Страница 3 из 4
Когда Торгильс это увидел, то сказал:
– Какие из нас храбрецы, коли мы не смеем зайти внутрь!
И Торгильс прыгает вниз. Торбьёрн потом рассказывал, что пытался задержать его разговором, но тот ничего не слушал.[16] Торгильс держал щит над головой: он бросается в бой и прыгает в яму: там внизу братья его и убили. Затем спутники Торгильса сорвали крышу и обложили их со всех сторон. Храни Золотая Шапка забрался на стену, чтобы лучше видеть, что творится в яме. Тут его ранили копьем в руку. Братья защищались смело и отважно, но в конце концов пали, покрыв себя доброй славой. При этом пали также оба работника Торира, третий человек – Торгильс сын Торстейна; ему было тогда тридцать лет.[17]
После сражения Торбьёрна освободили. Он отвез все товары братьев к кораблю и сообщил Торстейну о случившемся. Торстейн сказал, что Торбьёрн поступил хорошо, и они расстались друзьями. Летом Торстейн вышел в море и не возвращался пять зим. Он примкнул к вождям и прослыл доблестным мужем.[18]
Храни Золотая Шапка прибыл к Капищу и сказал Торстейну Белому, что сыновья Торфинна мертвы, но погибло двое работников Торира.
Торстейн спросил:
– А где мой сын Торгильс?
Храни отвечает:
– Он тоже погиб. Торстейн сказал:
– Жалкий рассказчик! От тебя с твоими советами одни только беды. Летом против Торстейна сына Торфинна возбудили тяжбу, и за убийство Эйнара его объявили вне закона. Шип-Хельги было три года, когда погиб его отец Торгильс; для своего возраста это был многообещающий мальчик.
Торстейн сын Торфинна прибыл в Исландию через пять зим и привел корабль в Средний Фьорд. Он сразу же сел на коня и выехал на север к Капищу сам пятый. Шип-Хельги было тогда восемь лет. Когда гости явились, он играл на дворе возле амбара; увидев их, он предложил всем зайти в дом. Торстейн спросил, от чьего имени он приглашает. Мальчик ответил, что владеет здесь всем наравне со своим дедушкой. После этого Торстейн сын Торфинна и его люди зашли внутрь.
Торстейн Белый учуял купеческий дух и спросил, кто пришел. Торстейн сын Торфинна сказал все как было. Торстейн Белый молвил:
– Неужто мое горе кажется тебе слишком малым, раз ты явился сюда в мой дом глумиться над слепым стариком?
Торстейн сын Торфинна отвечает:
– Я пришел совсем не за этим: хочу предложить тебе разрешить тяжбу о смерти Торгильса, твоего сына. У меня хватит средств дать за него такую виру, равной которой доселе никто не платил.
Торстейн Белый сказал, что не желает мерить жизнь своего сына Торгильса кошельком.
Торстейн сын Торфинна, по прозвищу Торстейн Красивый, вскакивает со своего места и кладет голову на колени Торстейну Белому, своему тезке.
Тут Торстейн Белый говорит:
– Я не хочу, чтобы твоя голова отделилась от шеи. Место ушам там, где они растут. Я завершаю нашу тяжбу миром на том условии, что ты переедешь со всем твоим скарбом на хутор в Капище и будешь смотреть за хозяйством. Пробудешь ты здесь столько, сколько я захочу, а свой корабль продашь.
И Торстейн Красивый согласился на мировую на этих условиях.
Когда он и его спутники выходили из горницы, маленький Хельги сын Торгильса играл с золоченным копьем Торстейна Красивого, которое тот оставил у двери перед тем, как зайти в дом. Торстейн Красивый сказал Хельги:
– Хочешь получить копье от меня в дар?
Хельги идет советоваться со своим приемным отцом Торстейном Белым, можно ли ему принимать копье от Торстейна Красивого. Торстейн Белый отвечает ему, что, конечно, можно, и надо отблагодарить за него как положено.
