Возвращение скипетра

Как только Ланиус задал себе вопрос таким образом, вероятный ответ стал ясен. Что касается Граса, был бы Орталис вообще заметным противником? Грас всегда относился снисходительно к своему законному сыну и никогда не воспринимал его всерьез. Должно быть, сейчас он сожалеет об этом.

"Тебе лучше поверить, что это сделал я", - прорычал Орталис. "Он тоже этого хотел. Теперь это мое королевство, клянусь бородой Олора".

"Твой?" Спросил Ланиус. "А как насчет меня?"

"А как насчет тебя? Я скажу тебе, что насчет тебя", - ответил его шурин. "Ты тоже можешь быть королем, если хочешь. Ты можешь продолжать носить корону, если хочешь. Всякий раз, когда мой старик говорил "Лягушка", ты прыгал. Пока ты продолжаешь прыгать для меня, все будет хорошо ". Он улыбнулся, как бы говоря, что уверен, Ланиус не стал бы возражать против подобного соглашения.

Когда Грас впервые возложил корону на свою голову, вся власть была в его руках. Ланиус был номинальным главой, не более. Грас избавился бы от него, если бы мог сделать это, не распаляя людей, положив конец древней династии Аворниса. Он даже не потрудился притвориться, что все по-другому.

Однако мало-помалу Ланиус собрал крупицы власти в свои руки. То, что Грас так часто отправлялся в кампании, ничуть не повредило делу. Грасу нужен был кто-то, кто мог бы управлять делами здесь, в столице, пока он был в отъезде. Кому еще он мог поручить эту работу? Орталис? Орталис этого не хотел. И так это дошло до Ланиуса, и с этим приходило все больше и больше.

Удосужился ли Орталис когда-нибудь заметить, что Ланиус действительно был самостоятельным королем? Это казалось маловероятным.

Ланиус чуть было не спросил его, а что произойдет, если мне не захочется прыгать? Он почти спросил, но не спросил. Выражение лица Орталиса дало ему весь ответ, в котором он нуждался. Если ты этого не сделаешь, я причиню тебе боль. Мне тоже понравится причинять тебе боль. Ты хоть представляешь, как мне это понравится?

На самом деле Ланиус сказал: "Я буду работать с тобой так же, как работал с твоим отцом, при одном условии".

"Условие?" Лицо Орталиса и раньше было уродливым. Теперь оно стало еще уродливее. "Какого рода условие? Ты не указываешь мне, что делать, Ланиус. Никто не говорит мне, что теперь делать. Я сыт этим по горло от всех ".

"Это немного", - сказал Ланиус, что могло быть правдой, а могло и нет.

"Тогда в чем дело?" В голосе Орталиса все еще звучало подозрение.

"Если Скипетр Милосердия примет тебя, я тоже", - сказал Ланиус. "Твоему отцу это могло бы пригодиться. Я тоже могу Если ты тоже сможешь, тогда я знаю, что ты будешь полезен Аворнису, и я вообще ни о чем не скажу ни слова ". Через мгновение, вдохновленный, он добавил: "И солдаты захотят увидеть, что ты тоже можешь владеть им. Вы знаете, они потратили много времени, много труда и много крови, чтобы вернуть его из страны Ментеше ".

Скорее всего, Орталис ничего подобного не знал. Он не хотел ничего знать о Скипетре. Но сейчас он просто рассмеялся. "Это все, чего ты хочешь?" сказал он. "Конечно, я сделаю это. Как будто Скипетру не все равно, кто его держит! Когда ты захочешь, я сделаю это, и солдаты могут пялиться столько, сколько им заблагорассудится. Вас это устраивает, ваше величество?" Он высмеял титул Ланиуса.

"Это меня вполне устраивает, ваше величество". Ланиус также издевался над его титулом, но Орталис никогда этого не осознавал.

Ланиус задавался вопросом, действительно ли он принял бы Орталиса королем Аворниса, если бы Скипетр Милосердия согласился. Если Скипетр согласится, какой у меня выбор? Спросил он себя. Как бы мало это ему ни нравилось, он не видел, чтобы у него что-нибудь было.

