Страница 39 из 69
Несомненно, что "время Ляпунова" для СССР началось в 1985. Нынешний президент (заметьте, "непредсказуемый"!) — типичный образец «частицы» хаотической системы. На наших глазах из "диссипативных останков" позднего дегенерировавшего социализма рождается новая либеральная система. Но и она на глазах стареет, энтропия в ней ужасающе быстро возрастает, она начинает поразительно, до мелочей напоминать последние фазы советского общества. Не исключено, что либеральный цикл будет очень быстротечным, так как некоторые системы принципиально нежизнеспособны (в определенных условиях).
Еще один важный момент: фаза распада советизма проходила при полной интеллектуальной пассивности основных действующих сил. Иными словами, нет такого социального организма, который смог бы «схватить» основное содержание социального "времени Ляпунова" в нашей ситуации и положить это драгоценное знание в основу нового социального порядка. Самое интересное, кажется, все проспали. Но инициатическая смерть отличается от смерти обычной тем, что в ней сознание не пропадает полностью (сохраняясь в особом режиме). Хаос должен быть не просто пережит, но и осмыслен. Раз этого не произошло, то неизбежно повторение хаоса. Еще одна катастрофа, еще одна фаза социальных сдвигов, еще один аккорд "диссипативного скачка". Более того, это будет повторяться до тех пор (в ускоренном ритме), пока какая-то социальная формация не возьмет на себя ответственность за опасную и увлекательную научно-практическую работу с хаотическими структурами.
Нынешние «стабильность» и «устойчивость» еще более призрачны и обманчивы, чем последние дни Совдепа (а возврат в прошлое вообще нереален).
Наше общество сегодня — такой же бесплотный мираж, как самоуверенная глупость современного обывателя. Но мы-то знаем, что "время Ляпунова" — это наше время. Поэтому рука сама тянется… (нет, пока не к тому, о чем вы подумали) к книгам Пуанкаре, Колмогорова, Стенгерс, Тома, Пригожина, Капра, Николиса, Мандельброта и других интересных авторов.
К нашей универсальной доктрине Революции помимо наследия "новых правых" и "новых левых" мы добавляем теории "новых физиков".
Cтатья написана в 1996 г., впервые опубликована в газете «Лимонка» 1996 г.
ВСЕЛЕННАЯ ДЕ СИТЕРА
Фундаментальная физика — увлекательнейшая наука. На данном этапе, когда от былой самоуверенности и наглого обскурантистского позитивизма не осталось и следа, разбирать ее новейшие гипотезы с позиций интегрального традиционализма — чистое наслаждение.
Рассмотрим новейшую космогоническую гипотезу в версии Ильи Пригожина, кстати, лауреата Нобелевской премии за открытия в области химии. Затем сопоставим ее с традиционалистским взглядом на космогонию и инициацию.
По Пригожину, начальное состояние, предшествующее возникновению нашей Вселенной, следует описать как вакуум или пространство Минковского, т. е. такое геометрическое пространство, в котором (в отличие от реального космического) нет никаких искажений. Но в вакууме, как показали новейшие исследования в физике, могут существовать и существуют различные поля. В отличие от Стивена Хокинга и сторонников теории Большого Взрыва, объясняющих рождение материи каким-то одноразовым катаклизмом, нарушившим раз и навсегда равновесное состояние вакуума, Пригожин придерживается иной версии. С его точки зрения, материя появилась вследствие "флуктуаций вакуума", т. е. аномальных явлений в состоянии полей в пространстве Минковского (или во вселенной Минковского). Следовательно, возникновение Вселенной не одноразовый момент, но некоторая постоянно существующая в пространстве Минковского потенция.
Сразу оговоримся, что вся эта проблематика, хотя и поставленная в совершенном отрыве от традиционной метафизики, на самом деле, как две капли воды похожа на традиционную оппозицию креационистских и манифестационистских доктрин. Креационисты, сторонники одноразового Творения, являются наследниками авраамической религии. Им в области современной физики соответствуют Хокинг и другие сторонники Big Bang'а. Пригожин, теоретик хаоса (sic!), напротив, сближается с манифестационистами, утверждающими теорию "перманентного творения", свойственную индоевропейским традициям. Но самое интересное дальше.