В тот раз Торстейн Красивый провел у Капища одну ночь. Он выехал к своему кораблю и продал его, а затем перебрался со всем имуществом в Оружейный Фьорд в Капище. Торстейн Красивый сильно умножил движимость Торстейна Белого, своего тезки. Когда он пробыл там какое-то время, Торстейн Белый пожелал, чтобы его тезка Торстейн посватался к Хельге дочери Краки, и тот так и сделал. Торстейн Белый выехал вместе с ним, и сватовство было удачным; оно пришлось по сердцу и самому Краки. Хельга отправилась в Капище к Торстейну Красивому, так как Торстейн Белый хотел сыграть свадьбу у себя: он чувствовал себя уже слишком дряхлым, чтобы разъезжать по пирам. Так и решили. Свадьба прошла на славу, и супруги полюбили друг друга. Восемь лет жил Торстейн Красивый у своего тезки на хуторе Капище и был ему во всех делах вместо сына. А когда этот срок минул, Торстейн Белый сказал своему тезке:
– Мне было с тобой хорошо. Я убедился, что ты отличный хозяин и очень достойный человек: ты всегда держал себя, как положено мужу. Теперь я хочу, чтобы ты, твой отец и твой тесть Краки нашли себе иное пристанище и выехали из страны вместе со всем добром, которое у вас есть, потому что я вижу, что Хельги, мой родич, начинает глядеть на тебя исподлобья. Сейчас ему восемнадцать лет.[19] По всему видно, что жить мне осталось недолго, а Хельги, мой родич, растёт большим заводилой, и смирять свой нрав вряд ли станет. Последуй же моему совету и не слишком медли с отъездом.
Торстейн Красивый сказал, что так и будет. Торстейн купил для своих домочадцев два корабля и выехал из страны. С ним вместе отплыли его отец Торфинн и его тесть Краки. Они пристали на севере и Норвегии, а следующим летом выехали в Халогаланд и обосновались всем семейством. Торстейн Красивый жил там до самой смерти и прослыл очень достойным человеком.
VIII
Хельги воспитывался на хуторе своего приемного отца Торстейна Белого. Он вырос большим и сильным; был он хорош собой, решителен и вспыльчив. Уже смолоду у него были большие помыслы. В детстве он был немногословен; возмужав, стал неуступчив и мстителен. Он был сообразителен и находчив.[20]
Однажды днём случилось так, что когда коровы паслись во дворе на привязи, к хутору у Капища подошел чужой бык; он был большой и мощный. У Торстейна с Хельги в хозяйстве тоже был злобный большой бык. Хельги стоял во дворе и видел, как быки сдвинули лбы и стали бодаться, и хуторской бык оказался слабее чужака. Когда Хельги это видит, он идет в дом, находит большие шипы для обуви и нацепляет их своему быку на лоб. После этого быки вновь сошлись в схватке, и в конце концов хуторской бык забодал чужака до смерти:[21] шипы вошли тому в мозг. Все сочли то, что предпринял Хельги, очень хитрым приёмом. Отсюда и пошло его прозвище, а прозвали его Шип-Хельги: в прежние времена считалось, что два имени сулят больше удачи. Люди тогда верили, что человек проживёт дольше, если у него есть ещё одно имя.[22]
По поведению Хельги быстро стало ясно, что ему суждено стать большим хёвдингом и повелевать людьми. Торстейн Белый прожил ещё один год с той поры, как они с Торстейном Красивым расстались:[23] он прослыл очень значительным человеком.
Гейтир из Крестового Залива был женат на Халлькатле, дочери Тидранди Старого, сына Кетиля Грома… Гейтира и Халлькатлы.[24] Между Гейтиром и Шип-Хельги вначале была большая дружба, но затем пошла на убыль и обернулась заклятой враждой, о чем рассказывается в Саге о Людях из Оружейного Фьорда, а здесь Сага о Торстейне Белом заканчивается.
