Страница 10 из 13
Сержант не ответил сразу, видимо, пытаясь найти слова, которые бы не усугубили его и без того шаткое положение.
—Прошу прощения, пем. Разрешите представиться... — попытался отдать честь этот наглец, но в последний момент, так и не договорив выронил винтовку из рук и словно пустой мешок упал мне под ноги.
Я просто опешил от этого. К такому сюрпризу я точно не был готов. Опустившись на колено, я согнулся над ним и стал нащупывать скрытую кнопку открытия забрала. Из бронетранспортера ко мне на помощь тоже никто не спешил. От слова — совсем. С каждой минутой, эта вся история мне начинала казаться совсем дикой и непонятной. Наконец, нащупав “секрет” на шлеме, я все же открыл забрало, чтобы хотя бы разблокировать шейные пластины снаряжения, да прощупать пульс у этого бедолаги.
В итоге это оказалась девушка, или правильно сказать, молодая женщина с короткими светлой прической. Пульс нащупывался. Она была жива, но без сознания. Сомневаюсь, что её хватил солнечный удар, или планетная болезнь. Пытаясь привести её в чувства, я открыл её медицинский подсумок. Там было пусто! Не было ровным счетом ничего, кроме песка. Тогда, оставив её лежать на песке, я кинулся к открытому десантному люку бронетранспортёра и там обнаружил весьма удручающую картину. Одиннадцать человек точно в таком же состоянии как и их сержант. Машиной управлял автопилот, полная пустота в аптечках. Короче говоря, дело приобретало совсем скверный характер. Оставался один вариант.
Выйдя наружу из бронетранспортера я рукой стад привлекать к себе дронов моих союзников, которые по-прежнему висели надо мной на высоте пяти метров. Убедившись, что я в их поле зрения, начал руки ставить крестом, намекая, что мне нужна помощь. Я точно знал, у каждого такого дрона, сто процентов есть в комплектации съемной устройство два. Иным словом — медицинская аптечка. Мои нехитрые манипуляции руками они должны были понять без слов, но на моё удивление, Майор с Виктором просто отозвали дроны к себе на машины, оставив меня с лежащим без сознания сержантом.
Поначалу я просто потерял дар речи от происходящего и посмотрев по сторонам, громко выругался от бессилия. Схватил как щенка сержанта и поволок её опущенном тросу Геры. Благо она весила немного и тащить довелось мало. Поднимая эту женщину к себе на борт, я последний раз кинул взгляд на стоявших от меня в двух сотнях метров Геркулесов. И тут у меня стал выстраиваться пазл в нужной последовательности. Характерный визг покореженных заслонок манипуляторов на тринадцатом меня и подтолкнул к правильному решению сложной задачи.
Ещё не добравшись до капсулы, я отдал приказ Гере к боевой готовности и активации фасетчатой брони. Бросив на полу машинного отделения сержанта, я пулей метнулся в кабину. На все про всё у меня ушло меньше шести секунд, но я понимал, что не успеваю. Двести двадцать восьмой сделал первым свой ход.
Двойной залп из спаренных орудий ионовых рельсовых основных орудий. Майор сразу решил покончить с моей защитой, понимая, что на маневр уклонения у меня нет ни времени, ни возможности. От удара прямой наводкой да на таком столь коротком расстоянии, Геру знатно так трухнуло и отбросило на шесть метров с места. Спустя четыре секунды выстрелил тринадцатый. Их план был идеальным. Можно сказать сто процентным. Первым залпом Майор снимал с меня генерацию защитного поля фасетчатой брони вызывая перегрев реактора, тем самым испепеляя стержни, а Виктор добивал, прекрасно зная, что защитное поле при такой нагрузке восстановится на шестьдесят процентов только через пять секунд.
Подняв целое облако пыли и песка, мой «Геркулес» исчез из прямого визуального контакта с нападавшими. Виктор с Майором, вероятно, уже мысленно попрощались со мной. Два шагохода принялись безжалостно и методично истреблять бронетранспортёры сопровождения, которые не могли оказать никакого сопротивления шагающим танкам. Пять машин даже не успели осознать, что произошло, — их расстреляли, словно мишени в тире, не оставив ни единого шанса на спасение. На небольшом участке пустыни всадники смерти собирали свой кровавый урожай, пропитывая воздух эманациями отчаяния и коварства, с азартом присматриваясь к следующей жертве.
