Страница 35 из 54
Порывшись в своей памяти, Тоби со стыдом признал, что в бытность Гарри Поттером сотни раз на дню пробегал мимо золоченого истукана с вытянутой рукой и с оплывшими от времени чертами лица. Бегал мимо и ни разу не задумался — кто такой и за какие заслуги увековечен в бронзе… А оно вон как оказалось: самый первый директор Хогвартса. А школа магии, получается, исторически возникла гораздо раньше, чем образовательные учреждения для людей, для них-то учение начиналось со слова божия, с посещения воскресных школ.
Именно в Хогвуд Снейпы записали маленького Аргуса, воспользовавшись неожиданной оказией. Теперь их совесть была чиста: с осени их старший сын пойдет в первый подготовительный класс. А там и Северус, и следующие их дети поступят. Здорово всё сложилось, прекрасно, отлично всё…
К восьмому месяцу жизни Северус научился стоять с опорой и передвигаться вдоль дивана и кресел. Ходить, держась за руки родителей, он начал и того раньше, Эйлин и Тоби считали необходимым развить мышцы ног и вовсю побуждали сынишку побегать. Зато по-о-олзать… Как же это Северус любил! Особенно за кем-нибудь: за мамой-папой, за Аргусом, за Верноном Дадли, кого увидит — за тем и ползет. Лагун с Даффи, Мэл и Нелли тоже не оставались без внимания смышленого общительного малыша, с ними Северус только рад поиграть!
Вернон Дадли за эти четыре месяца вырос в великолепного серого зверя со светлой стоячей гривой и стал просто неотразим, проявив поистине собачий преданный характер. Он стал неотъемлемой частью семьи, повсюду сопровождая на всех прогулках и принимая участие во всех их домашних делах. А как он Северуса сторожил на пикниках! Всё время рядом, всегда начеку, и стоило Северусу уползти на край пледа, как Вернон Дадли цеплял коготками за комбинезон и тащил ребёнка обратно, хрипло выговаривая что-то при этом, строго и внушительно, да так, что малыш, возвращенный на середину пледа, буквально заслушивался. Хмурил лобик и старательно внимал этим, непонятным, но очень интонационным кошачьим речам. А кот сидел, пучил от усердия глаза, махал пушистым кулачком перед глазами Северуса, и говорил, говорил, говорил, издавая серии самых разных звуков, от мяуканья и фырканья до мелодичного рычания.
Фестрала Эдельвейса тоже частенько можно было увидеть с семьей. Пользуясь полной свободой, белый фестрал попросту присоединялся к компании, не желая оставаться в одиночестве, так как стая настоящих коней-невидимок не признала его, банально сочтя белой вороной. Но Эдельвейса сей факт, к счастью, не расстроил, он отнесся к этому вполне пофигистично и беспечально отдался тем, кто его принял — семье Снейпов. Тем более, что долго скучать в одиночестве не пришлось благодаря новым питомцам, книззл и самка ре-эма составили ему более чем теплую компанию. С нежной и добродушной Петунией было так приятно греться на солнышке на лугу, и было так упоительно пожевать гриву Вернона Дадли, когда тот приходил поласкаться. Вы наверняка видели в бесконечных роликах, как лошади скребут зубами мордастых котиков, как они перебирают губами их шерсть, вот и здесь так же: тот же конь-фестрал, тот же кот-книззл…
Итак, прошли четыре месяца, с мая по сентябрь, Северусу исполнилось восемь, живот у Эйлин принял долгожданную приятную пятимесячную округлость, к которой руки и щеки так и тянулись прильнуть-прижаться, чем и занимались вечерами все трое мужчин Снейпов. Северус лежал на мамином животе целиком, Аргус прижимался щечкой, а Тоби поглаживал ладонью, нежно обнимая всех сразу — и жену, и детей.
Чудесное, спокойное время, посвященное только самим себе, своему маленькому сплоченному семейному мирку, в котором больше никого не существовало, кроме них. И как же было жалко с ним расставаться, когда оно закончилось, ознаменовавшись числом первого сентября на календаре. Это знаменательный день, поэтому я расскажу о нём подробно.
