Судьба одной куклы

Глава 1

Когда из леса, окружающий деревеньку и замок, показалась богато украшенная темная карета, которую тянули два чистокровных жеребца, деревенские жители уже знали, чего им ожидать.

“Они едут! Они едут!” – закричал пожилой фермер с вилами в руках и поразительной прытью в ногах, которую он не показывал уже долгое время. Он был первый, кто укрылся в своей лачуге, запер дверь и исчез с глаз долой.

Одного предупреждения хватило для всех остальных. По всей деревне двери и окна начали плотно захлопываться на засовы. С грязных улиц испарилась вся жизнь, включая детей, которых силком утащили по домам их испуганные родители. Всего за пару мгновений тихая, но все же населенная деревенька превратилась в город-призрак. Иллюзию нарушали лишь несколько пар глаз, которые подглядывали через щели в гнилой древесине их домов.

Имя одной из семей было буквально проклято, ведь если бы в их деревне не проживали одни из представителей Звездочек, то остальные деревенские семьи вообще бы не пересекались с представителями Замка, за исключением редких визитов сборщика податей и глашатая. Вместо этого им периодически приходилось иметь дело с этими внезапными гостями. С теми, кто имел власть и возможность забрать жизнь любого из местных по малейшей прихоти.

Среди общей массы бедняцких и хлипких деревенских лачуг выделялся один домик, который выглядел сравнительно неплохо. Его основание, хотя старое и обветшалое, не было гнилым, а облупившаяся краска все еще покрывала его стены. Снаружи, перед входом, был расстелен большой кусок дешевой ткани, некое подобие красного ковра.

Внутри домика длинноухая мать-зайчиха хлопотала вокруг своего ребенка. Две швейные иглы торчали из уголка ее рта, в то время как третья была зажата в ее проворных пальцах, пока она зашивала дырку в одежде своей дочери.

“О боже… они уже почти здесь”, - пробормотала мать сама себе. Дом был готов принять посетителей; полы были вымыты, стены почищены, муж и сын отправлены в дом к соседям, чтобы минимизировать шанс оплошать… но голос зайчихи все равно был пропитан тревогой и страхом.

Малышка выглядела на удивление презентабельно в своей красивой (разве что довольно поношенной) белой юбочке и такого же цвета блузке, которая выглядела почти серой на фоне ослепительного белого меха ребенка. С ее ушей свисали цветные тесемочки, добавляя цвета в эту светло-белую палитру.

“Так, ну все. Готово”, - произнесла мать, сделав шаг назад, чтобы оценить результат своих приготовлений. Сил и средств она действительно не жалела, ей даже пришлось купить немного душистого мыла у странствующего торговца несколько месяцев назад - все ради подготовки к этому моменту. Теперь ее прелестная дочка пахла цветами, о существовании которых та даже не догадывалась.

“Я так рада, что ты доросла до этого события, Ла… прямо как твоя сестра когда-то”, - она потянулась и потрепала ее за щеку. – “Ты заставишь нас гордиться собой, прямо как это сделала она. Я не сомневаюсь в этом”.

Упоминание ее сестры заставило ребенка содрогнуться до глубины души. Ее ручки прижали к себе потрепанного кукольного кролика, которого она вечно таскала с собой. Это была старая, сильно изношенная игрушка, сделанная из жесткой ваты и тряпок, с деревянными пуговками в качестве глаз. Когда-то давно кукла была белой, но теперь она приобрела грязно-коричневый цвет. Это было вообще чудо, что кролик до сих пор не развалился в нежных объятиях Ла.

Улыбка матери также стала слегка угасать, когда она увидела реакцию своей дочери. Она положила руку к ней на плечо и мягко прошептала: “Знаю, знаю… каждый раз, когда я смотрю на твоего маленького друга, я тоже думаю о ней. Я тоже по ней скучаю, веришь или нет. Я скучаю по ней каждый день, так же как я буду скучать по тебе. Но таково наше место в этой жизни. Они защищают нас своей армией, они позволяют нам жить на их земле, платят нам, чтобы нам не приходилось работать… Мы обязаны им всем, что у нас есть, и это то, что они просят взамен. Ее жертва обеспечила нас едой на столе на несколько лет вперед и позволила мне вырастить тебя и твоего маленького братца. И сегодня пришло твое время блистать и заставить всех, кто был до тебя гордиться тобой. Особенно твою старшую сестренку”.

