Страница 8 из 82
Севка не успел задать больной вопрос о цене. Гном тяжело вздохнул. Видно было, что в душе его борются противоречивые чувства. Дора упрямо подергала отца за рукав. Норр нервно погладил окладистую бороду и, бросив на дочь сердитый взгляд, объяснил:
-Мы дадим тебе все, но не безвозмездно!
-Но нам нечем…! – Севка не успел закончить фразу. Гном прервал его на полуслове:
-Сам знаю, что нечем, – буркнул он. – Разумеется, припасы и снаряжение мы дадим оркам не бесплатно. Ты получишь товары в рассрочку, – еще один тяжелый вздох, – на десять лет. А кроме того, есть еще несколько условий. Наш народ великодушен, но справедлив. («Проклятые скупердяи», – подумал Севка). Однако мы уступим в цене с большой скидкой, – гном вздохнул и уточнил: – на пятьдесят процентов.
Названный гномом срок выплат и скидки совершенно меняли дело. На десять лет – почти бесконечно, считай, бесплатно. Мясоедову никогда не приходило в голову заглядывать так далеко вперед. Обычно он жил сегодняшним днем. Деваться было некуда.
-Хорошо. Я согласен. Старый хитрец бросил на дочь опасливый взгляд и добавил:
– Придешь сегодня вечером ко мне в особняк, поговорим подробнее. У нас сегодня большой праздник – свадьба моего племянника, заодно и познакомишься. Ищи Липовую аллею, там спросишь. Лагерь гномов и дом Норра все знают. – И ухватив дочь под руку, гном решительно направился прочь. Потом обернулся, как будто хотел еще что-то добавить.
Севка попытался промямлить слова благодарности, но гном просто уточнил:
-А если выполнишь мои условия, то мы, так и быть, – видно было, что это решение далось бедняге нелегко, и он нервно утер пот со лба большим клетчатым носовым платком, – снабдим тебя и твой народ припасами не только в дорогу, но и на время, необходимое для обустройства в Восточных горах! Больше того, дадим шесть упряжек тягловых спурсов бесплатно!
Упоминание об условиях настораживало, но щедрое предложение гномов ко многому обязывало, и Севка кивнул.
-Договорились. Жду тебя сегодня вечером, – довольный Норр объявил остальным наблюдателям распоряжение председателя Совета об изменении сроков похода. Он вновь взял дочь за руку, чтобы увести с собой, и Севастьян на прощанье дружелюбно улыбнулся Доре, направляясь к лагерю. Однако девчонка упрямо застыла на месте, как будто ждала чего-то большего. В зеленых глазах блеснули слезы.
И Севка вернулся. Он взял в обе лапы крохотную грубоватую ручку девушки и нежно коснулся ее губами:
-Мы с твоим отцом договорились. Все будет хорошо. Увидимся вечером. А сейчас мне пора идти.
Некрасивое лицо полугномки осветила робкая улыбка. Славная девочка. Жаль, что дурнушка.
Дориана с отцом ушли. Мясоедов услышал, как громко, не скрывая пренебрежения, фыркнула им вслед старшая эльфийка:
– Ты слышала, Ксеренети? Старый Норр совсем спятил. А волосатому повезло с подружкой. Гномская принцесса – подходящая пара для полуживотного! – отчетливо слышным шепотом бросила Лориэна младшей подруге. Та в ответ сочувственно хихикнула.
-«Дрянь!» – Севка стиснул зубы. К упрекам в волосатости он уже привык, но обозвать его полуживотным! Мясоедов с трудом сдержал гнев, потом сам себя одернул. В конце концов, и сам он думал об орках не намного лучше. Другое дело, Дориана: чужая, почти незнакомая полугномка, пришедшая на помощь отверженным оркам, теперь казалась ближе и милее, чем эти высокомерные девки. Хотя причем здесь эльфийская надменность? Бабы есть бабы, всегда норовят куснуть соперницу!
Севка едва не ляпнул эту немудреную мысль вслух, когда вдруг понял свою ошибку. Наречие, на котором говорили эльфийки, отличалось от общего языка. Может быть, они вообще считали, что их не понимают? Лориэна говорила на высоком диалекте в полной уверенности, что оркскому вожаку он не доступен. Но ведь у Севки было кольцо-переводчик. Сейчас Мясоедов не имел возможности ответить, да и вообще показать, что понял, о чем идет речь, но он запомнит. Длинномордые еще пожалеют.
После ухода Норра с дочерью из лагеря орков постепенно исчезали и другие наблюдатели. Но почему-то оставались все трое эльфов.
