Смеётся тот, кто...

Жадность хомяка устроила бои с совестью у меня в душе. И, плюнув на их разборки, сунул в мозолистую руку гнома две монеты разного номинала. Пока не передумал.

— Зачем ждать, мастер Пакко? — Закрывая его ладонь с монетами в кулак. — Кто знает, как судьба повернётся или удача. Берите так их. Взамен, просто подскажете мне потом, к кому обратиться, когда легализуюсь у вас.

Это нужно видеть, как удивляется и восторгается одновременно гном. Пакко минут пять не мог членораздельно говорить, ухая как филин пробежался по дворику, прижимая монеты в кулаке к груди. Потом, успокоившись, подошёл и крепко пожал мне руку.

— Корней, ты правильный разумный. Проси что хочешь. — Смотря на меня преданными глазами фаната, заявил он. Да, истинные коллекционеры - это такой народ, ради уникальной редкости готовы почти на всё.

— Арбалет и болты к нему. Под человека сделанный с изменениями, которые я подскажу. — Тут же ухватился за возможность.

— Но как же указ императора и разрешение от графа? — Растерялся Пакко.

— Так ты его в опечатанный кофр сложи. Но уверяю тебя, после некоторых доработок это будет очень сильный аргумент в мою пользу, как нужного человека. И навряд ли откажут мне в просьбе на владение арбалетом.

— Честно скажу, ты меня уже заинтриговал. — Пригладил бороду гном. — А стрелять то умеешь из него?

— Неси своё готовое изделие. Проверим. — Предложил я, вспоминая, сколько времени проводил в тире с нашими арбалетами.

— А давай проверим. — Мастер Пакко сорвался в склад и через некоторое время вывалился от туда, сжимая в руках местное стрелковое оружие и сумку с болтами. Братья близнецы с интересом наблюдали за нашими действиями и перешёптываясь, делали ставки.

Я подхватил арбалет, взвесил в руке. Тяжеловат, но терпимо. Прижал к плечу допотопное подобие приклада и оценил целик вдоль направляющей канавки болта. Достойная работа мастера, Это учитывая, что не видел в кузнице токарных и фрезерных станков. Гном тем временем установил у противоположной стены ростовую мишень и отошёл к братьям оркам. Взведя козьей ножкой тетиву и уложив болт, прицелился в мишень. Вдох, выдох, задержать дыхание. Три секунды. Жму спусковую скобу. От сработавшей тетивы арбалет дёрнулся в руках и болт, прогудев, впивается в живот мишени, хотя целил в голову. Первый выстрел был пробный, всё-таки вес арбалета имеет значение. Опять взвод тетивы, болт в боевое положение. Крепче сжимаю ложе левой рукой и точное попадание в голову. Так отстрелял ещё пару десятков болтов, украсив голову мишени, как дикобраза иглами.

— Хорошо стреляешь Корней. — Раздался голос Варгена от выхода из кузницы во дворик.

— Я же говорил, что охотой увлекался как раз подобным образом. Возвращая арбалет гному, ответил орку.

— В честь чего стрельбище? — Обратился он к Пакко.

— Просто интересно стало. Вот и попросил мастера пострелять у него по мишени. — Вступился я за гнома. Кто знает, что ему светит за подобное развлечение?

— Хорошо, будем считать, что проверяли твои способности. — Улыбнулся Варген и, шикнув на внуков, вышел.

— Всё так серьёзно? — Обратился я к мастеру.

— Да, обладание стрелковым оружием у нас под запретом среди простого народа. — Вздохнул Пакко. — Потому и цена арбалетов высокая, и обычный пахарь не может позволить себе такое оружие. Только войсковые части с благородными и по специальному разрешению для отдельных разумных. Кстати, ты заикнулся о каких то изменениях в конструкции.

— Давай ка я тебе кое что нарисую, а ты сам поймёшь что и как лучше сделать. — Предложил я.

Пакко притащил несколько угольков, а я, как мог, нарисовал стандартный приклад с ложем и курковой системой спуска тетивы. Рядом коряво изобразил коробчатую подачу болтов, которую придумали древние китайцы, и рычажный взвод тетивы. Пакко дёргал себя за бороду, эмоционально ходил вдоль рисунков и хмурил брови. Потом оглянулся на меня и убежал в кузницу. Вернулся со складной линейкой и дощечкой. Обмерив мою длину рук, заставил принять позицию, как бы я держал стандартный наш арбалет прицеливаясь, обмерил и эти параметры. Бормоча под нос, уселся на скамейку и углубился в расчёты на дощечке, постоянно чиркая и затирая значения. Не мешая мастеру думать, я кивнул братьям, и мы тихо вышли из кузницы. За спиной услышал смачный шлепок. Обернулся и увидел, как Горум примеривается отвесить Гэруму фофан в лоб. Похоже, Горум выиграл спор. Посмотрев на местное солнце, день ещё в разгаре, обратился к близнецам.

