Страница 2 из 100
В этом мужчине было много того, что мне нравилось, но больше всего я любила его злой юмор. Возможно, именно поэтому мы продолжали терять наших детей. Не потому, что их крошечные тела не могли вынести сочетания стольких сил, а потому, что мы каким-то образом достигли своей нормы счастья, и нам не было позволено большего благословения.
Я попыталась отогнать свою тоску, но, когда Розовое море бушевало под нашим парящим бунгало, его белоснежные волны разбивались о дерево, я знала, что не готова сдаться.
— Ещё один раз, и тогда я обещаю, больше никогда.
Он поцеловал кончик моего носа и прижал меня к себе.
— Кэт…
— Пожалуйста.
— Своенравная жена, — он покорно вздохнул. — Отлично. Используй меня ради моего тела.
Я хлопнула его по груди, затем приподнялась на локте, чтобы лучше разглядеть великолепного мужчину, который вошёл в мою жизнь три неверрианских года назад, вооруженный неумолимым юмором, неотразимым обаянием и непомерным запасом терпения. Он провёл пальцем по острым чертам моего лица, а затем запустил руку в мои волосы и притянул мою голову к себе.
— Ты знаешь, что я сделаю для тебя всё, что угодно, Китти-Кэт.
Наши губы соприкоснулись. И буря, бушевавшая за нашими стенами и внутри меня, наконец, утихла. Я ещё не закончила горевать по тем крошечным душам, украденным из моего чрева. Как я могла, когда все они всё ещё существовали в моём сердце?
Но любовь и надежда снова закрались в мою душу и прогнали остатки гнева. Возможно, у меня никогда не будет ребёнка, которого можно было бы баюкать, но, по крайней мере, у меня был мужчина, который баюкал меня.
ГЛАВА 1. ЙОРК-ХАУС
АМАРА
Земной год: 2124 / Неверрианский год: 824
Охранный бот просканировал мой биометрический браслет, чтобы убедиться, что я достигла требуемого для входа в бар возраста. И поскольку это не соответствовало действительности, я вызвала свою пыль, чтобы создать помехи, и обернула её вокруг устройства человеческой технологии, которую фейри приспособились применять четыре неверрианских года назад.
Инфинити был великолепен. Одним движением пальца я могла управлять своим снаряжением и обувью, передавать и получать предметы от любого, у кого есть подобный браслет, а также платить и связываться с людьми в мире людей и в Неверре. К тому же устройство никогда не нуждалось в зарядке. Наш импульс создавал электромагнитное поле, которое подпитывало его батарею. Пока мы были живы, наша маленькая технология тоже была жива.
Когда охранный бот мигнул и осветил красным светом линию людей, формирующуюся позади меня, я проверила тротуар на наличие моей личной охраны. Мне удалось ускользнуть от них ещё в Неверре, притворившись, что иду купаться в глубины Розового моря. Это было единственное место в королевстве, куда они не последовали, так как они были Благими, иначе говоря, воздушные фейри, а не Дэниели, в обиходе называемые водными фейри. Перед тем как всплыть, я замаскировала свою внешность густым слоем виты, и устремилась к порталу в Олд-Йорк прежде, чем двое моих охранников заметили, что я вышла из воды.
Женщина с бирюзовыми волосами затопала туфлей на остром каблуке позади меня и пробормотала что-то о том, что боты могут быть такими бесполезными. По крайней мере, она не обвинила меня в неисправности машины.
— Есть люди поблизости? — закричала она. — Эй? Небольшую помощь сюда.
Мужчина, одетый в джинсу с головы до пят, наконец, вышел из сумрачного интерьера бара и заглушил жужжащую машину. Он взглянул на меня. Медленно осмотрев моё обтянутое кожей тело, он склонил своё овальное лицо к моему запястью.
— Попробуй ещё раз, детка.
Я не любила, когда меня называли «деткой», особенно мужчины вдвое старше меня, но поскольку мне нужно было попасть в «Йорк-Хаус», и быстро — мои охранники вот-вот потеряют терпение и выяснят моё местоположение — я сжала губы и подняла запястье. Бот издал пронзительный звуковой сигнал, за которым последовало ещё несколько безумных красных миганий.
Джинсовый человек вполголоса проклял машину.
— Дурацкое приспособление, — вздохнув, он заставил его перестать визжать. — Просто покажи мне свой идентификатор.
Три быстрых щелчка по блестящей черной поверхности, и моё лицо вместе с подробной информацией о моих физических данных появилось в 2D.
— Эм, милая, тебе семн…
В ту секунду, когда его глаза встретились с моими, я сказала:
— Завтра девятнадцать. Я знаю.
Мужчина изогнул свои тёмные бровки, но его зрачки расширились, как только моё ложное заявление проникло в его сознание. Кивнув, он просканировал свой собственный браслет, и стеклянные двери бара скользнули в сторону.
— Проходи.
— Спасибо, — сладко сказала я.
Когда я обошла его, мужчина глубоко вдохнул воздух. Моё сердце замерло от беспокойства, что он был фейри и учуял мой обман, но на фейри нельзя было повлиять, поэтому он должен был быть человеком. Тем не менее, я поспешила по короткому зеркальному коридору, в котором отражались мои чёрные волосы длиной до пояса, сине-серый кожаный комбинезон и бирюзовые глаза под сотней разных ракурсов.
То, что я дочь неверрианского короля, давало мне привилегии, но обход человеческих законов не входил в их число. Мои родители всегда настаивали на том, чтобы я подавала пример, на что я всегда закатывала глаза, потому что слышала много историй о них. Больше всего от Ниини Касс.
Когда Кэссиди выпивала слишком много волшебного вина — типичное явление, — она рассказывала мне всё о моей матери и о неприятностях, в которые она попадала. Нима, конечно, стала бы отрицать-возражать, но её чёрные глаза с прищуром всегда поднимались немного выше, а следом и губы. Как бы сильно она ни настаивала на том, что моя тётя любит рассказывать истории так же сильно, как ей нравилось пробовать бочонки с вином фейри, ежедневно доставляемые в её неверрианский бар и клуб, я знала, что моя мать не была такой паинькой, как утверждала.
И мой отец. Что ж, Иба никогда не притворялся хорошим. Единственное, в чём, по его словам, он был хорош, это в том, что приводил в бешенство мою мать и любил нас «ат Роуэн и ретри». От Роуэна и обратно.
Роуэн был местом, где выросла моя мать. Прямо посреди кладбища, заполненного могилами людей и охотников. Мой дядя Каджика провёл два столетия в одной из этих могил, сохранённый волшебными лепестками роз, рождёнными из пепла фейри. По словам его дочери Джии, это всё ещё бесконечно беспокоило его.
Мой браслет подал звуковой сигнал о входящем вызове.
— Помяни Неблагих, — пробормотала я, а затем дважды постучала по браслету, решив отклонить вызов.
Моя двоюродная сестра не была ябедой, но если я отвечала на звонок, и она видела моё окружение на голографической ленте, которое поднимется от её браслета, она спрашивала, где, чёрт возьми, я была. В отличие от моих охранников и моих родителей, у неё не было доступа к GPS моего Инфинити.
ДЖИЯ: Я у тебя дома, а тебя нет.
Я коснулась имплантата за ухом, чтобы передать прокручивающийся в моём мозгу ответ, который, как по волшебству, появился в голо-чате: Я на Земле. Выполняю поручение. Почему ты у меня дома?