За десять секунд ржавые бронетранспортёры превратились в оплавленные обломки, окружённые дымом и вихрями песка. Но один беглец всё же оставался. Ракетный короб двести двадцать восьмого выпустил две самонаводящиеся ракеты в сторону случайно ускользнувшей машины. Майор не поскупился на финальный аккорд в симфонии кровавого хаоса, созданного вместе со своим напарником.
Вот только обе ракеты так и не смогли достичь своей финальной цели. Мы с Герой уничтожили их на подлете к беглецу, чем правда и обнаружили раньше времени себя. Однако эта погрешность не спасла Майора. Практически вынырнув из облака пыли и гари, мы используя скорость мгновенно сблизились с двести двадцать восьмым и плазменный резак, активированный на нашем правом манипуляторе шипящим и плавящим метал звуком, вошёл в самую сердцевину шагающего танка Майора. Я был на сто процентов уверен, что защитное поле “шакалы” не активировали, аккумулируя всю мощность реактора на рельсовые пушки. Три секунды и минус один. Отбросив в сторону безжизненный Геркулес Майора, я устремился к Виктору.
—Буря! Как ты выжил, кусок ты дерьма?! — вышел из радиомолчания Виктор, вопя истошным голосом в эфир.
—С божьей помощью, — неоднозначно холодно ответил я, не желая этому подонку раскрывать свои маленькие секреты.
Тринадцатый конечно успел выстрелить, но к такому фокусу я уже был готов. Резкий маневр вправо, и ионный луч рельсовой пушки с глухим звуком пронёсся мимо, задев лишь краем обшивку левого ракетного короба Геры, оставляя тонкую полосу расплавленного металла. Я знал, что второго шанса у Виктора не будет — просто не хватит времени, как я его гнилое нутро распотрошу.
***
—Пэм, вы позволите? — вопросительно встал у входа в кабинет Ричард Ларсон с планшетом в руке.
Генерал оторвал свой недовольный взгляд от голографической карты и хмуро посмотрел на своего адъютанта.
—Заходи капитан, давно тебя жду, — поманил за стол мужчина своего подчиненного, усаживаясь поудобнее в мягком кресле.
—С вашего позволения, пэм, — спокойно зашел Ларсон, осторожно закрыв за собой дверь, занимая место напротив. Капитан не хотел сейчас смотреть в глаза генералу, понимая, что хороших новостей он своему покровителю в штабе не принес.
Генерал, немного помедлив, поставил локти на стол и, переплетя пальцы, сдавленно спросил:
—Ларсон, что там по состоянию дел на сегодня? — в голосе генерала промелькнула нотка напряжения, словно он уже знал, что услышит, но все равно не хотел верить в это.
Ричард кивнул, запуская на своем планшете необходимые отчеты.
—Пэм, не знаю с чего начать. Если кратко, то ситуация не из самый наилучших.
Генерал сжал кулаки,
—Ларсон, это мне и без вас известно. Меня интересуют подробности. И чем больше деталей, тем лучше. Так что, капитан, буду вам признателен, если вы посветите меня в суть. Время у нас есть, излагайте.
—Пэм, буду благодарен, если предложите осушить горло, — позволив себе лишнего нервно сказал Ричард, сглатывая ком в горле.
Шурми Авьери от досады прикусил нижнюю губу, понимая, что новости будут еще хуже, чем он ожидал. Без лишних слов генерал активировал "закрытый купол" в кабинете и повернул на столе статуэтку грифона. Через несколько секунд из тайного отделения поднялись два бокала с белой мутной жидкостью. С позволения старшего, капитан, взял свой бокал и мигом осушил его, прикрыв глаза от крепости напитка.
Похоже, напиток в бокалах, который в империи знают под названием как — “катаклизм” приобрел в данной ситуации существенный символизм.