Грас много раз проходил через Лабиринт — всегда по пути куда-то еще. Он посылал сюда людей навсегда, но он никогда не думал, что сам когда-нибудь придет сюда навсегда.

Лабиринт был, когда вы добрались до него, унылым местом. Река превратилась в болото, превратившееся в илистую отмель. Это был рай на земле для комаров, мошки и гнуса. Грас предположил, что это также было бы неплохо, если бы ты оказался кем-то вроде цапли, черепахи или лягушки. Если бы ты был человеком… Лабиринт был достаточно зеленым, но большая его часть была болезненно-зеленой, а не яркой. Помимо того, что в нем было полно кусачих насекомых, в воздухе стоял застойный запах.

"Вам это с рук не сойдет", - сказал Грас своим похитителям, когда они везли его в маленькой лодке.

"Мне кажется, мы уже сделали это", - спокойно ответил ответственный за них офицер. "Как только мы вывезли вас из города Аворнис, не попав в беду, игра была нашей. Мы упакуем тебя в милый, тихий монастырь, и внешний мир сможет начать забывать о тебе. О людях постоянно забывают ".

"А предположим, мне не хочется становиться монахом?" Спросил Грас.

Офицер — его звали Гигис — только пожал плечами. "Затем мы привязываем к твоим рукам и ногам что-нибудь тяжелое, находим место, где вода немного глубже, чем обычно, и сбрасываем тебя за борт. В любом случае, наши тревоги закончились. Ты выясняешь, чего ты хочешь ".

"Орталис отдал приказ об этом?" Грас не мог поверить, что его сын осуществил такой гладкий и эффективный переворот.

"Конечно. Кто же еще?" Гигис казался воплощением невинности. Это заставило Граса задуматься, были ли он и его коллеги-офицеры хвостом или собакой в этом заговоре. Могли бы они использовать Орталиса в качестве номинального главы? Почему нет? Грас годами использовал Ланиуса в качестве такового. Гигис продолжил: "Итак, что это будет? Монашеская жизнь или короткая? Тебе лучше принять решение в спешке ".

Никто не говорил Грасу, что делать подобным образом с тех пор, как умер его отец. Он заметил, что Гигис не называет его "Ваше Величество". Грас невольно рассмеялся. Он задавался вопросом, что ему оставалось делать в качестве короля после возвращения Скипетра Милосердия. Возможно, ответ был ничем с самого начала.

"Ну?" Потребовал ответа Гигис, явно с подозрением восприняв этот смех. "Каким способом мы это сделаем?"

"С тем выбором, который ты мне дал, быть монахом внезапно становится все лучше и лучше", - ответил Грас. И это было, возможно, правдивее, чем он или Гигис полностью осознавали.

Приспешник Орталиса криво ухмыльнулся. "Вот видишь? В конце концов, ты не дурак".

О, да, это я, подумал Грас. Ланиус написал, что Орталис водится с опасной компанией. Пришел Гирундо и предупредил его о своем сыне. Все видели приближение беды, кроме него. И все тоже были правы. Я всегда был слишком мягок к Орталису.

"Множество людей до тебя сделали тот же выбор. Тут нечего стыдиться", - сказал Гигис, пытаясь быть успокаивающим. "Ну, когда ты доберешься до монастыря, ты, вероятно, столкнешься с людьми, которых знаешь".

Он имел в виду людей, которых ты отослал прочь. "О, радость", - сказал Грас отчетливо глухим тоном.

Не так уж много людей жили в Лабиринте по собственной воле. Там было несколько рыбаков, несколько трапперов, несколько человек, которые собирали травы и продавали их целителям и волшебникам, и еще несколько человек, которые занимались различными вещами, которые они пытались скрыть от сборщиков налогов Аворниса. Время от времени, когда лодка Граса прокладывала свой путь по этим хитрым каналам, кто-нибудь наблюдал некоторое время со своей лодки или с холмика, который был немного выше и суше, чем у большинства.