Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 105 из 107



Именно поэтому государство (даже не обязательно тоталитарное) никогда не станет пропагандировать толтекское учение. Демократическое государство будет с ним мириться и укреплять "мистическую машину" государственной церкви, чтобы она естественным образом уравновешивала положение и отвлекала внимание на себя (это весьма удобно, поскольку государство как таковое всегда остается в стороне). Тоталитарное государство, конечно же, прибегнет к силовым методам — запретам и наказаниям.

По этим самым причинам, убежденный последователь нагуализма будет настороженно относиться как к государственной, так и к религиозной пропаганде. Следовательно, его станут недолюбливать как государственные, так и религиозные «адепты». Книги Кастанеды должны вызывать раздражение у всех, кто так или иначе стоит на страже государственных и социальных интересов.

[Эта повышенная готовность социума приписать кастанедовскому учению негативное воздействие на умы проявляет себя по любому поводу. Киевская газета «Сегодня» от 12 августа 2002 года опубликовала статью под страшным названием "Серийного преступника вдохновляли книги Кастанеды и восточные единоборства". Из содержания статьи становится ясно, что некий серийный убийца почитывал книги Кастанеды и любил восточные боевые искусства. При этом стыдливо упоминается, что его настольной книгой также являлась Библия. Журналистка вольно или невольно использовала (причем довольно грубо) типичный РR-прием, называемый «позиционированием» (например, о преступнике сказано — "штудировал труды Карлоса Кастанеды" и лишь "третьей настольной книгой была Библия, как бы это кощунственно ни звучало" — это совершенно типичный пример «позиционирования», о котором знает любой РR-технолог, т. е. намеренный перенос акцента без фактического искажения информации). читатель газеты, разумеется, запомнит скорее крупно набранный заголовок и то, что "книги Кастанеды" стоят сразу после "серийного преступника".

Разумеется, творчество Кастанеды никакого отношения к деятельности убийцы на самом деле не имеет. Но у читателя, не знакомого с предметом, останется четкая ассоциация "книги Кастанеды" — "серийные убийства". Не думаю, что та же журналистка позволила бы себе назвать статью "Серийного убийцу вдохновляла Библия", ибо государство и общество стремятся сохранять максимальный пиетет перед своими православными гражданами. Я вовсе не утверждаю, что это сделано сознательно, но то, что социум готов осудить нагуализм и приравнять его к сатанизму или иному деструктивному культу, — вполне очевидно. Все «кастанедовцы» — наркоманы, общаются с бесами, сходят с ума, а теперь еще и склонны к серийным убийствам. Безразличие нагуализма к социальным и религиозным ценностям пытаются приравнять к антисоциальному поведению. Те же тенденции можно заметить в некоторых трудах современных социологов. Нагуализм пытаются отнести к одному из вариантов движения "нового сопротивления", к бунтарям шестидесятых, хиппи, панкам и т. и.

Разумеется, баптисты или "свидетели Иеговы" пользуются при этом куда большей симпатией, ведь они, как и официальная Церковь, "служат миру", стало быть, им можно простить и фанатизм, и даже изуверство.]

В тоталитарном обществе табу распространяется не только на смерть. Сюда же относится секс, любая не узаконенная государством мистика, наркотики, ненаркотические галлюциногены. То есть все, что подтверждает самостоятельность внутренней жизни человека. Для каждого пункта государственная пропаганда находит свои методы подавления и свои способы убеждения, оправдания запрета. При этом государство (социум) может быть непоследовательно и пользоваться дезинформацией. К примеру, обратим внимание на ситуацию с наркотиками. Понятно, что все они вредны (в большей или меньшей степени), все угрожают здоровью нации. И все же европейский социальный разум следует не логике, а собственным интересам даже в этой ситуации.

Скажем, этиловый спирт (алкоголь) в тоталитарных государствах пользуется популярностью и поддержкой. И это наводит на размышления. Крики о "вреде алкоголизма" никак не влияют на ту атмосферу "молчаливого одобрения", которая царит в не-свободных странах. Несмотря на то, что алкоголь ведет к мутациям и вырождению в гораздо большей степени, чем, например, марихуана.

