Доля вероятности

— Я думал, ты парнишка с фермы из Иллинойса. — Он оглядел товарищей по взводу, которые пришли с нами в бар сегодня вечером. — Вы знали, что он чемпион по бильярду?

Все покачали головами.

— Откуда мы могли это узнать, из него же слова не вытянешь, — рассмеялся Торрес и отхлебнул пива.

— Ого, — бросил долговязый Фитц и немного отодвинулся: я склонился над столом и загораживал ему обзор. Я слишком закрутил шар, и удар вышел так себе. — Кажется, к нам в гости заявилось женское общежитие в полном составе.

Мы разом повернули головы, что, впрочем, было неудивительно. Сегодня в нашей компании были только одиночки. Большинство женатых ребят предпочитали провести последний выходной перед отправкой на операцию в кругу семьи.

— Девичник, — заметил Торрес, и по его лицу расползлась медленная улыбка.

Я подошел к другому краю стола и приготовился нанести свой лучший удар. С этого места открывался вид на танцующих девчонок в одинаковых ярко-розовых майках; на одной была фата с гирляндой из лампочек.

И впрямь девичник, подумал я.

— Твои шары мешают, Роуэлл. — Я наклонился над столом и сосредоточился.

Роуэлл недовольно хмыкнул.

Ближайшая ко мне девушка на танцполе закружилась, подняв руки над головой; ее белокурые волосы разметались.

Я лишь мельком взглянул на нее, но сердце перестало биться и руки ослабели. Кий дал осечку, и шар, подскочив на зеленом сукне, покатился совсем не туда, куда я планировал.

— Ну наконец-то тебе перестало везти, — рассмеялся Роуэлл.

Я выпрямился и напряженно уставился на танцпол.

Наверняка мне показалось. Теперь уже другая блондинка танцевала рядом. А может, та самая? Что за шутки играет со мной воображение?

Может, дело в музыке? Та же группа, вот и воспоминания всколыхнулись?

Это не она, не может быть.

Но охватившая меня адреналиновая дрожь твердила об обратном. Я бросил кий ближайшему из товарищей и зашагал к танцполу.

— Фелан! — выкрикнул Фитц, но я был уже далеко и все равно не успел бы ответить.

Включился стробоскоп, вокруг замелькали лица. Я повернул налево, потом направо и снова налево, вглядываясь в лица всех девушек в розовых майках, чьи фигуры освещались мгновенно гаснувшими вспышками. Я насчитал их шесть… нет, семь.

Ее среди них не оказалось.

Черт. Может, я схожу с ума? В зоне боевых действий я повидал всякое, да и последствия авиакатастрофы для психики оказались ощутимыми, хотя я предпочитал об этом не думать. Но галлюцинации? Я что, совсем псих?

— Что с тобой? — спросил Торрес. Он подошел ко мне слева; я стоял в центре освещенного танцпола.

— Показалось, что увидел знакомую.

Брюнетка. Рыжая. Блондинка… но нет. У нее была другая улыбка. Другие глаза.

— Ах вот оно что. А я уж решил, у тебя задница загорелась. Такое у тебя было лицо.

— Испугался, что я надеру тебе зад? — спросил Роуэлл. Он подошел ко мне справа; несмотря на легковесный тон, в его лице читалась тревога.

А потом, будто по велению судьбы или какой-то другой силы, толпа на миг расступилась, и этого мига оказалось достаточно.

У барной стойки стояла Изабо Астор собственной персоной. Она убрала волосы за ухо, и я ясно видел ее профиль. Сердце ушло в пятки.

— Нет, возникли дела, — ответил я Роуэллу и, не удостоив его взглядом, двинулся сквозь толпу.

— Какие могу быть дела, на кону сто шестьдесят баксов! — крикнул он мне вслед.

— Я сдаюсь! — крикнул я в ответ. — Можешь забрать деньги!

Толпа сомкнулась, все запрыгали под музыку, а я пошел дальше, расталкивая танцующих, пока не оказался на другом конце танцпола.