-У меня есть один вопрос к представителям суда. Мне позволено спросить? – Севка старался говорить как можно вежливее, стараясь не показать истинных чувств.
-О чем? – эльфы с интересом уставились на него.
-Почему нам обещали трех наблюдателей от разных народов, а прислали лишь троих уважаемых эльфов? – («Плохое мясо»!) – с ненавистью вспомнил полуорк. – Чем объясняется такая заинтересованность и высокое представительство вашего достойного народа? («Век бы не видеть ваши надутые хари»!).
-Собственно говоря, – молодой эльф не слишком естественно изобразил смущение, – я не являюсь наблюдателем. Меня направил сюда почтенный председатель Совета в качестве курьера. Чтобы сообщить, что желал бы срочно увидеться с молодым владыкой орков для приватной беседы, – он говорил, жеманничая, манерно и высокопарно, и, одновременно, не скрывая насмешки.
-И что же помешало тебе (….), – стараясь сдержать обуревавшую его злость, Севка заговорил очень медленно, тщательно подбирая слова. – Сообщить об этом сразу же, как только ты меня увидел?
-Ну, как же! – длинномордый подонок открыто смеялся ему в лицо, – Как я мог помешать оглашению решения Совета и … Мясоедов отвернулся от него, не дослушав.
-Прошу прощения. Я спешу, – торопливо кивнул он эльфийкам, и, подозвав к себе Влака и Гуррхха, в нескольких словах объяснил положение дел: – Скоро вернусь. Без меня тут приглядите за порядком. Этих, – кивок в сторону эльфов, – не трогать!
Севка почти бежал, но, к счастью, председатель еще ждал. Услышав о причинах опоздания, судья печально кивнул, ни на секунду не усомнившись в словах полуорка.
-Да, – задумчиво кивнул он своим мыслям, – Сейчас почти всегда так.
-Что так? Как? – недоумевающе переспросил Севка. Почему-то с эльфийским судьей, в отличие от наглых наблюдателей, он чувствовал себя спокойно и свободно, ничуть не сомневаясь в добром к себе отношении.
-Сядь, мальчик, и выслушай меня внимательно! – наконец сказал старый эльф, – сейчас я, Аврель, владыка эльфов Зеленой долины Авалона, расскажу тебе об очень важных вещах, которые и в нашем мире известны не многим. Может быть, тебе удастся спасти нас. Спасти всех. Сделать это будет нелегко.
-Нельзя ли как-то покороче, – начал было полуорк, но, увидев возмущенный взгляд председателя, заткнулся.
Мясоедов с детства с трудом выносил бесконечные рассказы ветеранов, хоть и испытывал искреннее уважение к сединам. Что делать? Может быть, когда-нибудь он и сам таким станет. Севка надеялся, что в старости все же не будет таким занудным.
Председатель начал рассказывать. Севка покорно слушал, стараясь не выказывать откровенного нетерпения. А ведь сегодня вечером ему предстоял еще один визит, к владыке западных гномов, который, в отличие от эльфов, обещал ему конкретную помощь.
– Наш мир небольшой, – начал Аврель, – Кроме этого участка суши, есть еще четыре, еще меньше, к счастью, расположенные на значительном удалении отсюда.
– «Острова или материки», – подумал Севка, но прерывать не стал. Эльф посмотрел на слушателя и, уверившись в полном понимании, продолжил, как будто повторив мысль собеседника:
-Материки. Наш участок суши называется Кьяра. Так ее назвал один из первых поселенцев в честь любимой девушки. Но название оказалось правильным, подходящим. И нам оно нравится. Эльфы зовут эту землю «Терра Кьяра», чистая земля.
Дело в том, что здесь нет и никогда не было настоящей магии, только редкие артефакты. В отличие от остальных четырех материков, очень немногие виды магии способны существовать на Кьяре. Пока здесь удалось задействовать только порталы и магические артефакты Древних. Все разумные существа могут вести на Кьяре простую безмятежную жизнь. В центре расположены плодородные равнины среди немногочисленных холмов, на западе и на востоке горы. Здесь, в Зеленой Долине, центральной области материка, находится столица Кьяры – Авалон. На западе, в земле Триб, в Зиртане – горы гномов, старые, благоустроенные, обжитые, пронизанные дорогами и туннелями, за ними – болотистый Хиджистан. На востоке, за Чернолесьем, в земле Амс – молодые горы, высокие и суровые, которые придется осваивать твоему племени. На севере – Асгард, земля йотунов. На юге – Сахих, небольшая пустыня, выходящая к побережью большой воды.