Флуктуации вакуума приводят к рождению первочастицы. Учитывая концепции, разработанные на основании квантовой механики, мы знаем, что понятие «частица» или «атом» не является точным и равновозможно понятию «волны». Следовательно, флуктуация вакуума, порождающая материю, не есть необратимый и одноразовый переход между несуществованием и существованием. Это сильно неравновесное состояние, связанное двояким образом и с материей и с вакуумом. Как частица — это материя, как волна — вакуум. Отсюда логически вытекает объяснение мини черных дыр и космологического (реликтового) излучения. Появление первочастицы невероятно большой плотности из «тихого» пространства Минковского, где нет никаких событий или помех геометрической чистоте, открывает собой "эру Планка". Эта эра Планка длится очень короткое время. Но представляет собой сущий ужас. Дико сжатая материя, как аномалия, призванная загрязнить геометрический порядок во Вселенной Минковского, обнаруживает себя в радикально чуждой по всем параметрам среде. Если, с волновой точки зрения, она еще как-то связана с вакуумом и его полями, то как партикула она эмерджентна. Эта тема напоминает гностический миф о злом демиурге, который, родившись в световой плероме, набросил оковы тлена на небесные архетипы. Эра Планка — чудовищная эра. В ней зародились самые инфернальные процессы Вселенной. Но длилась она недолго (в чистом виде).
Далее наступает новая эпоха. Суперсжатая новорожденная масса начинает экспоненциально расширяться. Хаос бьет фонтаном из эры Планка вовне. Это и есть Вселенная де Ситера. Это уже не эра Планка, где все пребывает в сверхсгущенном состоянии. Это уже подобие структуры, но еще совсем не такой, как в нашей эйнштейновской Вселенной. Частицы разбегаются друг от друга с дикой скоростью. Все процессы — "чувствительны к начальным условиям" и «неинтегрируемые». Это как бы один сплошной резонанс, деление на ноль. Катастрофа. Поле настоящего хаоса, промежуточного между структурой и кошмаром эры Планка. Вселенная де Ситера интересует нас больше всего, и мы вернемся к ней сразу же, как только закончим общее описание космогонического процесса.
Вселенная де Ситера, миры хаоса, тоже непродолжительны, но гораздо длиннее эры Планка. Когда эти хаотические процессы успокаиваются, вся система Вселенной вновь стремится к равновесию пространства Минковского, с той лишь разницей, что все забито материей, которая постепенно исчезает, рассеивается, уходит в энтропическом процессе в небытие (по второму закону термодинамики). В нашей Вселенной уже действует закон E=mc2 и т. д. Но это уже менее интересно. В целом эта Вселенная ньютоновская, в ней справедливы законы механики. Это почти пространство Минковского, только искаженное рассеянной и исчезающей материей, которая нет-нет, да и породит какую-нибудь аномалию.
Две области в современной физике столкнулись с тем, что ньютоновская Вселенная — еще не вся Вселенная и что рациональные законы покрывают не всю реальность физики. От рационализма и креационизма (пусть обновленного и расширенного Эйнштейном и первыми этапами развития квантовой механики) ученые были вынуждены заглянуть в иные сферы. Началось углубленное изучение атомарного и субатомарного уровня и астрофизики. Сверхмалые и сверхбольшие величины в физике поставили ученых перед неожиданной проблемой. Оказывается, ньютоновская Вселенная — эта демиургическая пародия на ангелическое пространство Минковского — существует только на мезоуровне, сопоставимом со взглядом человека. За пределом этого среза продолжают существовать иные более древние законы. Одним словом, Вселенная де Ситера не исчезла окончательно. В ней процесс демиургической узурпации еще нагляден, а древний хаос еще доминирует. Черные дыры и фотоны, излучение абсолютно черного тела и другие эпифеномены ранних этапов космической истории несут в себе печать важнейшего космогонического процесса. Они связывают нас с ужасной эрой Планка, а через нее и с самим пространством Минковского, причем с его чистым и непорочным состоянием, свободным от приближений ньютоновской имитации, выдающих подделку.