Страница 31 из 75
Полина: Мы вообще ужасно поразились. Потому что не знали, что он умеет кататься на двухколесном велосипеде.
М.: Опять готовился втайне?
Полина: Да, снова готовился втайне. И столько упорства, решительности!
Дэвид ухмыляется и явно с большим удовольствием слушает пересказ этой истории.
Фред: Ну, было ещё кое-что, но мы об этом прямо сейчас говорить не будем.
М.: И что это было?
Фред (пытаясь смягчить удар): Мы не будем говорить о том, откуда взялся велосипед. Это не был велосипед Дэвида, и друзей с таким велосипедом у него тоже не было.
Дэвид выглядит немного пристыженным, но, очевидно, всё ещё в полном восторге от пересказа этой истории.
М.: Дэвид, правильно я понимаю, что твой план был — удивить родителей?
Дэвид: Да, думаю, да.
М.: Ты можешь согласиться с тем, что ты таким образом показывал, что можешь заставить свою «упертость» работать на тебя, и что ты можешь делать хорошее что-то со своей жизнью?
Дэвид ухмыляется и кивает.
М.: Хорошо. Тогда можно я задам тебе ещё несколько вопросов на эту тему? Как ты думаешь, что это говорит о тебе, и о том, какой бы ты хотел видеть свою жизнь? Я буду спрашивать твоих родителей тоже, буду обращаться к ним за помощью по мере нашего разговора.
Эти вопросы стали началом беседы, в результате которой возникли ещё несколько выводов о Дэвиде, которые противоречили тому, что пыталось всем внушить Хулиганство, так плотно и постоянно преследовавшее Дэвида до того. Выводы послужили основой для вопросов, касающихся других историй из жизни Дэвида, подтверждавших эти заключения. Дэвид сам рассказал несколько историй. Вскоре я уже вместе с ним и его родителями размышлял о том, как могли бы развиваться их действия в этом направлении в ближайшем будущем: «Дэвид, а если бы ты опирался на решение о возвращении из-под власти Хулиганства, если бы ты, уйдя сегодня отсюда, продолжил двигаться в этом направлении, как тебе кажется, каким мог бы быть следующий шаг? Можно, я спрошу об этом и твоих маму и папу чтобы они помогли нам своими идеями? Но, в конце концов, решать будешь именно ты».
С помощью родителей Дэвид высказал несколько идей о том, что может способствовать его возвращению из-под власти Хулиганства. Он сказал, что у него есть ещё несколько идей, но это секрет. Я спросил Полину и Фреда о том, что они могли бы сделать, чтобы создать поддерживающую атмосферу, для того чтобы Дэвид мог втайне работать над этими идеями и готовиться к освобождению из-под власти Хулиганства. Затем я обсудил с Дэвидом, устраивает ли его это. Я очень чётко заявил о том, что у меня нет никаких ожиданий, никаких требований по отношению к тому, чтобы Дэвид обязательно реализовал какую-либо из этих идей.
В течение нескольких терапевтических сессий Дэвид успешно воплощал эти (и другие) идеи в жизнь и достиг успеха в возвращении из-под власти Хулиганства. На этом пути Фред и Полина по очереди удивляли его, делали ему приятные сюрпризы, чтобы Дэвид действительно чувствовал поддержку и мог спокойно готовить очередные шаги по освобождению от власти Хулиганства. Когда я созванивался с ними спустя шесть, а затем восемнадцать месяцев, чтобы выяснить, как обстоят дела, я узнал, что помимо нескольких небольших срывов, в остальном всё развивается нормально, отношения Дэвида и его родителей складываются хорошо.
Рисунок 2.16 показывает, как я разметил на карте беседу пересочинения с Дэвидом и его родителями. Стрелочки, направленные вверх, обозначают вопросы, направленные на ландшафт идентичности, а горизонтальные стрелочки и стрелочки, направленные вниз, обозначают вопросы, направленные на ландшафт действия.
Заключение
В этой главе я представил карту бесед пересочинения, использовав приёмы нарративной практики. Эта карта основывается на аналогии «жизни как текста», в которой истории считаются состоящими из ландшафта действия и ландшафта сознания. Карта бесед пересочинения предоставляет терапевту руководство по выстраиванию бесед, позволяющих заново развить и усилить подчинённые истории в жизни людей. Именно укрепление, усиление этих подчинённых сюжетов обеспечивает людям основу для того, чтобы преодолевать проблемы и сложные жизненные ситуации, находясь в гармонии с особо важными, ценными жизненными темами. В ходе бесед пересочинения эти ценные жизненные темы становятся всё более насыщенными и осознаваемыми.
Карта бесед пересочинения была ядром моей терапевтической практики в течение многих лет. Мне всегда было очень любопытно расспрашивать и узнавать о жизненных событиях, участвовать в богатых, насыщенных беседах о жизни. Нарративный анализ создания историй продолжал подпитывать это любопытство, и я понимаю, что всегда и всё больше чувствую себя заинтригованным жизнью и со всё большим энтузиазмом отношусь к терапевтической практике.
Когда я писал эту главу, я надеялся представить относительно понятный рассказ о том, каким образом «творчески применяется нарративный модус» в терапевтической практике. Так как, разрабатывая эту карту, я опирался на работы Джерома Брунера, мне кажется очень подходящей для завершения этой главы следующая цитата, точно отражающая чувства, непосредственно относящиеся к описанным здесь приёмам нарративной практики.
«Творческое применение нарративного модуса[16] приводит... к созданию хороших историй, захватывающей драмы, правдоподобных... исторических повествований. Оно имеет отношение к человеческим намерениям или намерениям «очеловеченных» существ, их действиям, поступкам, коллизиям, с которыми они сталкиваются, и последствиями поступков, отмечающих их жизненное движение. Это стремление вместить вневременные чудеса в конкретику опыта и разместить этот опыт во времени и пространстве. Джойс считал, что конкретизация повествования — это оживление, «одушевление» обыденности» (Bruner, 1987, с. 13).
Глава 3. Беседы, способствующие восстановлению участия
Беседы, способствующие восстановлению участия (re-membering)[17] значимых других в жизни человека, опираются на представление о том, что идентичность основывается на «жизненном сообществе», а не на некоем «ядре Я» , изолированном, инкапсулированном Я. Это жизненное сообщество можно сравнить с клубом, членами которого являются значимые другие из прошлого, настоящего и планируемого будущего человека. Их голоса оказывают влияние на конструирование идентичности человека, на формирование его личности. Беседа, направленная на восстановление участия значимых других, обеспечивает для людей возможность пересмотреть их членство в своём жизненном клубе, повысить статус одних членов клуба и понизить статус других, признать членство каких-то людей, а кого-то лишить членства, кому-то дать право оказывать влияние на жизнь человека, а кого-то дисквалифицировать, лишить таких полномочий.
Беседы, направленные на восстановление участия значимых других в жизни человека — это не просто пассивное воспоминание, но целенаправленное вовлечение, проживание заново истории взаимоотношений со значимыми другими или с какими-то иными фигурами в настоящем и возможном будущем. Существует множество возможностей для того, чтобы выявить, кто именно является членом жизненного клуба, чьё участие может быть пересмотрено или восстановлено. Это могут быть не только непосредственные знакомые человека. Существенное влияние на его жизнь могут оказывать, например, авторы книг или любимые персонажи из кинофильмов, комиксов. Более того, это не обязательно должны быть люди — ими могут оказаться детские плюшевые игрушки или любимые домашние животные.