Терранец-3

“Да, это очень плохо. И что была за информация в этих блоках, узнать нам уже не получится.”

Я расстроенно вздохнул, сожалея о потерянной информации. Однако, у меня теплилась надежда, что когда придёт время, я смогу вновь попасть в Хранилище и получить любую необходимую мне информацию. Хотя? А нужно ли оно мне будет потом? Не знаю.

-Мили! - позвал я девушку, выйдя из транса общения с симбиотом.

-Да. - последовал тихий ответ хрипловатым голосом, девушка уже успела немного прийти в себя.

Что интересно, всё произошедшее, все эти случившиеся смерти, меня абсолютно уже не волновали, как будто произошло какое-нибудь неординарное событие, наподобие пробежавшей мимо собаки. Я был сейчас абсолютно спокоен и уравновешен, даже вид шевелящихся на полу сгустков протоплазмы, именуемых сполотами, не вызвало у меня абсолютно никакой реакции.

-У тебя есть какие-нибудь изученные базы знаний?

-Нет. У меня даже нейросети нет, нам их не ставят.

-Да? И почему же?

-Это даёт возможность аграфам полностью нас контролировать. Мы же не можем ничем управлять, ни куда пойти, что либо сделать. Всё наше передвижение, все наши действия происходят под полным контролем искина при поступлении разрешения от хозяина. Да ещё и говорят, что после установки нейросети могут или существенно уменьшиться, или вообще пропасть наши способности. Хотя, мне кажется, что это всё ложь, нас просто не хотят оставлять без контроля.

-Ну, в чём-то ты права. Держат вас под контролем очень плотно. А вот на счёт того, что после установки нейросети вы теряете свои способности, это не правда. Существуют импланты и даже непосредственно нейросети, предназначенные именно для псионов. Они помогают развивать и контролировать свои возможности. А не ставят их вам ещё и потому, что без нейросети вы остаётесь видимы искинам станций, где вам приходится работать, только лишь в оптическом и биосенсорном диапазонах. Да и заказать еду без нейросети вы не сможете, чем и зависите напрямую от окружающих. Вот так вот. Ладно, с этим вопросом мы потом разберёмся. Искин! Что там с нашими гостями?

-Приближаются. Постоянно вызывают корабль.

-Ответь им, что проводились регламентные работы антенн и узла связи…

-Отправил сообщение. Получен ответ. Сообщают, что были обеспокоены пропажей сигнала, но уже всё в порядке.

-Отлично. Организуй им достойную встречу, только не убивай сразу.

-Принято. Противоабордажный комплекс и защитные турели переведены в режим парализаторов. Стыковка бота с кораблём состоится через пять минут.

ГЛАВА-7.

Ну что я могу сказать. Никакой эпической битвы не было. Не было сверкающих ярких росчерков лазерных лучей, не разбрызгивались вязким пламенем от удара о препятствия сгустки плазмы, не слышался жуткий вой раскручивающих свои стволы скорострельных кинетических турелей, установленных в углах причального ангара. Просто, вся прибывшая группа вывалила из причалившего бота дружною толпой, ведя, как скот на поводу, четверых похищенных с Земли людей, была одновременно с нескольких сторон обработана парализаторами, и сейчас лежала на полу, любезно выложенная в рядок дроидами из противоабордажного комплекса. Они чувствовали себя здесь в полной безопасности. А кого им бояться? Особенно здесь, на своём корабле, в системе, находящейся настолько далеко от обитаемых миров, что ни один здравомыслящий разумный не полетит сюда на разведку. Да и попробуй ещё найди эту планету, расположенную в самой заднице галактики, между рукавов, с большими расстояниями между звёзд. Если не знаешь - не найдёшь.

В парализованном состоянии, если у них нет какого-нибудь специализированного защитного оборудования, они пробудут ещё не менее четырёх часов. О, вот один начал шевелиться, у него, скорее всего, установлены импланты военного образца с защитой от воздействия не летального оружия. Хорошо, что было задействовано сразу несколько парализаторов, да ещё и на полную мощность, иначе, могли их и не свалить с первого попадания.

