было уже поздно - холод, возникший где-то под сердцем, вдруг ринулся по слабеющему телу и лишил его возможности заорать…
- За что? - прохрипел Нос, чувствуя, как такие же холодные сосульки одна за другой возникают где-то в спине и в боку, и начал медленно клониться к мостовой…
- Присмотрите за ним… - бросил Оман кому-то, стоящему сзади Бруга и, даже не оглянувшись на то, что происходит на Плите Возмездия, спокойно растворился в толпе…
Глава 7. Эрик.
…Наполовину ослепленный черной вспышкой, я зацепился ногой за попавший под ногу человеческий труп и покатился по невесть откуда взявшейся в лесу булыжной мостовой. Вскочить на ноги с ходу не удалось - уперевшись поясницей в еще одно плавающее в крови тело, я был вынужден уворачиваться от падающей на голову алебарды. Механически подрубив выставленную вперед ногу атакующего, я ушел от удара топором еще одного одетого в безумные лохмотья мужчины и оказался на ногах. И сразу же заметался между сражающихся со звериной яростью людей, стараясь не попасть под шальной удар какого-нибудь клинка. Не вмешиваться в схватку, естественно, не получилось - как бьющиеся в окружении латники, так и атакующие их оборванцы принимали меня за врага. И так и норовили всадить под ребро кусок отточенной стали. Если бы не способность уходить в джуше, я бы простился с жизнью уже в первые секунды своего пребывания в этом мире. А так пришлось здорово поработать мечом, для того, чтобы вернуться к каменной плите, над которым струилось черное сияние портала. Увы, первая попытка запрыгнуть внутрь оказалась последней - врезавшись лицом в вываливающегося из него человека, я расквасил себе нос и здорово приложился затылком о мостовую. А через мгновение, вздернутый в воздух ручищей Ольгерда, взвыл от злости - марево, ведущее на Элион, погасло!
- Твою мать… - вбивая ногу в пах пытающемуся ударить его ножом мужичку, и добивая его ударом локтя по позвоночнику, выругался Глаз. - Бля, ну что за везение, е-мое?
- Сзади! - в безумном выпаде отбивая выпущенный в мужа арбалетный болт, завопила Беата. И тут же покатилась по земле, пропуская над собой лезвие летящего на уровне пояса топора.
Ольгерд мгновенно превратился в подобие земного вентилятора, закрывшись сияющими плоскостями веерной защиты. Пара оборванцев, пытавшихся броситься на него с блестящими от налипшей крови дубинками, испуганно отшатнулись, но было поздно - дождавшийся формирования боевой тройки Коррин шагнул вперед и вправо, и оба мужика лишились сначала конечностей, а потом и голов. Где-то через минуту плита в центре площади превратилась в островок мира и спокойствия - заваленные порубленными нами телами мостовая лучше всяких боевых кличей пресекала всякие попытки до нас добраться…