— А за стену можно прогуляться? Интересно же, что там есть. — Братья переглянулись и оглядевшись вокруг, энергично закивали.

— Пошли на озеро. Тут недалеко, вода тёплая и чистая. А ещё там порыбачить можно. — Загорелись идеей братья.

— Хорошо, Вы за снастями, а я за люманью сбегаю и кувшинчик прихвачу. — Ну а что? Вылазка с ребятами на природу под винцо и рыбалку - это святое. — К каким воротам подходить?

— Сегодня лучше к западным, там старший брат нашего приятеля сегодня дежурит. До озера от туда тоже ближе идти. — Заговорщицки понизив голос, пояснил Гэрум. И подтолкнув брата, быстрым шагом ушли.

Забежал к себе, прицепил нож на пояс и прихватил люмань. С рюкзаком спустился к стойке Порзона. Того не оказалось на месте и, перехватив Сияну, купил через неё три небольших кувшинчика местной крушовицы. Расплатился 36 медными монетами. Подмигнув напоследок, и выскочил из трактира в сторону западных ворот. Там ожидали близнецы с полупустыми котомками и парой кустарных удочек. Они разговаривали с охранником на воротах.

— Вот и Корней. — Замахал мне рукой Горум. — Знакомьтесь, это старший брат нашего друга Брондорг.

— Очень приятно. — Перехватив за запястья, пожали друг другу руки.

— На озеро Фей собрались?

— Да порыбачить и кое-какие песни по репетировать, что бы тут не мешать бренчанием народу. — Ответная улыбка и искренняя правда от меня.

— Хорошо, только до заката вернитесь. И я должен доложить Варгену о вашей отлучки.

— Брондорг, ну будь орком, не сдавай. — Просительно заныли братья.

— Не положено. Варген с меня шкуру спустит на плацу своим крюком. — Серьёзно настаивает на своём страж.

За воротами мы прибавили скорость и уже шагов через двести свернули с дороги в лес. По тропинке добрались до озера. На обустроенном берегу с парой ошкуренных брёвен и кострищем между ними, братья разложили свои удочки с котомками. Я аккуратно опустил рюкзак и извлёк запечатанные кувшинчики. Погрузил их в прохладную заводь рядом. Тем временем костёр уже разожгли из заготовленных дровишек и веток сушняка.

— Кто последний до середины, тот больная жаба! — Крикнул Гэрум, скидывая с братом верхнюю одежду и с разбега плюхаясь в воду озера. Я, не отставая, быстро разоблачился и, разбежавшись, плюхнулся следом.

Давно так не отдыхал, что бы на природе у озера разбежаться и врезаться в прохладную воду, как молодой школьник. Весело и фиг с ним. Мощными гребками орки резко разорвали дистанцию и подшучивали, ожидая меня на середине озера. Мне явно далеко до этих спортсменов, даже учитывая, что раньше занимался плаваньем. Наплававшись и наплескавшись, устроились на берегу. Братья сразу же настроили удочки с наживкой, тихо подшучивая друг над другом и надо мной, больной жабой. Без злобно, по приятельски. Я достал из заводи охладившиеся кувшинчики, расположился у костра, слушая весёлое бормотание орков. А те по очереди повыдёргивали пару крупных рыб, похожих на щук и дюжину подобий окуней. Пока они вытягивали рыбу из озера, я распотрошил первую щуку, обсыпал немного её солью с пахучей приправой, взятой у одного из братьев, нанизал на пару оструганных палочек, установил так, что бы жар от углей пропекал закуску, не превратив её в обгорелое нечто. К этому времени появились окуньки, их так же заготовил. Остальную рыбу в котомке опустили в заводи, что бы не сдохла раньше времени. Собрав снасти и расположившись вокруг костра, балдели от запаха готовящейся рыбы, потихоньку отпивая из кувшинов и закусывая первой приготовленной щукой. Я подстроил немного люмань и подумав, запел из репертуара Виктора Цоя (Бездельник).