Возвращение скипетра

Хлоп! Прыгун уронил мышь к ногам Ланиуса. Король знал, что это была честь от монката, даже если он мог бы обойтись без нее. "О, да, ты храбрый парень, герой среди монкэтов", - сказал он, что оказалось правдой. Он мог бы назвать Паунсера супницей, полной подливки из потрохов, и это не имело бы значения для обезьяны, если бы он использовал надлежащий тон голоса. Это должно было звучать как похвала.

Как только Ланиус поднял мышь за хвост, обезьяна захотела вернуть ее обратно. Ланиус знал, что это произойдет; он видел это раньше. Он поднял Паунсера. Обезьяна переложила ложку на задние лапы, которые держались так же крепко, как и ее руки. Это позволило этим рукам снова схватить мышь. Прыгун удовлетворенно покусал свой хвост и начал мурлыкать.

Это было то существо, которое победило Изгнанного, которое вернуло Скипетр Милосердия в руки аворнийцев? Наблюдая за ним, слушая его, идея казалась абсурдной. Но это была правда.

"Давай, ты, нелепая тварь", - сказал Ланиус. "Ты можешь оставить мышь себе, но ты должен вернуть ложку".

Он баюкал Паунсера в одной руке и пытался отобрать ложку свободной рукой. Обезьяна повисла на обеих задних лапах. Благодаря их большим пальцам она держалась крепко. Он пожал плечами и на время сдался. Архивы могли подождать. Ему нужно было вернуть вора на место преступления.

Он не прошел и половины пути, как чуть не столкнулся с поваром. "Ваше величество!" - сказала она, а затем: "О! Вы уже поймали это жалкое животное".

"Так и есть", - согласился Ланиус. "Давай вернемся на кухню. Может быть, ты сможешь обменять немного баранины на ложку. Или, если это не сработает, мы заберем ее оттуда".

"Баранина!" Кухарка закатила глаза. "Эта штука не заслуживает баранины. Она заслуживает тычка в морду за то, что доставляет неудобства и является воровкой".

"О, я не знаю", - сказал Ланиус. "Паунсер действительно забрал Скипетр Милосердия у Йозгата, не забывай. Может быть, ты мог бы дать зверю что-нибудь за это, а?"

Кухарка покачала головой. "Кого волнует какой-то старый скипетр? Что он вообще для меня сделал? Вот что я хочу знать".

"Мы больше не сражаемся с Ментеше, и Изгнанный не доставляет столько хлопот", - напомнил ей Ланиус. "Это все из-за Скипетра Милосердия".

"Как будто Ментеше когда-либо собирались прийти в город Аворнис", - издевался повар. "Как будто Изгнанный когда-либо заботился о таких, как я". Она рассмеялась над этой идеей.

И это было глупо, когда ты выражал это в таких выражениях. Ланиус не мог этого отрицать, да и не пытался. "Иногда вещи, которые очень помогают королевству, не имеют большого значения для некоторых людей, которые там живут", - сказал он. Паунсер откусил мышиный хвост. На мгновение он повис в уголке рта монката. Затем он исчез.

Когда они вернулись на кухню, главный повар рассмеялся, увидев, что Паунсер все еще сжимает серебряную ложку. Подбородок и живот Кукуллатуса затряслись, когда он засмеялся; он был в восторге, и даже более чем в восторге от того, что у него получилось. "Итак, вы поймали вора, да, ваше величество?" он сказал. "Больше, чем когда-либо делал Ментеше, клянусь бородой Олора".

"Ментеше, Ментеше, Ментеше!" Женщина, которая пошла за Ланиусом, всплеснула руками в воздухе. "Почему люди не говорят о чем-то важном? Цена на сало на рыночной площади — это имеет значение. Но кого вообще волнует кучка иностранцев?"

Сколько людей по всему Аворнису чувствовали то же самое? Вероятно, больше, чем несколько. Ланиус вздохнул. Он даже не мог показать ей, что она неправа; она знала недостаточно даже для того, чтобы осознать, насколько невежественной была. Вместо того, чтобы попытаться, король обратился к Кукуллатусу. "Не будете ли вы так любезны выкупить ложку кусочком баранины?"

