Запретный поцелуй

Но когда его умелые пальцы накрыли нежную плоть, Эмили оторвалась от его губ. Что он себе позволяет?! Слегка повернувшись в его руках, она крепко ухватила кувшин за ручку, моля Бога, чтобы он ничего не заметил.

Он и не заметил. Глаза его горели неутоленным желанием, а дыхание стало тяжелым и прерывистым, когда он вновь склонился к ее губам.

– Прости меня, Джордан, – прошептала она как раз перед тем, как он успел ее поцеловать.

И что есть силы ударила его кувшином по голове!

Глава 17

Я терпеть не могу шумиху и суету, постоянно окружающие богатых и титулованных особ, и рассматриваю их как дань, которую следовало бы отдавать одним лишь дуракам, потому что только они и почитают все это за счастье.

Леди Мэри Уортли Монтегю

Когда Джордан пришел в себя, он лежал в луже воды на шероховатом деревянном полу. Уставившись в крашеный потолок, он тщетно пытался сообразить, почему он весь промок, а голова так сильно болит. Он сел со стоном и потер шишку на голове. Как он очутился на полу в этой убогой комнате?

Потом он увидел разбитый кувшин в нескольких футах от себя и сразу все вспомнил.

– Дьявол! – проревел он, вскакивая на ноги. От резкого движения болезненная пульсация в голове усилилась, но его подгоняла ярость.

Девчонка и вправду сбежала! И это после того как он решил, будто она согласилась на их женитьбу! Вот что он получил из-за того, что недооценивал Эмили Фэрчайлд.

Проковыляв к двери, граф попытался ее открыть, но она оказалась заперта. Проклятие! Она его заперла! Он принялся колотить в дверь, во все горло призывая хозяина. Снизу до него донеслись взволнованные голоса. Мужчина и женщина ожесточенно спорили в холле.

– Она сказала, что он похитил ее, – убеждал женский голос.

Второй голос почти наверняка принадлежал хозяину.

– Да, голубка моя, но ведь он граф! Мы не можем держать графа взаперти!

– Немедленно откройте дверь! – прогремел Джордан, их спор только еще больше разозлил его. – Откройте или, клянусь, я натравлю на вас всех полицейских в округе!

Ключ повернулся в замке, и дверь распахнулась.

Не обращая внимания, на хозяина и его хмурую жену, Джордан устремился вниз по скрипучим ступенькам со всей скоростью, какую только позволяла непрекращавшаяся боль в голове. Он не имел понятия, сколько времени пробыл без сознания, но это не имело значения. Он все равно найдет ее! А когда найдет…

Блэкмор ворвался в столовую, но беглый осмотр помещения показал, что Эмили там не было. Граф повернулся к хозяину, который следовал за ним по пятам по лестнице, бормоча извинения.

– Где она? – проревел Джордан, подступив к хозяину.

– Она… она… сказала, что вы увезли ее против ее воли. Она… она…

– Где моя жена?! – прогрохотал Джордан. Дрожащим пальцем хозяин указал на дверь.

Джордан поспешил во двор, уже гораздо лучше владея своим телом. Слава Богу, что она ударила его не слишком сильно и не нанесла серьезного увечья. На другом конце переполненного двора граф увидел Уоткинза, препиравшегося с крупным мужчиной, подсаживавшим Эмили на козлы небольшой двуколки.

– Отпустите мою жену! – рявкнул Джордан, продираясь сквозь толпу.

При виде графа глаза Эмили удивленно расширились.

– Поспешите! – поторопила она своего несостоявшегося спасителя. – Влезайте!

Когда мужчина замешкался, настороженно глядя на знатного лорда, спешно проталкивавшегося к нему через двор, Эмили сама ухватила вожжи, но Уоткинз ступил вперед и вырвал поводья у нее из рук, прежде чем она сумела что-нибудь сделать.

Сердито посмотрев сначала на Уоткинза, затем на Джордана, девушка, гордо выпрямившись, встала в двуколке.

– Я возвращаюсь в Лондон, и вам не удастся остановить меня!

– Даже не думай, – сухо сказал Джордан, подходя к коляске. Здоровенный мужчина заступил ему дорогу.

