Книга 1

* * *

Дурацкий сон как кистенемИзбил нещадно.Невнятно выглядел я в немИ неприглядноВо сне я лгал и предавалИ льстил легко я…А я и не подозревалВ себе такое.Еще сжимал я кулакиИ бил с натугой.Но мягкой кистию руки,А не упругой.Тускнело сновиденье, ноОпять являлось.Смыкались веки, и оноВозобновлялось.Я не шагал, а семенилНа ровном брусе,Ни разу ногу не сменил,Трусил и трусил.Я перед сильным лебезил,Пред злобным гнулся.И сам себе я мерзок был,Но не проснулся.Да, это бред! Я свой же стонСлыхал сквозь дрему,Но это мне приснился он,А не другому.Очнулся я и разобралОбрывок стона.И с болью веки разодрал,Но облегченно.И сон повис на потолкеИ распластался.Сон в руку ли? И вот в рукеВопрос остался.Я вымыл руки — он в спинеХолодной дрожью.Что было правдою во сне,Что было ложью?Коль это сновиденье —Мне еще везенье.Но если было мне во снеЯсновиденье?Сон — отраженье мыслей дня?Нет, быть не может!Но вспомню — и всего меняПерекорежит.А вдруг — в костер?! И нет во мнеШагнуть к костру сил.Мне будет стыдно, как во сне,В котором струсил.Иль скажут мне: — Пой в унисон,Жми что есть духу!..И я пойму: вот это сон,Который в руку.

* * *

Беда!Теперь мне кажется, что мне не успеть за собойВсегдаА как будто в очередь встаю за судьбой.Дела!Меня замучили дела — каждый миг, каждый час, каждый день.ДотлаСгорело время, да и я — нет меня, только тень.Ты ждешь.А может, ждать уже устал и ушел или спишь…Ну что ж,Быть может, мысленно со мной говоришь.ТеперьТы должен вечер мне один подарить, подаритьПоверь,Мы будем много говорить.ОпятьВсе время новые дела, у меня, все делаДогнать,Или успеть, или найти — нет, опять не нашла.Беда!Теперь мне кажется, что мне не успеть за собой.Всегда кАк будто в очередь встаю за тобой…ТеперьТы должен вечер мне один подарить, подаритьПоверь,Мы будем только говорить.ПодругДавно не вижу, все дела у меня, все дела…И вдругСгорели пламенем дотла — не дела, а зола.Весь годОн ждал, но больше ждать ни дня не хотел,И вотНе стало вовсе у меня добрых дел.ТеперьТы должен вечер мне один подарить, подаритьПоверьЧто мы не будем говорить.

СЛУЧАЙ

Мне в ресторане вечером вчераСказали с юмором и с этикетом,Что киснет водка, выдохлась икраИ что у них ученый по ракетам.И многих с водкой помня пополам,Не разобрав, что плещется в бокале,Я, улыбаясь, подходил к столамИ отзывался, если окликали.Вот он, надменный, словно Ришелье,Почтенный, словно папа в старом скетче.Но это был директор ателье,И не был засекреченный ракетчик.Со мной гитара, струны к ней в запас,И я гордился тем, что тоже в моде.К науке тяга сильная сейчас,Но и к гитаре тяга есть в народе.Я выпил залпом и разбил бокал,Мгновенно мне гитару дали в руки.Я три своих аккорда перебрал,Запел и запил от любви к науке.И, обнимая женщину в колье,И, сделав вид, что хочет в песню вжиться,Задумался директор ателье,О том, что завтра скажет сослуживцам.Я пел и думал: вот икра стоит,А говорят кеты не стало в реках,А мой ученый где-нибудь сидитИ мыслит в миллионах и парсеках.Он предложил мне где-то на дому,Успев включить магнитофон в портфеле:Давай дружить домами. Я емуСказал: мой дом — твой Дом моделей.И я нарочно разорвал струну.И, утаив, что есть запас в кармане,Сказал: привет, зайти не премину,Но только, если будет марсианин.Я шел домой под утро, как старик.Мне под ноги катались дети с горки,И аккуратный первый ученикШел в школу получать свои пятерки.Ну что ж, мне поделом и по делам:Лишь первые пятерки получают.Не надо подходить к чужим столамИ отзываться, если окликают.

ВЕК ГИТАРЫ

Один музыкант объяснял мне пространно,Что будто гитара свой век отжила,Заменят гитару электроорганы,Элекророяль и электропила.Но гитара опятьНе хочет молчать,Поет ночами лунными,Как в юность мою,Своими семьюСеребряными струнами.Я слышал вчера, кто-то пел на бульваре,И голос уверен, и голос красив,Но мне показалось, устала гитараЗвенеть под его залихватский мотив.И все опятьНе хочет молчать,Поет ночами лунными,Как в юность мою,Своими семьюСеребряными струнами.Электророяль мне, конечно, не пара,Другие появятся с песней другой,Но кажется мне, не уйдем мы с гитаройНа заслуженный но нежеланный покой.Гитара опятьНе хочет молчать,Поет ночами лунными,Как в юность мою,Своими семьюСеребряными струнами.