Видессос осажден

"Вы сами лжете", - парировал Бройос. "Здесь ваш волшебник, ваше величество. Он может показать вам, кто положил серебро с ободков этих ковчегов в его кошелек".

"Да, почему бы тебе не пойти вперед и не показать мне это, Багдасарес?" Сказал Маниакес. "Признаюсь, сейчас мне любопытно. И ничто в этом деле больше не удивило бы меня, за исключением, возможно, того, что в нем где-то есть честный человек ".

Фостейнос пошевелился. "Ваше величество, я возмущен этим обвинением. Вы не доказали ничего противозаконного в моих действиях".

"Это правда", - признал Маниакес, и тощий волшебник приосанился. Затем Автократор вернул его на землю: "Я еще ничего не доказал". Это вызвало смех Созоменоса, смех, который очень резко оборвался, когда Маниакес взглянул на колдуна, который помогал Бройосу.

По кивку Маниакеса Багдасарес вручил Ветраниосу маленький острый нож и сказал: "Я полагаю, у тебя в сумке есть еще один неразобранный аркет". К величайшему сожалению, купец кивнул. "Превосходно", - заявил Багдасарес. "Тогда будь так добр, обрежь серебро по краям, чтобы у нас было с чем сравнивать эти ковчежцы в чаше".

Ветраниос выглядел так, словно скорее вонзил бы нож в Багдасареса. Он бросил на Фостейноса затравленный взгляд. Почти незаметно истощенный маг покачал головой: он ничего не мог сделать - или, что более вероятно, ничего такого, чего Багдасарес не заметил бы. Ветраниос сдулся, как лопнувший свиной пузырь. "Неважно", - пробормотал он. "Тебе не нужно вдаваться в эту чушь. Я обрезал несколько этих ковчегов - как и любой другой торговец в округе. " Теперь он, возможно, хотел заколоть Бройоса.

Бройос не обратил внимания на его полный ненависти взгляд. "Кто теперь самый большой лжец в Империи ?" он сказал, ни за что на свете, как один маленький мальчик, выигравший очко у другого.

"Вы оба ошибаетесь", - сказал Маниакес. "Ни один из вас не знает самого большого лжеца в Империи. Его зовут Тзикас".

Бройос указал на Ветраниоса. "Он знает этого Тикаса. Я слышал, как он много раз говорил об этом парне".

Внезапно все в комнате уставились на Ветраниоса. "Так ты знаешь Тикаса, не так ли?" - Тихо сказал Маниакес. "Расскажи мне о Тикасе, Ветраниос. Для начала, когда ты видел его в последний раз?" Ветраниос знал, что что-то не так, но не что и не насколько сильно. Серхес находился далеко от города Видесс и находился в руках макуранцев с первых дней катастрофического правления Генезия. Купец ответил: "Ну, должно быть, прошло около трех недель, прежде чем вы пришли, ваше величество. Он время от времени бывал в городе в последние несколько лет. Я продал ему то и это, и мы время от времени вместе пили вино. Я бы сказал, что это примерно то же самое ".

Маниакес изучал не его, а Бройоса. Если враг Ветраниоса поверил в эту историю, это, скорее всего, было правдой. Если, с другой стороны, Бройос нашел, что еще сказать… Но Бройос не нашел, что еще сказать. Маниакес не знал, радоваться ему или разочаровываться. "Я могу понять, почему тебе не понравилось бы, если бы видессианин работал на бойлеров", - сказал Ветраниос, сочувствие сочилось из него, как липкий сок из срубленной ели. "Впрочем, он не единственный".

"Он единственный, кто пытался свергнуть меня", - сказал Маниакес. "Он единственный, кто пытался убить меня. Он единственный, кто предал обе стороны в этой войне больше раз, чем я могу сосчитать. Он единственный, кто... - Он сделал жест отвращения. "Зачем продолжать?"

