Страница 34 из 41
Есть два языка словесности, две одежды слова, два слишком отличных рода выражений: один слишком возвышенный, весь гармонический, который не только живым, картинным представлением всякой мысли, самыми чудными сочетаниями звуков усиливает силу выражений и тем живей выдает жизнь всего выражаемого, — род, доступный весьма немногим и сим даже немногим доступный только в минуты глубоко растроганного стояния душевного настроения чувств, называемый поэтическим, высшим языком человеческим, или, как называли все народы, языком богов; — и другой, простой, не ищущий слишком живых образов, картинности выражения, ни согласных сочетаний в звуках, предающий естественному ходу мыслей своих в самом покойном расположении духа, в каком способен находиться всякий, — род прозаический.
и называемый
Есть два языка словесности, две одежды слова, два слишком отличных рода выражений: один слишком возвышенный, весь гармонический, который не только живым, картинным представлением всякой мысли, самыми чудными сочетаниями звуков усиливает силу выражений и тем живей выдает жизнь всего выражаемого, — род, доступный весьма немногим и сим даже немногим доступный только в минуты глубоко растроганного стояния душевного настроения чувств, называемый поэтическим, высшим языком человеческим, или, как называли все народы, языком богов; — и другой, простой, не ищущий слишком живых образов, картинности выражения, ни согласных сочетаний в звуках, предающий естественному ходу мыслей своих в самом покойном расположении духа, в каком способен находиться всякий, — род прозаический.
В рукописи ошибочно: в самих
Есть два языка словесности, две одежды слова, два слишком отличных рода выражений: один слишком возвышенный, весь гармонический, который не только живым, картинным представлением всякой мысли, самыми чудными сочетаниями звуков усиливает силу выражений и тем живей выдает жизнь всего выражаемого, — род, доступный весьма немногим и сим даже немногим доступный только в минуты глубоко растроганного стояния душевного настроения чувств, называемый поэтическим, высшим языком человеческим, или, как называли все народы, языком богов; — и другой, простой, не ищущий слишком живых образов, картинности выражения, ни согласных сочетаний в звуках, предающий естественному ходу мыслей своих в самом покойном расположении духа, в каком способен находиться всякий, — род прозаический. Он всем доступный, хотя между тем может неприметно возвыситься до поэтического состояния и гармонии, по мере, как доведется к такому растроганному настроению душевному, до которого также может достигнуть всякий человек в душевные, истинные минуты.
Всем почти доступный
Он всем доступный, хотя между тем может неприметно возвыситься до поэтического состояния и гармонии, по мере, как доведется к такому растроганному настроению душевному, до которого также может достигнуть всякий человек в душевные, истинные минуты.
могущий непринужденно
Само собою разумеется; что как в том роде, так и в этом есть тысячи оттенков и ступеней, высших и низших, из которых одни даютс в удел только необыкновенным гениям, другие — счастливым талантам и наконец третьи — почти всем сколько-нибудь способным людям.
тысячи ступеней
Но тем не менее они составляют два отдельные рода человеческой речи.
В рукописи ошибочно: она
При виде красоты возбуждается в человеке чувство хвалить ее, песнословить и петь.
От прикосновенья к красоте
Хвалить такими словами, чтобы и другой почувствовал красоту им восхваляемого.
ее
Поэт только тот, кто более других способен чувствовать красоту творения.
Потому поэт есть
Потребность поделиться своими чувствами воспламеняет его и превращает в поэта.
После “превращает в поэта” было: В минуту же такого превращения она освящает и очищает самую душу, потому что самое желание заставить и других восчувствовать красоту божьего творения есть уже желание высокое, воспаряюще его и дающее [ему] силу. Два главные образа его действовани речи
Двумя путями передает он другим ощущения: или от себя самого лично, — тогда поэзия его лирическая; или выводит других людей и заставляет их действовать в живых примерах, — тогда поэзия его драматическая и повествующая.
И двумя
Двумя путями передает он другим ощущения: или от себя самого лично, — тогда поэзия его лирическая; или выводит других людей и заставляет их действовать в живых примерах, — тогда поэзия его драматическая и повествующая.
После “в живых примерах” было: Отсюда и два рода поэзни — или лирическая, или драматическая и описательная
Двумя путями передает он другим ощущения: или от себя самого лично, — тогда поэзия его лирическая; или выводит других людей и заставляет их действовать в живых примерах, — тогда поэзия его драматическая и повествующая.
После “повествующая” было начато: и драм
Третий род — так называемый описательный, или дидактический, может входить равно в оба рода, но не есть сам по себе путь, которым передает свои впечатления поэт.
сама по себе; после “сама по себе” было: одним
Поэзия лирическая есть портрет, отражение и зеркало собственных высших движений души поэта, его самонужнейшие заметки, биография его восторгновений.
После “портрет” было: самого поэта — есть отражение его собственных чувств и его собственных движений души, в ней портрет, отражение и зеркало ее природы, отражающее природу его самого
Поэзия лирическая есть портрет, отражение и зеркало собственных высших движений души поэта, его самонужнейшие заметки, биография его восторгновений.
После “зеркало” было: в ней
Поэзия лирическая есть портрет, отражение и зеркало собственных высших движений души поэта, его самонужнейшие заметки, биография его восторгновений.
После “поэта” было: она есть
Поэзия лирическая есть портрет, отражение и зеркало собственных высших движений души поэта, его самонужнейшие заметки, биография его восторгновений.
собственные
Поэзия лирическая есть портрет, отражение и зеркало собственных высших движений души поэта, его самонужнейшие заметки, биография его восторгновений.
его биография
Она есть, начиная от самых высших до самых низших ее родов, ничто иное, как отчет ощущений самого поэта.
От самых высших ~ она есть ничто иное
Гремит ли он в оде, поет ли в песне, жалуется ли в элегии, или же повествует в балладе, повсюду высказывает личные тайны собственной души поэта.
она повеству
Ложь в лирической поэзии опасна, ибо обличит себя вдруг надутостью: тот, кто имеет чутье поэта, в миг ее услышит и называет лжецом надевшего маску поэта.
всякая ложь в ней опасна
Ложь в лирической поэзии опасна, ибо обличит себя вдруг надутостью: тот, кто имеет чутье поэта, в миг ее услышит и называет лжецом надевшего маску поэта.
После “опасна” было: как везде
Ложь в лирической поэзии опасна, ибо обличит себя вдруг надутостью: тот, кто имеет чутье поэта, в миг ее услышит и называет лжецом надевшего маску поэта.
а. и тот
б. до того
Она обширна и объемлет собою всю внутреннюю биографию человека, начиная от его высоких движений, в оде, и до почти прозаических и чувственных в мелком антологическом стихотворении, в котором он желает отыскать сторону поэтическую.
поэта
Она обширна и объемлет собою всю внутреннюю биографию человека, начиная от его высоких движений, в оде, и до почти прозаических и чувственных в мелком антологическом стихотворении, в котором он желает отыскать сторону поэтическую.
движений, возвещающих в нем небесное происхождение в оде и до самых [обыкновенных, и чувственн] обыкновенных обличающих его чувственное происхождение в песне или в мелком антологическом сочинении [С работой над этим местом, очевидно, связана и помещенная на обороте предыдущего листа фраза: мечтает ли, или как бы сквозь сон, в мелких антологических стихотворения]
Ее предметом может послужить только одно высокое: ибо одно высокое может, только внушить душе то лирическое, торжественно настроение души, какое для нее нужно и без какого не произвесть оды поэту, как бы велик он ни был.