– Леди ах как не хочет ехать с вами, господин. И она нехило заплатила мне, чтоб я отвез ее в город.

– Заплатила тебе… – Граф пошарил в кармане сюртука, но не обнаружил кошелька. Она не только ударила его кувшином по голове и заперла в комнате, у нее хватило наглости взять его деньги! – Уверяю, твоя самоотверженность неуместна. Какую бы глупую историю она ни наплела, эта женщина – моя жена, и мой кучер может это подтвердить.

Уоткинз яростно закивал, готовый подтвердить любую ложь хозяина, но на противника Джордана это не произвело впечатления.

– Она говорила, что вы так и скажете. Она говорила, что вы обманываете людей, чтобы не дать ей сбежать. Ну, так я не позволю какому-то жалкому надутому франту с развратными мыслями причинить вред достойной молодой леди.

Джордан сердито посмотрел на своего противника. Плутовка сумела хорошо выбрать себе защитника. Могучий верзила перевешивал его фунтов на семьдесят и был на пару дюймов выше ростом, хотя и сам граф был высоким. От мужчины несло потом и полевыми работами, а возможно, он зарабатывал на жизнь тем, что таскал камни.

Все это только сильнее разъярило Джордана.

– Уйди с дороги, или я разделаюсь с тобой! – прошипел он тихим голосом, отчетливо сознавая, что половина гостиницы высыпала во двор, за его спиной с волнением наблюдая за развертывающейся стычкой.

– Разделаешься со мной? – Верзила рассмеялся. – Со мной? Ах ты, бесстыжий…

Он нацелился увесистым кулаком в голову Джордана, но тот увернулся, ответив быстрым ударом в живот.

Его противнику хватило времени только на то, чтобы изумленно воззриться на него, словно поражаясь, что граф может проявлять такую ловкость, в то время как Джордан нанес ему прямой апперкот в подбородок.

Гигант пошатнулся, но не упал. Затем он застал Джордана врасплох, ударив в глаз, что заставило графа отступить. Он смутно услышал, как вскрикнула Эмили, упрашивая их прекратить драку. Но об этом не могло быть и речи.

Этот человек пытался украсть у него Эмили. Но никому не удастся отнять Эмили у него! Джордан быстро ударил верзилу левым кулаком в лицо, затем со всей силы двинул его правым кулаком снова в живот, самое слабое место гиганта. Удар достиг цели. Злополучный рыцарь Эмили, согнувшись вдвое, рухнул на землю.

Джордан не зря потратил время, обучаясь последние пять лет боксу. Одно он усвоил твердо: не размер противника определяет исход схватки, а места нанесения ударов.

– В следующий раз никогда не становись между «франтом» и его женой, – пробормотал Джордан, переступив через стонущего верзилу и направляясь туда, где Эмили, разинув рот, все еще стояла в коляске.

Прежде чем она успела возразить, Джордан взял ее на руки и вытащил из двуколки. Не обращая внимания на протесты, он понес ее к своей карете.

– Отпустите меня! – закричала она, колотя его в грудь. – Я не хочу ехать с вами!

Когда он перекинул ее через плечо, как мешок с зерном, и дал знак Уоткинзу открыть дверцу кареты, Эмили пронзительно закричала:

– Остановите же его кто-нибудь! Пожалуйста, помогите мне!

Он решительно засунул ее в карету и обернулся к рокочущей толпе. Благодаря сопротивлению Эмили и его полной недооценке ее решимости не выходить за него замуж, он оказался сейчас в очень щекотливой ситуации. Множество постояльцев гостиницы взирали на него с подозрением, и несколько мускулистых работников высыпали из повозок, вооружившись вилами и лопатами.

Скрестив на груди руки, Джордан изобразил беззаботность, какой на самом деле не испытывал.

– Пожалуйста, извините мою жену за беспокойство, которое она причинила. Мы с ней повздорили, и она решила наказать меня.

– Вы… вы лжец! – запротестовала она через открытую дверцу кареты. – Вы негодяй, вы…

Граф захлопнул дверцу перед ее носом и подпер ее спиной, радуясь тому, что его карета достаточно герметична, чтобы заглушить ее голос.

– Как видите, она готова говорить что угодно, только бы задеть меня.