Герцог и актриса

– Вы не любите свою жену?

Вопрос был настолько неожиданным, что Колин едва не поперхнулся.

– А что такое любовь, по-вашему? – очень серьезно спросил он, стараясь не выйти за рамки намеченного плана.

Сэди кокетливо наклонила головку.

– Очень жаль, что вы об этом спрашиваете, – наставительно сказала она. – Если бы вы любили ее, вы бы знали.

– Думаю, вы правы, – согласился герцог, отступая от нее на шаг.

– Вы с Лотти любовники? – полушепотом спросила француженка, уставившись на герцога немигающим взглядом.

Колин усмехнулся, пораженный бесцеремонностью Сэди.

– Я перестал бы считать себя джентльменом, ответив на ваш вопрос, – постарался уйти от прямого ответа Колин.

Вопрос насторожил его, и герцог терялся в догадках, знает ли француженка о том, что Лотти и его жена – одно и то же лицо? Все может быть…

Сэди негромко рассмеялась, запрокинув голову и томно закатив глаза.

– Значит, вы умеете хранить секреты, сэр, – сказала она, лукаво улыбнувшись и толкнув его локтем в бок. – Я отлично знаю Лотти и никогда не замечала, чтобы кто-то столь долго занимал ее внимание. Она несколько лет восхищалась вами и вашей мужественной красотой.

Колин был немало удивлен тем, с какой откровенной завистью француженка произнесла слово «восхищалась». В груди разлилось приятное тепло, и Колин был готов расцеловать Сэди за такие новости. Шарлотта думала о нем? Колин был в эту минуту чрезвычайно горд собой, но ни при каких условиях и никому бы в этом не признался.

– Она продолжает восхищаться мною и сейчас? – с напускным безразличием спросил он.

– Ее трудно винить за это, – вздохнула Сэди. – Вы правда очень красивы и к тому же умеете очаровывать женщин, Колин. Я поняла это, как только увидела вас впервые.

Колину было совершенно все равно, что думает о нем Сэди. Француженка, несомненно, чувственная и очень хорошенькая. Сразу видно, что она знает толк в постельных утехах. Если бы он познакомился с ней полгода назад, они скорее всего провели бы, к взаимному удовольствию, несколько незабываемых ночей. Но сейчас герцог поймал себя на том, что как женщина Сэди совершенно его не привлекает. Колин всей душой радовался тому, что обрел в Шарлотте настоящего друга, которому мог всецело доверять.

– Вы очень милы, Сэди, – сказал Колин, стараясь показать свою заинтересованность.

Сэди удивленно подняла брови:

– Неужели вы устали от нашей примадонны?

Герцог рассмеялся, но смех его прозвучал не слишком естественно.

– Может быть, – достаточно сухо ответил он. – Но мне казалось, что вы с ней близкие подруги, или я ошибаюсь?

Сэди округлила глаза. Колину вдруг пришло в голову, что Шарлотта заблуждается, считая Сэди своим искренним другом, и эта мысль ему не слишком понравилась.

– Мы подруги, это правда, – ответила Сэди. – Но когда она уедет в Италию, я останусь здесь. Одна.

Колин замер, потрясенный услышанным.

– Уедет в Италию? О чем это вы?

– Бог мой, а вы что, не знали? – удивилась Сэди. – Шарлотта едет в Милан, она будет выступать в «Ла Скала» с маэстро Порано после того, как мы отыграем в этом сезоне «Цыганку».

Колин вспыхнул от негодования. Он последним узнает о том, что его жена собирается ехать в Италию! Герцогу стоило большого труда сдержать охватившую его ярость.

– Она ничего не говорила мне об этом, – как можно спокойнее сказал он.

Сэди ответила герцогу понимающей улыбкой:

– Похоже, она думает о вас несколько меньше, чем вы этого хотели.

Неожиданная новость все перевернула у Колина в душе. Он был готов разнести в щепки дверь гримерной. Он не хотел верить ни одному слову, сказанному француженкой. Но на деле выходило, что она права. Неужели Колин ошибся, считая, что он был бы первым, с кем Шарлотта поделилась бы ошеломительной новостью? Шарлотта должна была хотя бы посоветоваться, прежде чем согласиться на такое предложение.

– Выходит, что пение для нее важнее, – деревянным голосом произнес Колин. – Когда вы узнали об этом предложении?

