Страница 8 из 87
Повисшая гнетущая тишина продолжалась некоторое время, пока волчица и сын ветерана переваривали услышанное. Гном встал с кресла, гулко протопал до серванта, разрушив тишину, покопался среди кувшинов и вытащил с улыбкой особую гномью настойку.
— За героев и предков! — Аккуратно разливая в опустевшие ёмкости и немного добавив в миску с соком волчице прозрачную жидкость, изрёк гном и одним глотком осушил свою ёмкость.
— За героев и предков! — Повторили за ним орки и Каалане.
— Ладно, с Лорком я поговорю. Мы тут по другому поводу собрались, и уж извини нас, но решение уже приняли. — Сменил тему Рэброг под дружные кивки отца и волчицы.
— Это вы насчёт того мальчишки, что приехал с твоими охламонами? Да за-ради создателей, не претендую, если будет полезен обществу. Ты мне подпиши оплату доставки расходников, а остальное это ваша головная боль. — Заулыбался хитрый гном, развалившись в кресле и намеревающийся дотянуться до гномьей настойки, но был остановлен строгим взглядом Варгена.
— Тебе хватит уже, дорогой друг. На дворе день ещё вот с закатом в таверне, можешь потом расслабиться. Тем более, мы как раз хотели там поселить нашего путешественника с Северных островов. — Остановив гнома, Варген посвятил его в планы встречи. — Да, я понимаю, что до побережья ближайшего моря как минимум шесть десятков дней на резвом быке с короткими остановками на отдых, но народу лучше не знать истину.
— Какую истину? — Встрепенулся гном. — Неужели я недостоин правды как друг и соратник?
— Ты много пьёшь и болтаешь. — Ухмыльнулась волчица.
— Клянусь Родом Жилы, в любом состоянии, в памяти и беспамятстве я отдам жизнь на откуп богам. Но секрет не покинет нашего круга, пока он не станет общеизвестным. — Сделав замысловатый пас руками, засветился лазурным светом. Клятва принята, и боги теперь следят за гномом, мастером кузнецом, Пакко Жила Грохочущий Обвал.
Орки с волчицей переглянулись.
— Ты всегда умел нас удивлять Пакко. Но такая клятва суровое испытание. — Спокойно проговорил Рэброг.
— Ха! Друг мой зелёный, да разве я дожил бы до сотни зим, если бы не держал своё слово? А ведь мне уже сто семь этой зимой будет. По подгорным меркам, конечно, не так уж и много, но всё же это приличный срок. Половину прожил. — Залихватски тряхнув шевелюрой, улыбнулся гном.
— Хорошо, я расскажу о нашем путешественнике, так как дольше следила и общалась с ним в ментале. А вы, уважаемый командующий, всё-таки используйте обруч на Корнее. Пусть хоть немного усвоится наш язык у него в мозгах. Думаю, к вечеру он уже сможет членораздельно понимать и говорить.
— А если сломается обруч? — Забеспокоился командующий.
— Не будь жаднее гнома, это не к лицу воину. — Настаивает Каалане.
— Я не жадный, а рачительный. Во благо племени. — Насупился Рэброг, но всё-таки встал и отправился в свой кабинет достать из сейфа обруч разума, помогающий прояснять память и при должных настройках обучать общему языку Империи. Этот древний артефакт был получен в тайной канцелярии графа Бицана Валлея Цирийского вместе с сотней листов зачарованной бумаги для экстренных сообщений.
Пройдя до кабинета, встретил Маргуре и тепло, по отцовски потрепал её по голове, распушив волосы. Та сразу нахмурилась.
— Пап, я не маленькая уже. — Поправляя ладошкой беспорядок на голове, проворчала орчанка.
— Мне нужна твоя небольшая помощь. Пойдём настраивать обруч для нашего гостя.