Начался он с пробуждения маленькой семьи. Сначала проснулся Северус. Прозевался, проморгался, сел, поглазел на спящих маму и папу, засмеялся и похлопал ладошками по их щекам.
Спал Северус с родителями. Так решила Эйлин, сразу, как узнала, что беременна. Так что последнее время они спали все вместе, за исключением Аргуса, у которого была собственная комната.
Итак, проснулся Северус, развеселился и разбудил родителей. Разбудил так, как умеет только ребёнок, которому просто жизненно необходимо разбудить спящего, кто бы это ни был… У родителей, к счастью, сон некрепкий, и Северусу не пришлось долго мучиться — проснулись они мгновенно.
— О, доброе утро, — длинно потянулся Тоби. Чмокнул сына, жену и откинул одеяло. Глянул на календарь и вздохнул — предстоял долгий насыщенный день. Эйлин поднялась следом, и уже вместе они неспешно приняли душ, искупали Северуса, приготовили завтрак и разбудили Аргуса.
— Просыпайся, сладенький, сегодня у тебя важное событие.
— Угу, сейчас, — сонно проговорил Аргус, зарываясь поглубже в подушку. Тоби покачал головой и пощекотал соню.
— Эй, сынок, вставай, в школу опоздаешь.
— Как, уже? — эмоции в голосе моментально проснувшегося Аргуса были непередаваемы, в нём слышалось всё: и радостное ожидание, и страх, и шок оттого, что этот день настал. Посмотрел на окно, увидел там серенький рассвет и попытался спрятаться под одеяло. — Нет, папа, а можно потом, через год?
— Можно, — хмыкнул Тоби. — Но только в классе ты будешь очень сильно отсталым, ведь твои сверстники уже год как проучатся и станут такими умниками.
— Неправда! — вскинулся Аргус. — Я умный! Я умею читать, считать и даже писать!
— Ого, да ты у нас просто Эйнштейн! — восхитился Тоби, ненавязчиво вытягивая мальчишку из-под одеяла и снимая с него пижамку. Щелкнул по носу, поймав вопросительный взгляд, и пояснил: — А вот пойдешь в школу и узнаешь, кто такой Эйнштейн. Ну как, достаточно уважительная причина? — спросил Тоби и протянул майку. Аргус нехотя кивнул и покорно просунул голову в ворот.
На завтрак Аргус в виде исключения получил жареную картошку со сметаной, которую очень любил, и оттого проснулся ещё быстрее, с восторгом накинувшись на желанное блюдо. Готовил Тоби, по негласному договору выбив у домовиков право хозяйничать на кухне в свободные часы.
В школу пошли все вместе. У Аргуса от волнения вспотели ладошки, и Тоби с Эйлин приходилось покрепче сжимать его руки, когда они начинали выскальзывать из их ладоней. Северус словно понимал значимость момента и придал своей рожице наисерьезнейшее выражение: хмурил бровки и морщил носик, поглядывая из слинга на идущего рядом брата. Здание школы находилось в конце тихой улицы, носящей поэтичное название Вязовой аллеи. Ряды мшистых корявых стволов походили на шеренги бравых вояк, разлапистые их кроны сходились над дорогой и дарили прохладную и крайне ненужную сейчас тень — в пасмурное хмурое утро.
Школьный двор встретил новоприбывших шумным столпотворением: первоклашек в этом году оказалось много, и Аргус помимо воли заинтересовался, увидев стольких одногодок. Веселые молодые кураторы провели развлекательную перекличку, собрали успокоившихся ребят и увели в классы. Несколько отцов, в том числе и Тоби, проводили своих чад до дверей этих самых классов, проследили за размещением малышей и, помахав им в стеклянные окошечки, со спокойной совестью удалились.
Возвращаясь домой, Тоби распереживался и немножко поднадоел Эйлин, многократно повторив просьбу:
— Пожалуйста, забери его из школы вечером, как только закончатся уроки, я ж не знаю, когда из Хогвартса освобожусь.
— Да хорошо, Тоби, хорошо! Не делай из меня черствую однолюбку, я мама и так же люблю Аргуса, как Северуса…
— Ну ладно, — успокоился Тоби. Открыл калитку, пропустил жену во двор и оглянулся. — Где мой конь?..