В чем тут дело? Просто алкоголь сужает сознание и упрощает сам процесс управления индивидом. Кроме того, надо отметить, что зависимость человека от марихуаны ниже, чем, скажем, от табака. Потребление никотина (более вредное, чем потребление каннабиолов — продуктов конопли) не расширяет сознание, не снижает работоспособности и, одновременно, вызывает устойчивую зависимость. Таким образом, курение табака делает общество более управляемым, оно порождает нашу не-свободу в биохимическом плане, нашу зависимость от табачных корпораций.



Что же говорить о веществах, вызывающих куда большее расширение сознания? Триптаминовые галлюциногены — естественный компонент биохимического цикла человека в отличие от алкоголя или никотина — могут быть только "самыми страшными врагами человеческого рода" в устах государственной пропаганды.

Все, что связано с сексом, тоже выходит за пределы дозволенного государством. Заниматься сексом — постыдно, убивать и показывать убийство во всех его формах — допустимо. Вот мораль сегодняшнего телевидения, кино и иных средств массового одурманивания. Этому тоже есть причины. Ибо убийство — это действие, обязательно сопровождающее любое общество, которое боится свободы. Убивать и показывать убийства — это соответствует государственному мышлению. Человек должен быть готов к убийству, если ему прикажет Родина (все допустимо во имя сохранения социума и государственности!). Убийство подавляет и внушает страх, потому оно приемлемо. Занятие любовью освобождает и дает независимую от социума (государства) радость — это вредно, стыдно, недопустимо. Секс должен совершаться под покровом тьмы, он необходим для размножения и только в этом смысле принимается как вынужденная неизбежность.

Социум попытался превратить секс в отправление физиологических нужд. И сегодня яростные пуритане с пеной у рта доказывают недопустимость никаких публичных проявлений сексуальности, ссылаясь на «духовность», к которой сами не имеют ни малейшего отношения. Их нисколько не волнует искусственность идей, возведенных в принцип. При этом они ссылаются на «народ», на "патриархальный уклад жизни". Судя по всему, они не подозревают, что человек, далекий от государственности (значит, наиболее близкий к свободе), относился к сексу с пониманием, радостью и естественным удовольствием. Это было частью его свободной природы. М. Элиаде писал о том, что народ, о котором так «пекутся» государственные мужи, от века полагал всю природу (и сексуальные отношения в том числе) — тем, что дано для радости, для осуществления себя в данных пределах.

"Мистическое единение с космическими ритмами, яростно отвергаемое пророками Ветхого Завета и едва терпимое церковью, стало ядром религиозной жизни сельских районов, особенно в Юго-Восточной Европе. Для христиан этих районов «природа» не мир греха, а творение рук Господних" (М. Элиаде. Аспекты мифа).

И здесь учение толтеков демонстрирует нам наиболее объективный и прагматичный взгляд, поскольку рассматривает секс как вопрос наличия или отсутствия энергии. Таким образом, нагуализм отпускает нас на свободу. Пока мы не создали цивилизацию видящих, где каждый сможет запросто узнать, каким объемом энергии он обладает, все отдано на волю собственной интуиции практика. Его не принуждают ни к воздержанию, ни к разгулу чувственности. И даже больше — секс не должен вас шокировать, возмущать или вызывать отвращение. Потому что подобные эмоции говорят лишь о вашей закомплексованности, о проблемах, с которыми нужно работать, о вашей не-свободе.

Как видите, нагуализм естественным образом преодолевает три наиболее сильных табу социума: смерть, секс и психоделики. Мы возвращаемся к естественному, необусловленному восприятию этих тем. Смерть становится нашим советчиком, секс воспринимается как вопрос энергии, психоделики — как средство, способное или не способное расширить наше сознание. Исходя из этих (абсолютно асоциальных) предпосылок строится отношение толтека к указанным выше областям жизни. Только идея свободы определяет поведение последователя нагуализма.