Улыбка вновь появилась на лице матери, а сама она приняла более жизнерадостную позу, скрестив руки за спиной. “Так, я знаю, что мы все это репетировали уже сотни раз, но просто на всякий случай… когда Леди пройдет через дверь, что ты сделаешь?”

Ребенок оторвал взгляд от своей куклы и выдавил улыбку: “Я… Я буду смотреть ей под ноги, чтобы мой взгляд не раздражал её. Я буду молчать, пока она не обратится ко мне, а когда это произойдет, я сделаю шаг навстречу”.

“Очень хорошо! И ты же помнишь, что делать, если первый укус не станет окончательным, да?”

Малютка вновь обратила взгляд на куклу, пытаясь вспомнить ответ. Этому ее тоже учили, но вероятность наступления этого события была столько мала, что никто в ее семье не относился к нему всерьез. Это уже многое говорило о серьезном уровне подготовки со стороны ее матери, которая проговаривала своей дочери даже настолько маловероятные варианты развития церемонии.

“Ничего страшного, Ла. Просто повтори этот стишок со мной: я стисну зубы и буду молчать, ведь они разозлятся, если громко кричать”.

“Я стисну зубы и буду молчать, ведь они разозлятся, если громко кричать”, - повторил зайчонок.

“Очень хорошо. Ну как, вспомнила остальную часть?”

Слова сами начали всплывать из памяти, ребенок закрыл глаза и продолжил в уже привычном темпе: “Если подставлю горло и тут же замру, то Аристократ сможет быть сытым к утру”.

Мама одобрительно кивнула: “И..?”

“Я расслаблю тело, закрою глаза, и быстрая смерть наступит тогда”.

Едва заметный, чтобы не растормошить мех, поцелуй в лоб дал понять Ла, что она все вспомнила правильно.

“Ты всегда была такой особенной”, - произнесла мать. Она запнулась, ее уши дернулись: “Они совсем рядом. Как ты себя чувствуешь, принцесса?”

Ребенок продолжал смотреть на куклу. “Я в порядке”, - вот только когда та обернулась к своей маме, стало очевидно, что она была далеко не в порядке. – “Вот только… Лани напугана”.

“Вот как?” – усмехнулась старая зайчиха. Опустившись на одно колено, она посмотрела прямо в умилительные глаза-пуговки кукольного крольчонка. – “Почему ты напугана, Лани?”

Ла замешкалась, держа куклу на вытянутых руках перед лицом своей матери, чтобы той не было видно испуганного лица самой Ла: “Лани… боится быть съеденной”.

“Лани ведет себя как глупенький маленький крольчонок”, - произнесла ее мама. Ее голос был мягким и успокаивающим. Она протянула руку к кукле, осторожно потрепала ее уши, чтобы не повредить хрупкую игрушку. – “Ей совсем нечего бояться. Волки – это прекрасные и изящные создания и быть съеденным одним из них не должно являться чем-то страшным.”

Ее слова, и что более важно, ее нежный тон произвели нужный эффект на дочку. Понемногу страх начал отступать с ее черт лица, а там, где совсем недавно был взгляд тревоги, теперь красовалась уверенность и частичка гордости за себя.

“Ну что, как Лани чувствует себя теперь?”

Ла улыбнулась: “Ей теперь гораздо лучше. Она поняла, что поступила глупо и беспокоилась напрасно”.

“Ничего страшного. Маленьким зайчатам и их маленьким тряпичным друзьям позволительно иногда быть глупенькими,” – Она наклонилась и легонько ткнула Ла и ее куклу в носик, чем вызвала приступ смеха у малышки.

Но этот момент веселья быстро подошел к концу, прерванный звуками приближающейся кареты, звуками крепких колес, скользящих по деревенской грязи. Материнская обнадеживающая улыбка мигом исчезла с лица. Она поспешила к двери, выпрямилась и устремила свой взор вниз.