16
Торбьёрн потом рассказывал, что пытался задержать его разговором, но тот ничего не слушал. Ссылка на рассказ «доброго бонда» Торбьёрна важна для исландской аудитории потому, что он в данной ситуации является главным и непредвзятым свидетелем событий, поскольку дружит как с родичами преследуемых, так и родичами преследователей. Рассказчик смотрит здесь на события глазами Торбьёрна, т. е. глазами человека, которому нет нужды опускаться до передержек в угоду одной из сторон. Напротив, рассказ участника погони Храни Золотая Шапка оценивается чуть далее протагонистом рассказчика Торстейном Белым как пристрастный, т. е. жалкий (в другом списке саги сказано ещё сильнее – гнусный). Тем самым система ценностей рассказчика письменной саги обнаруживает здесь глубокое сродство с истоками устной традиции: только версия Торбьёрна, а не Храни имела право пережить свое время и остаться в памяти общества.
17
Торгильсу… было тогда тридцать лет – это указание плохо подтверждается внутренней хронологией самой саги; ранее говорилось, что Торгильсу к моменту женитьбы было «около 20 лет» (т. е., скорее всего, 18–19), а его сын Хельги остался сиротой в три года.
18
Торстейн… примкнул к вождям – имеется в виду: «ходил в походы вместе со скандинавскими вождями или с викингами».
19
Хельги… сейчас восемнадцать лет… – И эта деталь говорит о небрежном отношении рассказчика к точной хронологии событий: согласно изложению, получается, что Хельги было восемь лет, когда Торстейн Красивый переехал на хутор в Капище; поскольку Торстейн провел там восемь лет, то Хельги к моменту его отъезда должно было быть шестнадцать, а не восемнадцать лет.
20
Эпизод с наречением прозвища Шип-Хельги (brodd-helgi), составляющий последнюю главу «Саги о Торстейне Белом», в сокращенном виде излагается также в «Саге о Людях из Оружейного Фьорда» и в «Книге о Заселении Земли». Этот небольшой эпизод содержит богатую информацию этнокультурного свойства.
21
Шипы для зимней обуви – широко распространенная в древней Скандинавии приспособление; для хождения по льду на ботинки надевалась платформа с шипами – «кошками»; кожаные ботинки были мягкими, поэтому толстая жесткая платформа была технически необходима. Именно её целиком (а не только железные шипы), Хельги мог «нацепить на лоб быку». По этой причине версия «Саги о Торстейне Белом» выглядит предпочтительней по сравнению с текстом «Саги о Людях из Оружейного Фьорда», где говорится только об одном шипе.
22
Основной функцией древнескандинавских прозвищ была идентификация его носителя в широком социальном контексте. Однако наречение прозвища (удлинение имени) могло иметь и ритуальный смысл, о чем как будто свидетельствует мнение рассказчика, будто «в древние времена верили, что два имени полезнее для здоровья». Обращает на себя внимание, что рассказчик говорит о двух именах, а не о прозвищах; возможно, речь идет не о прозвищах вообще, но о расширении имени препозитивным компонентом. Поэтому переводчик предпочел передать особенность случая формой Шип-Хельги, а не Хельги Шип.
Комментарий о целебной силе «двух имен» отсутствует в «Саге о Людях из Оружейного Фьорда», но он есть в «Книге о Заселении Земли». Отсюда Йоун Йоуханнессон делает вывод о том, что «Сага о Торстейне Белом» пользуется здесь материалом «Книги о Заселении Земли». Однако, поскольку из всех трёх версий эпизода именно «Сага о Торстейне Белом» дает наиболее подробное и достоверное в бытовом отношении описание ситуации наречения прозвища более вероятно, что оба памятника непосредственно воспроизводят содержание устного предания.
23
Торстейн Белый прожил ещё один год с той поры, как они с Торстейном Красивым расстались… – В других памятниках говорится, что Торстейн Белый прожил на хуторе Капище в общей сложности шестьдесят лет.
24
Перед словами …Гейтира и Халлькатлы в обеих списках саги оставлена лакуна. По структуре фрагмента естественно предположить, что там говорилось: X и Y были детьми Гейтира и Халлькатлы.