Колин сам удивился, чего ради он задал последний вопрос, но, взглянув на Сэди, сразу понял, что он действительно последним узнал новость.

Несколько секунд Сэди задумчиво перебирала тонкими пальчиками цепочку на шее.

– Эта новость обсуждается в театре уже несколько дней, может быть, даже неделю.

Колин кивнул. Первый раз в жизни он ощутил, что чувствует мужчина, которого предала женщина. Его лоб покрылся холодной испариной, а мозг лихорадочно боролся с нахлынувшими до сих пор незнакомыми эмоциями – разочарованием, душевной болью, бессильной яростью и бешенством.

Его жена уже неделю строила планы оставить его, а ему не сказала ни слова! Что теперь Колин должен был думать об их браке и любовных отношениях, которые только-только начали складываться? Она думала об опере и карьере больше, чем об отношениях с ним, это было совершенно ясно. Герцог был совершенно не готов к признанию того, что чувства, возникшие между ним и Шарлоттой, не более чем мыльный пузырь.

Сэди подступила к Колину и положила ладонь на его широкую грудь.

– Я вижу, вы удивлены, Колин?

В ответ герцог лишь пожал плечами.

– У меня вся жизнь впереди, и любовниц в ней будет еще немало, – ответил он, стараясь скрыть за показным безразличием, что на самом деле его сердце разрывается от невыносимой душевной боли.

– Я очень на это надеюсь, – прошептала Сэди и, не дожидаясь ответа, обняла Колина за шею и страстно поцеловала в губы.

Колин почувствовал, как язык француженки раздвинул его безвольные губы. Сэди и впрямь была искушенной женщиной и знала, как заставить мужчину возбудиться. Теперь она удерживала его голову руками и жадно покрывала лицо быстрыми, короткими поцелуями. Остолбеневший герцог в первые несколько секунд никак не отозвался на подобное открытое проявление страсти, но потом быстро спохватился, обнял Сэди за плечи и ответил лишенным желания, но не менее опытным поцелуем.

В голове Колина, словно птица, попавшая в силки, билась только одна мысль: он не может потерять свою нежную и любимую Лотти…

Вся искушенность Сэди не могла отвлечь Колина от мыслей о жене. Обнимая другую, он думал о Шарлотте, слышал ее мягкий грудной смех, тонул в бездонной голубизне любимых глаз, ощущал податливость ее тела. Шарлотта была единственной женщиной, которая волновала его сейчас, и потому, когда Сэди положила его руку на свою грудь, Колин мягко высвободился из ее объятий и отступил на шаг.

– Мы не можем заниматься этим прямо здесь, драгоценная моя, – сказал герцог, быстро оглядываясь и пытаясь понять, не наблюдает ли кто-нибудь за ними. Он стоял перед француженкой, заложив руки за спину.

Сэди обиженно надула губы, но настаивать не стала, опасаясь вызвать неудовольствие Колина.

– Лотти скоро начнет меня искать, – пояснил герцог, чтобы сгладить неловкость положения.

– Не беспокойтесь, я все понимаю, – с некоторым раздражением ответила Сэди. – Вы найдете меня здесь, когда пожелаете. Я всегда готова разделить с вами минуты одиночества.

Колину показалось, что француженка внезапно потеряла к нему интерес и на время легко отпускает его. Она играла с ним как кошка с придушенным мышонком.

Герцог приблизился к Сэди и провел пальцами по ее руке от плеча до самых пальчиков.

– Я признателен вам и не забуду, что всегда могу рассчитывать на общество такой прекрасной женщины, как вы, Сэди, – тоном заговорщика произнес Колин. – Но есть и другая причина тому, что я оказываю внимание Лотти Инглиш.

Брови Сэди изогнулись дугой от нетерпеливого любопытства.

– И какая же это причина?

– Ходят слухи, что она владеет редкой и ценной партитурой, – сказал герцог, глядя Сэди прямо в глаза. – Я хочу найти эту рукопись.

Колин ждал ответа. Он намеренно сказал «найти» вместо «увидеть», стараясь навести Сэди на мысль, что он сам хочет завладеть ценной рукописью, причем без ведома Лотти.

Любопытство на лице у Сэди медленно сменилось мертвенной бледностью – первая честная реакция за весь вечер, что не ускользнуло от внимания Колина. Однако Сэди быстро овладела собой и отрицательно покачала головой.