Двойная наживка

– Не совсем, – отозвалась Кетрин.

– Не беспокойся, он найдет нас, – сказал Керл. – Пари держу, что он учует твое маленькое гнездышко.

– Прелестно, – сказала Кетрин. – Тебе бы работать для Холлмарк, сочинять «валентинки».[4]

Она попыталась вытереть кровь с лица каймой юбки. Шатаясь, Керл вылез из лодки. Пистолет все еще был в его здоровой руке.

– Не привязывай лодку, – сказал он Кетрин.

– Хорошо, – сказала она. Конечно, об этом не могло быть и речи. Она выбралась из выбеленной солнцем лодки и тотчас же прокляла Томаса Керла зато, что он не позволил ей надеть туфли.

Внезапно Керл поднял голову и прикрыл ухо здоровой рукой.

– Что это? – спросил он возбужденно.

– Что? – спросила Кетрин, но он разговаривал не с ней.

– Что это, мальчик?

Где-то глубоко в загнивающем болоте мозга Томаса Керла залаяла его собака. Керл сел на корточки и понизил голос.

– Лукас слышит, что кто-то приближается, – сказал он.

Кетрин тоже это услышала. Ее сердце бешено забилось, когда она увидела Р. Дж. Декера, приближавшегося по берегу канала, держа руки в карманах.

Она замахала и попыталась закричать, но не смогла издать ни звука. Декер махнул ей в ответ и улыбнулся точно так, как это бывало всегда, если он некоторое время ее не видел.

Он улыбался так, будто ничего не произошло, как будто маньяк с гангреной не держал заряженный пистолет у соска Кетрин и не кричал отрезанной собачьей голове на своей руке:

– К ноге, мальчик, к ноге!

– Полегче, Том, – сказал Р. Дж. Декер.

– Заткнись, ублюдок!

– Что, не с той ноги встал?

– Я сказал, заткнись и не подходи ближе!

Декер стоял на расстоянии десяти футов. На нем были джинсы, фланелевая рубашка и теннисные туфли. На шее висела камера на тонком шнурке.

– Помнишь условия сделки? – сказал он Керлу. – Прямой обмен: я за нее.

– Какую сделку ты предлагал Лимусу?

Декер возразил:

– Я не стрелял в твоего брата, но, должен сказать, он это заслужил.

– Так же, как и ты, ублюдок!

– Знаю, Том.

Р. Дж. Декер видел, что с Томасом Керлом происходит что-то чудовищное, что он болен. Он видел также, что что-то чудовищное произошло с правой рукой Керла и что, возможно, это и есть причина его болезни.

Декер сказал:

– Это собака, Том?

– На что же это еще, черт возьми, похоже?

– Это, безусловно, собака, – сказала Кетрин. – Мне кажется, бульдог.

– Я знал похожую собаку, – сказал Декер приветливо. – Она жила в моем трейлерном парке, ее звали Пойндекстер.

– Это Лукас, – ответил Томас Керл.

– Он знает какие-нибудь трюки?

– Да, отгрызает яйца у таких ублюдков, как ты.

– Ясно.

Кетрин сказала:

– Ты делаешь мне больно, Том.

– Убери от нее пистолет, – сказал Декер спокойно. – Отпусти ее, это условие сделки.

– Я тебе покажу сделку, – сказал Томас Керл. Своим вспухшим красным языком он лизнул кончик барабана пистолета и наставил его прямо между светло-каштановых бровей Кетрин. Он начал водить дулом пистолета туда и сюда, оставляя влажные отпечатки на ее лбу.

– Вот сделка, в которой участвовал Лимус, – сказал Томас Керл. – Прямо в яблочко, в самый центр!

Он снова наставил пистолет на ее грудь.

Прикосновение синей стали к ее лицу вызвало у Кетрин дрожь. Она подумала, что может лишиться чувств. Когда-то ей хотелось видеть опасность, проявление горячего нрава. Обычно она испытывала отвращение к насилию, но этот случай был исключением. Кетрин была бы в восторге, если бы ее бывший муж придушил Тома Керла голыми руками.

– Я должен убить вас обоих, – сказал Керл. – Он старался преодолеть сильную дрожь. Пот собирался на его щеках крупными каплями, дыхание было прерывистым и хриплым.

Декер знал, что может свалить его одним хорошим ударом, если бы только пистолет не был нацелен прямо в сердце Кетрин. О, Кетрин! Декеру следовало быть очень осторожным, он был так близко к краю.

– Сделка есть сделка, – сказал Декер.