"Я могу это сделать", - сразу ответил главный повар, хотя его подчиненный фыркнул. "Но захочет ли зверь этого, учитывая, что там такое лакомство?" Он указал на то, что осталось от мыши.

"Кто знает? Все, что мы можем сделать, это выяснить", - ответил Ланиус. "Ты получишь ложку обратно любым способом". Он потянул за нее. Паунсер все еще не хотел отпускать.

"О, я знаю, ваше величество", - сказал Кукуллат. "Позвольте мне принести вам баранину. Сейчас вернусь". Он ушел. Женщина, которая ходила за Ланиусом, тоже ушла. Она явно оставалась убежденной, что переспорила короля.

Баранина была свежей, не испорченной ни чесноком, ни мятой. Почувствовав ее запах, обезьяна мяукнула. Возможно, это было лучше, чем убитая мышь. Ланиус так и думал, но он не был котом. Он отобрал серебряную ложку у Паунсера, пока кот отвлекся, и передал ее Кукуллатусу. "Убери ее с глаз долой".

"Вы правы". Повар бросил его в ведро с мыльной водой. Это было великолепно. Исчезла не только ложка, но и монкаты любили мокнуть не больше, чем их обычные собратья.

Прыгун, казалось, разрывался между мышью и бараниной и в конце концов откусил от каждой по очереди. "Спасибо за твою помощь и за выкуп", - сказал Ланиус Кукуллатусу. Он объяснил, почему, по его мнению, Паунсер заслужил это.

"Что, ваше величество? Вы думаете, Скипетр Милосердия стоит куска баранины? Сдается мне, вы назначили за него довольно высокую цену." Глаза Кукуллатуса блеснули.

"Это то, что я ему сказала", - сказала женщина-повар, пришедшая после Ланиуса. "Он не хотел меня слушать — о, нет".

Глаза Ланиуса встретились с глазами Кукуллатуса. Главный повар улыбнулся и вздохнул одновременно, как бы говоря: "Что ты можешь поделать с некоторыми людьми?" Ответ на это был прост. С некоторыми людьми ты ничего не мог поделать. Тебе приходилось делать из них все лучшее, что можно было сделать, и мириться с ними, когда этого не было.

Теперь вздохнул Ланиус. Он был королем Аворниса с детства, и это было то, чему он научился? Почему в таком случае он не зарабатывал на жизнь копчением рыбы?

Однако, если разобраться, множество людей прожили всю свою жизнь, так и не поняв ничего такого элементарного о своих собратьях-мужчинах и женщинах. Если бы они это осознали, ссор было бы гораздо меньше.

Ланиусу также пришлось смириться с Паунсером. "Я собираюсь отвести Йозгатского вора обратно в его покои", - сказал король. "Посмотрим, как долго зверь пробудет там на этот раз".

"Столько, сколько захочется, и ни минутой дольше", - предсказал Кукуллатус. Это сказало Ланиусу, что главный повар понимал монкотов так же хорошо, как любой простой человек, вероятно, когда-либо понимал.

Паунсер начал шевелиться еще до того, как Ланиус открыл дверь. Монкат знал, куда он направляется, и не хотел туда идти. Ланиус мог занести его в комнату. Несмотря на всю свою власть, король не смог заставить его остаться там.

Снова заперев дверь, Ланиус направился обратно в свою спальню. Время от времени ему нужно было убраться подальше от Элануса, но он всегда чувствовал себя неловко, делая это. Он не успел отойти далеко, как кто-то позвал его. Ему не было слишком жаль возвращаться. "О, привет, Ус. Чем я могу быть тебе полезен сегодня?"

"Здравствуйте, ваше величество". Освобожденный раб поспешил к нему по коридору. "Я просто хотел еще раз поблагодарить вас за все, что вы сделали для моего народа к югу от Стуры. Я бы сказал, ты и король Грас. Он застенчиво склонил голову.