К Иззи подсела невеста, а я незаметно устроился сбоку, откуда было прекрасно видно ее лицо. Эмоции во мне бушевали; я раскрыл рот, потом закрыл и снова открыл, но так и не придумал, что сказать.

Она могла вообще меня не помнить. У нее же было сотрясение. А я, хоть и часто вспоминал о ней и видел во снах, никогда не думал, что снова ее встречу, и не планировал, что буду говорить, когда это произойдет.

Иззи смотрела в другую сторону и пыталась привлечь внимание бармена, но невеста увидела меня и подняла бровь, заметив, что я пялюсь на ее подругу.

Пора было заговорить, пока невеста не решила, что я извращенец; кажется, неловкости в любом случае не избежать.

— Ты снилась мне миллион раз, — громко произнес я, пытаясь перекричать музыку. Круто, Нейт. Отличное начало.

Иззи закатила глаза, даже не взглянув на меня.

— Ей это не интересно. — Невеста наклонилась ко мне, загородив собой Иззи, и покачала головой. — Поверь, она только что порвала с парнем — а он был тот еще козел, — и тебе это тоже ни к чему.

— Поверь, ей это интересно, — улыбнулся я. Хорошо, что у нее такие верные подруги.

Иззи фыркнула и повернулась ко мне спиной, нарочно меня игнорируя. Она осталась такой же красавицей, какой я ее помнил, и даже, пожалуй, еще похорошела. В этом баре было полно студентов и солдат, ждущих отправки в зону назначения; сегодня к ней, должно быть, подкатывали уже много раз.

— Откуда тебе знать, что ей интересно, а что нет? — Невеста уставилась на меня. Она была уже немного пьяна. — У нас девичник. Так что возвращайся в свой… — она взглянула на мою черную футболку без опознавательных знаков, — спортзал, где ты, видимо, проводишь круглые сутки.

— Ты мне нравишься, — сказал я невесте и наклонился вперед, чтобы видеть Иззи. — Что касается твоей подруги, я, например, знаю, что она любит читать и боится летать.

Иззи замерла и слегка повернулась ко мне, но по-прежнему на меня не смотрела.

— Все любят читать, — фыркнула невеста, сложив руки на груди.

— А еще у нее аллергия на моллюсков и пенициллин, — продолжил я. Глаза Иззи округлились; она медленно поворачивалась. — И у нее всегда с собой тайленол и мазь с антибиотиком.

Наши взгляды встретились. В ее восхитительных карих глазах мелькнуло узнавание; она раскрыла рот. Она была потрясена не меньше моего.

— А еще у нее первая группа крови. — Я улыбался до ушей. — Ничего не забыл?

Иззи обошла невесту и приблизилась; у меня перехватило дыхание. Мы стояли почти вплотную друг к другу.

— Натаниэль Фелан?

— Привет, Изабо Астор.

Она вскрикнула и бросилась мне на шею, обвила руками. Я подхватил ее, обнял и крепко к себе прижал. Неловкость как рукой сняло. Это было самое естественное объятие на свете.

Я не испытывал такого облегчения с тех пор, как выплыл на берег после крушения.

— У меня твой рюкзак, — выпалила Иззи, отстранилась и вгляделась в мое лицо, видимо, высматривая шрам, спрятанный под кепкой.

— Что? — Я поставил ее на ноги и с трудом заставил себя ее отпустить.

— Твой рюкзак. — Она улыбнулась, и сердце замерло у меня в груди. Значит, там, в самолете, мне не почудилось, будто между нами возникла мгновенная связь: это на самом деле было так, я и сейчас совершенно отчетливо это ощущал. — Авиакомпания отправила его мне, потому что ты сидел на моем месте.

— Не может быть. — Мои брови поползли вверх.

Иззи кивнула. Она тоже улыбалась до ушей.

— У меня твоя толстовка и айпод, и представляешь — он цел, потому что был в герметичном целлофановом пакете! Я обалдела, когда он включился. Я, конечно, их с собой не взяла, они у меня в квартире в Вашингтоне, и я даже не знаю, в какой коробке, я еще не разбирала вещи после выпускного и переезда… а теперь вот и Марго выходит замуж, — выпалила Иззи, пытаясь перекричать музыку.