– Черт, я не могу ее отпустить сейчас.

– Она не расскажет, – сказал Декер. – У нее есть муж, о котором она должна думать.

– Слишком скверное дело, – проворчал Томас Керл. – Вдруг один его глаз стал казаться больше другого. Он слегка покачнулся, как, если бы стоял на палубе корабля.

Потом сказал:

– Давай покончим с этим. Я плохо себя чувствую.

Он толкнул Кетрин к Декеру, который притянул ее к себе обеими руками.

– Рейдж, пожалуйста, – прошептала она.

Керл спросил:

– Ну, кто будет первым?

Поскольку никто из них не ответил, он обратился за помощью к своему верному приятелю.

– Лукас, кто будет первым?

– Том, сделай нам последнее одолжение до того, как ты убьешь нас.

– Заткнись!

– Сфотографируй нас вместе, меня и Кетрин.

Керл ухмыльнулся.

– Какого черта?

– Потому что я люблю ее, – сказал Декер, – и это наша последняя минута вместе. Навсегда.

– Вот это верно.

– Тогда сделай это, пожалуйста, – сказал Декер.

Кетрин сжала его руку:

– Я тоже люблю тебя, Рейдж.

Эти слова прозвучали удивительно, замечательно, но при таких обстоятельствах Декер не мог быть уверен, что это правда. Под дулом пистолета люди говорят самые странные вещи.

Он снял «Минолту» с шеи. Томас Керл взял пистолет под мышку правой руки, а камеру в здоровую руку. Он безнадежно разглядывал ее, как если бы это был атомный реактор.

– У моего папы был «Поляроид».

– Это почти то же самое, – сказал Декер ободряюще. – Ты должен смотреть в это маленькое окошечко.

– Да? – Томас Керл поднял камеру к тому глазу, который был больше.

– Ты нас видишь?

– Нет, – сказал Керл.

Декер отступил на два шага и потянул Кетрин за локти.

– А теперь, Томас?

Керл хихикнул:

– Эй, да, теперь вижу.

– Хорошо... Теперь нажми на эту черную кнопку наверху.

– Погодите, вы расплываетесь перед глазами.

– Это не важно.

Керл сказал:

– Черт, можно ведь было бы сделать хорошую прощальную фотографию, учитывая обстоятельства. Как мне сфокусировать кадр?

Кетрин сжала руку Декера.

– К черту фокус, – сказала она едва слышно. – Доберись до его пистолета.

Но Декер сказал поощрительным тоном:

– Том, фокус – это вон та черная кнопка.

– Вот эта?

– Да, тут все автоматизировано, только нажми на нее.

– Черт бы меня побрал!

Декер сказал:

– Ну не здорово ли это?

– Да, – отозвался Томас Керл. – Но откуда появится карточка?

– Господи, – вздохнула Кетрин.

– Из-под низу, – солгал Декер. В первый раз его голос прозвучал слегка нетерпеливо.

Керл перевернул камеру вверх ногами:

– Не вижу откуда.

– Поверь мне, Том.

– Ну, если ты так говоришь, – Керл поднял «Минолту» еще раз. Потребовалось несколько минут, пока его трясущиеся руки настраивали видоискатель, чтобы он оказался вровень с глазом.

– Лукас, правда, эти двое выглядят мило? – хрипло засмеялся Керл. – Сначала я сделаю фотографию, а потом вышибу ваши чертовы мозги.

Он нашел черную кнопку и уперся в нее дрожащим пальцем.

– Прекрасно, подонки, изобразите улыбочку.

– Прощай, Том, – сказал Р. Дж. Декер.

В камере не было пленки, только четырнадцать унций водного гелия, а также мягкой пластиковой взрывчатки, обычно используемой в строительстве. Для Декера было просто провести незамысловатые медные проволочки от батарей камеры прямо к плотно спрессованному желатину, веществу, столь летучему, что заряд от контакта с затвором дал бы более чем достаточно тепла.

Если знать, как протекают химические реакции, то это было быстро и просто.

При прикосновении к кнопке и нажатии на нее «Минолта» взорвалась; пламени было не очень много, и оно было не очень сильным, но сотрясение воздуха было достаточно мощным, чтобы оторвать отравленную инфекцией голову Томаса Керла и разметать ее дугой, как от выстрела с расстояния в сорок футов. Она приземлилась с шумным всплеском посреди канала.

4

«Валентинка» – любовное послание на цветной открытке, отправляемой влюбленными предмету своей любви в день святого Валентина 14-го февраля.