Бройос и Ветраниос оба уставились на него. Он мог точно видеть, что творилось в глазах Бройоса, когда торговец понял, что ему следовало более тщательно оклеветать Ветраниоса. Он также мог видеть, как Бройос осознал, что теперь уже слишком поздно, и пришел в ярость от собственной оплошности.

"Зачем Тикас пришел сюда?" Маниакес спросил Ветраниоса.

"Я не знаю наверняка", - ответил торговец. "Он провел много времени наедине с Тегином, я это точно знаю. Это как-то связано со склоками макуранцев, не так ли? Они оба благоволили Шарбаразу, царю царей, да продлятся его дни и увеличится его королевство." Он произнес почетную формулу, не заметив, что сделал это. Серрх был в руках макуранцев долгое время.

Пропустив это мимо ушей, Маниакес сказал: "Так ты знаешь, к кому благоволил Тикас, не так ли?" Ветраниос едва заметно кивнул, как будто ожидал, что после признания последуют горячие щипцы и винты для большого пальца. Маниакес задал следующий вопрос: "Что именно он сказал тебе, когда вы двое разговаривали?"

"Посмотрим". Ветраниос был готов сотрудничать свободно, хотя бы по той простой причине, что хотел уберечь себя от необходимости сотрудничать каким-либо другим способом. "Он купил у этого негодяя десять фунтов копченой баранины, которая у меня была". Он указал на Бройоса. "Затем он сказал что-то о том, какой тяжелой была жизнь в последнее время, и как никто не ценил его по-настоящему. Я сказал ему, что ценю. По какой-то причине он подумал, что это смешно".

Маниакесу это показалось забавным, хотя он этого и не сказал. Если обманутый торговец был единственным, кто ценил Тикаса, что это говорило о чрезмерно переменчивом видессианском офицере? Автократор лениво спросил: "Когда ты продал ему десять фунтов баранины, насколько сильно ты его обманул?"

"Не стоит и ломаного гроша", - ответил Ветраниос, широко раскрыв глаза. "Он убил здесь человека, который в прошлом году дал ему мало веса".

"Я помню это!" Бройос воскликнул: такое бедствие, очевидно, произвело неизгладимое впечатление на торговцев Серреса. "Я не знал имени человека, который это сделал".

Багдасарес задумчиво произнес: "Десять фунтов копченой баранины? Это еда путешественника, то, чего захотел бы каждый, кто отправляется в долгое путешествие".

"Так оно и есть". Маниакес тоже был задумчив. "Хотя время кажется мне странным. Ты уверен, что он был здесь всего за три недели до того, как я приехал в Серхес, Ветраниос? Это было не так давно?"

"Клянусь господом с великим и благим умом, ваше величество". Чтобы подчеркнуть свои слова, Ветраниос нарисовал солнечный круг Фоса над своим сердцем.

"Я бы хотел, чтобы ты сказал подольше". Маниакес задумался, изменил бы Ветраниос, как и многие торговцы, свою историю, чтобы лучше удовлетворить своего клиента. Но пухлый торговец покачал головой и снова нарисовал знак солнца. Маниакес побарабанил пальцами одной руки по столешнице. "Это не подходит. Он не стал бы так долго торчать здесь, в западных землях, если ему не терпелось предупредить Шарбараза. Фос, он мог отправиться в Машиз и вернуться сюда за это время. Но с какой стати ему это делать?"

Это был риторический вопрос. Он надеялся, что Багдасарес, один из магов из Серреса, или кто-нибудь из торговцев, тем не менее, ответит на него. Никто не ответил. Вместо этого Багдасарес задал еще несколько собственных вопросов: "И если бы он действительно это сделал, зачем бы ему понадобилась копченая баранина? Он мог бы остаться здесь с Тегином и уйти на запад с макуранским гарнизоном. Мы бы ничего не узнали."

"Я не видел его здесь после того, как он купил у меня баранину", - сказал Ветраниос. "Если бы он остался с гарнизоном, я, возможно, не увидел бы его, но думаю, что увидел бы".