Маргуре тут же подобралась и вытянулась по струнке перед командующим, готовая выполнить приказ. Рэброг зашёл в кабинет, отпер правый сейф, изъял бутыль и поколдовав с задней стенкой, вынул простой на вид обруч для головы, сделанный из кости древнего монстра, которым обычно фиксируют волосы, что бы они не мешали и не трепались перед лицом. С некоторым отличаем от обычного, обруч имел гнёзда для установки магических самоцветов. Камни орк достал уже из другого сейфа, так же упрятанных за скрытой панелью в стенке. Заперев сейфы и выйдя в коридор, поманил кивком орчанку, направился к лестнице на второй этаж. Дойдя до двери с охраной из двух матёрых воинов орков, отпер дверь ключом и прошёл внутрь. На широком ложе, под бившим солнечным светом из зарешеченного окна бойницы, развалился гость из другого мира с блаженной улыбкой, что-то невнятно бормотал и делал странные движения кистями рук, как будто что-то мял. Маргуре увидев это, смутилась и скрестила руки на груди.
— Нормальные сны у парня. — Понимающе улыбнулся Рэброг. — Ладно, потом разберёмся, что ему снится. Подавай мне камни, которые назову. — И надел обруч Корнею на голову.
Всего гнёзд под камни было двенадцать, и чтобы всё сработало, нужно было в правильной последовательности поместить в них разноцветные самоцветы. После установки очередного самоцвета, обруч наливался определённым спектром сияния и усиливал влияние на мозг разумного. На самом деле этот артефакт был довольно опасен в неумелых руках. Если сразу установить камни и надеть заряженный обруч на голову оппонента, в итоге можно получить пускающего слюни и ходящего под себя идиота. По этому командующий никогда не доверял другим работать с этим артефактом и всегда держал раздельно в тайниках. Установив все двенадцать камней с интервалом в двадцать десятков ударов сердца, облегчённо выдохнул и проверил пульс на шее пациента. Повернулся к орчанке и благодарно кивнул ей.
— Следи за ним неотрывно, что бы не скинул обруч. К вечеру мы подойдём оценить результат. Выполняй, младший помощник.
Маргуре по армейски стукнула себя в грудь правым кулаком и склонила голову. Рэброг вышел, прикрыв дверь, наказал страже никого не впускать и выполнять просьбы дочери, а сам отправился в зал совещаний. Орчанка тем временем придвинула кресло ближе к кровати с пришельцем, так что бы вовремя перехватить попытки снять обруч, и стала рассматривать более внимательно его. Для человека парень был высок, лицо не уродливое, ладони не работяги с полей, а скорее более чистые, без мозолей от рукоятей инструмента или оружия, но всё же крепкие и с небольшими мозолями на кончиках пальцев. Мышцы не обвисшие, как у городских детишек богатых купцов, имеют рельеф, но всё же не выглядят впечатляюще. Грудная клетка и плечи широкие, дыхание чистое, глубокое. Рисунок странного человека в колпаке шута на чёрной тунике с короткими рукавами, создавал эффект во время вдоха, что он тянется обнять тебя с ехидной задорной улыбкой. Штаны были странного покроя, из крепкой ткани тёмно рыжего цвета в аляповатый рисунок, как будто осенний фон лесной листвы. Если бы на нём была и верхняя одежда такая же, то он смог бы прятаться осенью в лесу. Подумалось орчанке, и она снова более внимательно пригляделась к пальцам пришельца. Да, так и есть. Подобные мозоли бывают у лучников, но почему они на всех пальцах, она не понимала. И на сгибе правого указательного пальца нехарактерная потёртость кожи. Обратила внимание на снятую обувь из хорошей плотной кожи на высокой шнуровке. Взяв в руки один ботинок, орчанка удивилась его весу, раза в два тяжелее её сапог. Помяла кожу, согнула пополам, попыталась продавить подошву. Она пружинила под пальцами. Рисунок на подошве был рельефным и создавал впечатление надёжного сцепления с неровной поверхностью. Шнурки, скрученные из тонких нитей, были довольно прочными и прошивали через дырочки в кожаной верхней части обуви.
— Кто же ты такой? — Пробормотала Маргуре, ставя обувь на пол и опять разглядывая лицо человека. Отметив неглубокую морщину от уголка глаза к виску справа. Скорее всего, это старый шрам. Нос с горбинкой, похоже бы пару раз сломан, но умелый лекарь смог его правильно вправить. Короткие, на два пальца русые волосы. Аккуратные короткие бородка с усами. Обруч с самоцветами на голове добавлял ему какой-то аристократический вид.