Я подошёл к начавшему шевелиться аграфу, и поднял его с пола, ухватив по удобнее за шею. Помогая себе своими способностями гравитационной руки и телекинеза, приподнял над полом. Этот аграф был ниже меня ростом, хотя по заострённым ушам было видно, что он не проходил коррекцию внешности, так что, когда его ноги перестали касаться пола, наши глаза оказались на одном уровне. Это же какой у меня сейчас настоящий рост, если я выше этого аграфа? А ведь у длинноухих, насколько я знаю, средний рост около двух с половиной метров. Глаза аграфа резко распахнулись, уставившись на меня ненавидящим взглядом. По моей руке пришёлся очень сильный удар, призванный если не переломать, то хотя бы повредить мне руку. Но у него ничего не получилось. Мгновенно в месте предполагаемого удара появилась тонкая радужно переливающаяся плёнка защитного поля, отбросившая руку длинноухого назад с той же силой и скоростью, с которой был нанесён удар. Послышался характерный хруст рвущихся связок - аграф вложил в этот удар все свои накопившиеся после парализации силы. Надо отдать ему должное, несмотря на очень сильную боль, он даже и глазом не повёл, никак не обозначив повреждение своей руки. А потом он рассмотрел мои глаза…

А мои глаза светились ровным жёлто-золотистым светом, я не испытывал абсолютно никаких эмоций. Для меня висящий в воздухе аграф был не более чем куклой, игрушкой, предназначенной лишь для развлечений. Как-то, мне попалась на глаза одна любопытная информация о боли. В ней говорилось, что у человека, перенесшего очень сильную боль, в основном после этого два пути - он либо полностью или частично теряет свой рассудок, всё-таки, очень сильная боль откладывает свой опечаток на психику человека, и он становится очень нервным и раздражительным, либо у него пропадают почти все эмоции. Судя по всему, я попал в эту вторую категорию. Всё-таки, гореть заживо это вам не ноготь сломать. Плюс ко всему, последствия выхода из виртуальной реальности, в которой остался весь мой экипаж, к которому я успел привязаться, мои девочки, Таниз, Аня. Этот никогда не унывающий искин Арес, всё это оставило отпечаток в моей душе, вышибив нахрен все эмоции. И если после смерти моих родителей я ещё хоть как-то держался, пытался испытывать радость, грусть, сострадание, то сейчас во мне не осталось ничего.

И вот я спокойно смотрю в глаза бледнеющего от ужаса аграфа, и мне абсолютно наплевать, что он испытывает в этот момент. Дёрнулось вроде бы что-то в душе, но перед глазами встали колбы с человеческими мозгами, приготовленными для изготовления биоискинов, и пробудившееся чувство сострадания тут же угасло, так и не успев выделить даже проблеска искры. Я начал пристально всматриваться в глаза аграфа, пытаясь заглянуть в них поглубже. В глубине отчётливо виднелась вся его долгая жизнь, проносившаяся перед глазами как фильм на очень ускоренном воспроизведении. Говорят, что перед смертью, вся жизнь проходит перед глазами, как один миг, и это я мог воочию наблюдать в глазах аграфа. Изображение становилось всё ярче, всё насыщеннее. Вот начали мелькать знакомые картины - некоторые места моей планеты, где эта сволочь охотилась на людей, оглушая их парализатором, а потом пиная их ногами, словно это гимнастический тренажёр. Судя по всему, он очень сильно ненавидел весь род человеческий. Вот промелькнула со скоростью экспресса сцена, в которой он отрезает голову ещё живой и вяло отбивающейся девочке-подростку, и помещает её в контейнер, а тело сбрасывает со скалы в воду, при этом громко хохоча, и явно испытывая удовольствие от содеянного. Издевательства над стариками одной азиатской деревушки, тянущих руки к уводимым аграфами подросткам, и молящих оставить их детей в покое. Дальнейшая сцена меня особо сильно покоробила: выхватив плазменную гранату, он закинул её в группу остающихся людей, и люди, корчась от боли, заживо сгорали в беснующемся пламени. Ещё были воспоминания о проводимых им заседаниях с правителями крупнейших и влиятельнейших государств и корпораций планеты, где он давал указания, кто, чем, в какой последовательности и какой интенсивности должен организовывать военные конфликты. А также, против каких рас на Земле какую химию применять. И что самое обидное, все планы аграфов успешно исполнялись, ведь ни один влиятельный человек на планете не хотел потерять не только своё влияние, но и жизнь. А взамен эти избранные получали доступ к некоторым технологиям космических рас, которые были на Земле верхом достижений, а В Содружестве, в самых захудалых и максимально отсталых государствах были древними, как дерьмо мамонта. Чего уж говорить об аграфах. Последняя сцена из его жизни, произошедшая на планете, как он ударом кулака оглушает невысокую азиатку, и закинув её на плечо, заносит во внутрь бота, и бот стартует на корабль.